Опасные желания

— Не бери в голову — все обошлось, — сказала Фиби.

— Ага. Спасибо. — Пайпер решила, что не станет расстраиваться. Конечно, этот тип — отъявленный хам, но в нем не было того дьявольского зла, с которым Зачарованным было суждено сражаться до самой смерти. Все ее мысли были заняты Лео и приготовлениями к благотворительной ярмарке, и ей вовсе не хотелось бы сейчас столкнуться с очередным демоном.

— Все нормально? — беспокоилась Фиби. — Глаза у тебя совершенно безумные. Хотя и у меня были бы такие же, окажись я на твоем месте.

— Ничего, все в порядке. Я просто немного нервничаю: до субботы еще столько нужно успеть. — Пайпер попыталась улыбнуться. — Давай побыстрее закончим с этим и пойдем домой.

— Я — только "за".

Фиби посмотрела в обе стороны и, убедившись, что никто не движется наперерез, сделала знак Пайпер, что путь свободен.

Пайпер, катя тележку вдоль стеллажей, то и дело возвращалась мыслями к неприятному эпизоду, думая о том, что с ней случилось бы, не окажись рядом Фиби. Далеко не в первый и, судя по всему, не в последний раз дар сестры спасал ее и Прю, но это только вновь напомнило Пайпер о том, насколько ненормальной была их жизнь. И как бы она ни хотела стать "нормальным человеком", от ее желания, надо признать, мало что зависело. Она даже не могла планировать ужин на двоих в спокойной, романтической обстановке — ведь кто знает, когда объявится Лео, и вообще, объявится ли…

— Может, возьмем еще и для Лео? — спросила Фиби, бросая в тележку две коробки овсяного печенья с изюмом.

— Ты что, уже научилась читать мысли? — изумилась Пайпер. — Я только что подумала о нем.

— Ты всегда думаешь о Лео, — резонно заметила Фиби, кладя в корзину третью коробку. — Ненавижу, когда хочется овсяного печенья, а оно, как назло, кончается.

Пайпер прыснула. Лео имел привычку подъедать последние запасы сладкого в их буфете, и это, в общем-то, было нормально, если учесть, что он был Рыцарем Света, их хранителем и к тому же ее парнем. Однако на будущее надо всегда держать в доме что-нибудь вкусненькое, на случай его, как всегда неожиданного, появления. Да и хватит уже вечно припираться с сестрами из-за того, кто посмел съесть последнее овсяное печенье.

— Скучаешь по Лео? — спросила Фиби.

Этот вопрос застал Пайпер врасплох. Как бы они ни были близки, она не всегда делилась с сестрами своими переживаниями, разве что к этому ее вынуждали обстоятельства.

— Да, но я знаю, что он вернется при первой же возможности. — Пайпер махнула рукой в сторону соседнего отдела. — Мне кажется, хлебцы должны быть там.

— Давай возьмем побольше, — предложила Фиби. — У меня уже слюнки потекли.

— Без проблем. — Пайпер, как и ее сестры, любила ржаные хлебцы и сэндвичи со сливочным сыром, которые готовила им в детстве бабушка. Пайпер всегда обожала бабушкину стряпню — домашнюю, без всякой магии, по простым рецептам, в приготовление которой та вкладывала столько души, что просто нельзя было не оценить по достоинству ее кулинарные шедевры.

Фиби погладила себя по животу и облизнулась:

— Всю следующую неделю буду сбрасывать жирок.

— Лучше воздержаться от сладкого, — посоветовала Пайпер.

— Ну уж нет, — без колебания отвергла Фиби эту идею. — Жизнь слишком коротка, чтобы отказывать себе в таком удовольствии.

С этим Пайпер поспорить не могла. Шагая вслед за Фиби, она снова погрузилась в мысли о Лео. Да, она скучала по нему — очень сильно — и иногда спрашивала себя, осознает ли он, насколько тяжелы для нее эти вынужденные разлуки. Там, «наверху», в обители Рыцарей Света, время текло гораздо медленнее, чем здесь, в мире смертных. Она не видела Лео вот уже две недели, но для него это было как один день. Только, конечно, если он не находится где-то на земле, исполняя очередное поручение.

— Остались только свежие овощи, а так вроде больше ничего не нужно.

Фиби достала из кармана карандаш и вычеркнула из списка два фунта тонко нарезанной ветчины.

