23

ься во мне. Меня опять охватило уныние.

Я вновь шел в сторону пятиэтажек, именно в той части города я впервые встретил Алису, а затем и Анилегну. Я четко помнил четырехэтажный дом и подъезд, в котором они обе живут, правда, совершенно не знал этажа и номера квартиры Алисы. Впрочем, для чего-то полезного нужны же соседи в домах? Вот только не хотелось бы, чтобы первой соседкой, открывшей мне дверь, оказалась Анилегна…

Мои размышления прервались увиденным зрелищем. Издалека мне показалось, что во дворе дома, к которому я приближался, собрались местные пацаны. Только странно было, почему их так много. Когда же я подошел чуть ближе, выяснилось, что никакие это не пацаны, а вполне взрослые люди, старики, женщины и мужчины. Среди них были и дети. И все как-то по-серому одеты, в основном в темных тонах. Сомнений не было, я подходил именно к тому дому, где и жила Алиса (и Анилегна). Толпа людей стояла именно возле того подъезда, из которого мне навстречу вчера выбежала девушка с зонтиком и которую я теперь искал.

Сначала я даже обрадовался, что здесь так много людей. Но тут же увидел духовой оркестр, и сердце защемило. Я попал на похороны! Боже! Неужели?.. Хотя стоп! Алису я видел последний раз вчера поздним вечером. Даже если бы с ней что-то и произошло, ее не могли бы хоронишь на следующий день. Это просто невозможно! Похоже, это всего лишь неприятное совпадение. От этих мыслей я успокоился и даже заулыбался. Мне стало легче на душе, что хоронят не мою Алису, а постороннего человека. Тут же я уловил на себе злобный взгляд какой-то женщины и перестал улыбаться. Со стороны мое поведение явно выглядело вызывающим, улыбаться на похоронах было неуместно.

Я состроил на лице кислую мину и, подойдя к одному из музыкантов, шепотом проговорил:

— Здравствуйте. Кого хоронят?

Мне было плевать, кого хоронят, я спросил лишь для того, чтобы выяснить, как долго все это мероприятие будет происходить и когда я смогу зайти в подъезд. Одновременно я внимательно рассматривал людей, вполне вероятно, что среди них могла оказаться и Алиса.

— Девушку какую-то, — музыкант потянулся к трубе, так как толпа активно зашуршала и направила все взгляды в сторону открытой двери подъезда.

В этот же миг во мне все оборвалось. Я испуганно, почти обреченно, все еще не веря словам музыканта, стал выяснять, кого же все-таки хоронят:

— Какую девушку? Как девушку? Не могут хоронить деву… Как ее зовут?

На меня стали озираться люди, а музыкант отмахнулся от меня. Он дунул в трубу, и оркестр заиграл похоронный марш. Из подъезда показался мальчик с венком, а за ним люди, выносившие гроб. Я стал терять контроль, чего ранее за собой не замечал. Подбежав к ближайшей ко мне женщине, я сбивчивым голосом стал спрашивать, кого все-таки хоронят. Та посмотрела на меня сначала несколько удивленно, а затем злобно и медленно повернула голову к гробу, так ничего мне и не ответив.

— Я спросил, кого хоронят?! — почти прокричал я ей на ухо свой вопрос, пытаясь заглушить отвратительный