Пять минут ужаса

Она потянулась, сидя на переднем сиденье.

— Ты весь в проблемах, Джон.

— Я думаю о ближайшем будущем.

— Конечно, — Рита кивнула головой. — Я тоже думаю о нем, но и не забываю недавнее прошлое.

Я улыбнулся.

— Да, ты права. Я тоже.

Наконец можно было ехать, и мы выехали за ограду порта, которая устояла несмотря на разбушевавшуюся стихию.

Во Франции ураганы тоже достигали чудовищной силы. Больше всего пострадали прибрежные местности и лежащие поблизости города и села.

Нам удалось воочию убедиться в том, что ураган успел натворить немало. Около дороги попадались переломленные, как спички, деревья. К счастью, сучья, ветки, гигантские кроны деревьев уже не загораживали проезд, потому что команды спасателей успели их убрать, и автомобили могли вновь свободно передвигаться.

Наша дорога вела на запад, навстречу сильному ветру, который все еще завывал вокруг моего «роувера». Я уже освоился с ездой по другой стороне шоссе, которая принята на континенте, и чувствовал себя так же уверенно, как при левостороннем движении в Англии.

— Ничего, если я пока посплю? — спросила Рита.

— Пожалуйста.

— Тогда спокойной ночи.

— Ну и нервы у тебя.

— Циркачке без них нельзя.

Я свернул на широкую дорогу, напоминавшую автостраду, которая вела в направлении западного побережья и заканчивалась в Бресте.

У Бретани есть своя красота. Здесь еще не тронутая природа, похожая на Корнуолл. Эти просторы с их холмами, лесами и полями изобилуют языческими культовыми памятниками, причем камни Карнака не менее популярны, чем памятник Стоун Хедже.

Это дикая необузданная природа. Таковы и люди, которые там живут. У них нет ничего общего с непринужденными и раскованными жителями юга Франции. Здесь люди прочно стоят обеими ногами на земле и чем-то напоминают деревья и камни, выдерживающие любой ураган. Такими сделали их природа и, конечно, море. Тот, кто станет их другом, может полностью на них полагаться, что в наше время уже почти исключение.

Мой «роувер» то приближался к берегу, то опять удалялся от него. Когда попадались отдельно стоящие дома, казалось, что они прижимаются к земле, чтобы успешно бороться со стихией. Дома эти были из старого камня, фасады их были сероватого цвета, а некоторые так поросли мхами и плющом, что как бы сами стали частью окружающей их природы.

Наступило время, когда нужно было ехать на заправку. Было уже около полудня, и мы находились недалеко от цели, когда я подъехал к бензоколонке. Едва я остановил свой «роувер», как Рита Уилсон проснулась и, потирая глаза, приподнялась на своем сиденье. Она выглянула в окно.

— Мы ведь еще не приехали?

— Нет, остановились на заправку. — Я вышел немного размяться и сказал владельцу бензоколонки, чтобы он залил мне полный бак.

Он только кивнул и вообще производил впечатление не вполне проснувшегося человека. Его глаза заблестели только тогда, когда он увидел, как Рита, встряхнув копной своих рыжих волос, выходит из машины. Я улыбнулся.

— Ты проголодалась? — спросил я, приподняв голову над крышей автомобиля.

Рита потянулась, наклонилась вперед и вытянула руки, достав ладонями до земли, но не сгибая колени.

— Потом.

Я спросил владельца колонки, где находится ресторан.

— Где-то перед Брестом вроде ресторан был.

— Кстати, как нам найти Кап де ля Мезон?

— Это такая старая развалюха?

— Вот-вот.

— Там вы тоже сможете поесть. Вам нужно только проехать десять километров в направлении побережья.

— Он прямо около берега?

— Доплюнуть можно.

— Вы можете еще что-нибудь о нем рассказать?

— Почти ничего.

Он опять повесил свой шланг на место.

— Я слышал про каких-то четырех женщин.

— Может быть.

— Они существуют?

Человек подошел ко мне. Его светлые волосы свалялись на голове в какую-то причудливую прическу.

— Почему бы вам не съездить туда, месье, и самому не расспросить обо всем этих баб? Попробуйте.

— Я только слышал про них.

— Этого уже достаточно.