— Отлично! — Пайпер отбросила мрачные мысли. Хватит себя жалеть. Переносить разлуку было сложно, но она должна благодарить судьбу за то, что ей была дарована возможность любить Лео. Она улыбнулась Фиби. — Потом сразу домой и побалуем себя деликатесами.

— Ага. Устроим "праздник живота". — Фиби показала сестре выбранную связку брокколи. — Оцени.

— Пойдет. — Пайпер одобряюще кивнула головой и указала на паренька из обслуживающего персонала за спиной Фиби, раскладывавшего зелень на лотке. — Возьмешь пару пучков сельдерея?

— На, держи. — Фиби вручила брокколи сестре и направилась к парню. — Можно я прихвачу парочку свежих пучков, пока вы не перемешали их с увядшими?

— Пожалуйста. — Видимо впечатленный внешностью и приятными манерами Фиби, паренек, порывшись на лотке, выбрал два самых пышных пучка, положил в пакет и протянул ей: — Вот, возьмите.

Пайпер тактично отвернулась. Парень и без того был смущен — зачем глазеть на него, ставя в еще более неловкое положение? Через несколько секунд, не слыша позади шагов Фиби, она обернулась: кладовщик нес пустой лоток к дверям складского помещения.

Пакет с сельдереем валялся на полу.

Фиби, пошатываясь, держалась за прилавок, костяшки пальцев побелели от напряжения. Она стояла закрыв глаза, дыхание вырывалось из груди короткими толчками.

Пайпер бросилась к сестре, гадая, что еще могло ей привидеться.

— Что с тобой, Фиби?

Фиби едва различала голос сестры, доносившийся словно издалека, — до такой степени она была потрясена представшей ее глазам картиной, когда она коснулась руки мальчика-кладовщика. Видение пронзило ее физической болью, ледяным холодом сковав сердце, охваченное паникой от сознания беспомощности.

Бедняга даже вскрикнуть не успел — в один миг его тело, зажатое между массивными смыкающимися стенами, превратилось в бесформенное кровавое месиво.

На лбу Фиби выступили крупные бисерины пота. Она тряхнула головой. Второе видение, практически сразу после первого, сказалось на ней сильнее обычного. Голова раскалывалась, ноги подкашивались, и, чтобы не упасть, ей пришлось уцепиться за прилавок.

Пайпер подхватила сестру под руки.

— Что случилось?

Понемногу приходя в себя, Фиби собралась с силами и огляделась вокруг.

— Где он?

— Кто? Кладовщик? — спросила Пайпер. — Он ушел туда.

— Идем. Он погибнет, если мы его не предупредим.

Фиби, шатаясь, побежала к дверям. Времени вдаваться в подробности не было. Если они не успеют догнать паренька, единственной его надеждой на спасение оставался дар Пайпер останавливать время.

— Не предупредим о чем? — Пайпер вслед за Фиби ворвалась в просторное складское помещение магазина.

— Об этом.

Фиби, остановившись, впилась взглядом в огромный черный фургон, готовый въехать задом в погрузочный отсек около тридцати футов в ширину — водитель направил машину прямо посередине. Вчера беда облеклась в образ крошечного пони. Сегодня же это была не одна, а целая сотня лошадиных сил под капотом с броской надписью на боку грузовика — "Thunder amp; Stone".

Фиби перевела взгляд на кладовщика, который стоял на краю платформы подъемника и разговаривал с мужчиной в рубашке с закатанными рукавами и темном галстуке. "Наверное, управляющий", — решила Фиби, краем глаза замечая еще одного человека, сидевшего в будке за пультом управления. Она заколебалась: в ее видении было совсем другое — паренек стоял на полу в погрузочном отсеке, и грузовик раздавил его, прижав к боковой стене.

И тут, словно следуя заранее написанному сценарию, управляющий посмотрел вниз.

— Убери оттуда ящик, Барри, — распорядился он.

— Сейчас.

Барри ловко спрыгнул на пол.

— Нет! — крикнула Фиби. — Уходи оттуда! Барри поднял голову, напрочь забыв о въезжающем в отсек грузовике.

— Извините, дамы! — обратился к сестрам управляющий. — Посторонним находиться здесь не положено. Так что я вас попрошу…

— Пайпер! — Фиби устремила умоляющий взгляд на сестру. Огромный грузовик и четыре человека — это, конечно, многовато, но Пайпер это вполне под силу. Тем более что выбора у них не было. Если ничего не предпринять, Барри погибнет. — Давай, прошу тебя!