Он пошел в свой павильончик, а я быстро последовал за ним. Я догнал его у кассы.

— Слушайте, месье, вы не прогадаете. Скажите, что там с этими четырьмя женщинами?

Он покосился на 100-франковую купюру, которая была у меня в руке.

— За заправку отдельно? — спросил он.

— Разумеется.

Сначала он забрал все деньги: и за то, и за другое. Потом я получил ответ на свой вопрос.

— Дело обстоит так, месье. Вы можете туда ехать, но эти четыре бабы какие-то чокнутые. Они… даже пожалуй опасны. Многие их побаиваются. Про них рассказывают жуткие истории.

— И насколько они жуткие?

— Они вроде бы иногда убивают своих гостей и… но… я вам ничего не говорил. Слушайте, с вами отличная девица. Оставьте всех этих старух в покое и катите еще куда-нибудь. Вот мой совет, месье, большего я вам сказать не могу.

— Мерси.

Я вышел на улицу. Между павильончиком и колонкой гудел ветер.

— Что он сказал, Джон?

Я захлопнул дверь.

— Он нас предостерегал от этих старых баб. Вполне определенно.

— Дора тоже предостерегала.

Я включил мотор, который завелся лишь со второго оборота ключа.

— Ты ничего поточнее не знаешь, Рита?

— Ничего конкретного. Так или иначе она с ними не хотела больше иметь ничего общего. Ей было ясно, что женщины пошли не тем путем.

Мы выбрались на нормальную дорогу, а потом я опять спросил ее.

— Послушай, а ты знаешь, как зовут этих четырех женщин?

— Еще бы! Имена я запомнила: Флора, Клара, Жоржетта и Эрика. Вот!

— Ого!

— В чем дело?

— Запомнить не просто. У них есть главарь? Ну, просто, кто из них старшая?

— Флора.

— Прекрасно, когда говорят о цветах.

Рита пожала плечами.

— Когда я вспоминаю Дору, мне как-то не хочется думать о цветах.

— Она все-таки тебе еще что-то рассказала?

— Но только в общих чертах.

— Тогда скоро нам предоставится возможность самим во всем убедиться.

Рита не ответила. Мы подъезжали к Бресту. Движение оживилось, как это всегда бывает поблизости от больших городов. Встречалось много больших грузовиков, кузова которых были до краев загружены овощами, фруктами и прочими товарами, которые требуются людям каждый день.

Я вновь спросил об аппетите Риты.

— Не беспокойся. Теперь меня больше занимают эти четыре старые женщины.

— Ну, перед тем как сойти с парома, мы уже выпили по чашечке кофе. Этого, наверное, хватит.

Чтобы разыскать Кап деля Мезон, нужно было спросить кого-нибудь. В одном из пригородов Бреста я обратился к какому-то мужчине, который сидел под навесом перед домом и мрачно смотрел перед собой.

Он объяснил мне, как проехать, и даже сказал, как далеко это место отсюда.

— Сколько еще? — спросила Рита.

— Около десяти километров.

— Хорошо.

Прошло несколько минут. Мне показалось, что Рита как-то ни на что не реагирует.

— В чем дело, Рита.

Она пожала плечами.

— Не знаю. — Она опять пожала плечами и всем своим видом показывала, что ей как-то не по себе. — Может быть, я была не права, и мне нужно было тебе все сразу рассказать.

— Что?

— Ведь Дора мне сказала. Эти… четыре женщины вроде бы убийцы, на чьей совести уже много человеческих жизней…

* * *

Вот это да! Я непроизвольно поехал медленнее и заметил, что мой — обычно здоровый — цвет лица несколько переменился.

— Скажи это еще раз, пожалуйста.

Она повторила сказанное.

— Это правда? — спросил я через некоторое время.

— Дора была в этом убеждена.

— Ты не знаешь, может быть, она ошибалась?

— Откуда мне знать!

Я вдохнул воздух и откашлялся. Как-то было трудно себе представить, что в такой местности могут быть убийцы-маньяки. Конечно, местность была суровая. Дома отгородились от ураганов каменными заборами, а могучие деревья, хотя и сгибались под порывами ветра, как резиновые, но выдерживали любой напор. Такими, наверное, были и люди. Неужели эту местность выбрали женщины-убийцы, чтобы вершить свои дела?