Пять минут ужаса

— Вы верите этому?

— Поначалу придется поверить. — Я опять посмотрел через стекло банки на массу.

— Что же могло превратить человека в нечто подобное? Обязательно постарайтесь найти решение, Джон.

Сэр Джеймс посмотрел на часы.

— Извините, но к сожалению, у меня запланирована встреча.

— О’кей, сэр.

Суперинтендант Пауэл ушел, а я остался. Я вновь углубился в размышления, однако никакого — даже приблизительного — решения мне в голову все равно не приходило. Как загипнотизированный, я смотрел сквозь стенки банки на черную массу.

Действительно ли она когда-то была человеком? Трудно себе это представить. Но так сказал доктор Слайд, а мне приходилось верить мнению эксперта.

Вновь зазвонил телефон. На этот раз звонила Рита Уилсон, которая осторожным голосом спросила, нет ли еще результатов.

— Есть, Рита.

Воцарилась напряженная тишина. Я выждал, а потом, стараясь как можно больше смягчить эффект, рассказал ей всю правду. От такого объяснения у меня на лбу выступил пот.

— Нет! — сказала она сдавленным голосом. — Не может быть…

Я не ответил Рите и посмотрел в окно. В трубке я услышал ее вопрос, не ошибся ли эксперт.

— Он не ошибся. Даю руку на отсечение. Он не делает ошибок.

— Человек! — простонала Рита, — действительно, человек? Кто? Вы знаете это?

— Конечно, нет.

— Извините, глупый вопрос. У меня голова идет кругом.

— Хорошо вас понимаю. Но надо задать себе вот какой вопрос, Рита: что же нам делать дальше?

— Нам?

— Да. Вы можете мне помочь. Ведь вы и Дора были друзьями. Может быть, мы сможем найти след.

— Не знаю, как мне удастся это сделать…

— Давайте подумаем вместе, но не по телефону. Я к вам приеду.

— Когда, сейчас?

— Как можно быстрее.

— Хорошо, мистер Синклер, я вас жду.

Сосуд я брать с собой не стал и отдал его доктору Слайду. Тот поставил его в шкаф, в котором поддерживалась постоянная температура, и на прощание пожелал мне больших успехов в проведении расследования.

— Спасибо. Успех и везение — как раз то что мне нужно.

Рита Уилсон за это время переоделась. На ней был удобный брючный костюм из темно-красного английского ситца с матовым оттенком. Ее бледная кожа была покрыта тонким слоем румян, а копна волос уже завязана в конский хвост. За окном продолжал бушевать ураган под аккомпанемент колотившего по окнам дождя со снегом. Я сразу же закрыл дверь вагончика, и теперь погода нам уже не мешала.

— Где это вещество, доктор Синклер?

— Я не взял его с собой. Отдал экспертам. У них эта масса в надежных руках.

— Я бы на нее и смотреть не смогла.

— Хорошо, Рита, давайте к делу.

— К какому делу?

Я сел.

— Что вам известно о Доре? Или мне лучше расспросить ваших коллег?

— Нет, ни в коем случае. Да они вам многого и не расскажут. Они ничего не знают.

— То есть, вы одна пользовались ее доверием?

— Совершенно верно.

— Расскажите, пожалуйста, что вам говорила Дора. Она рассказывала о своем прошлом?

— Редко.

— Не было ли там чего-нибудь сомнительного?

Рита Уилсон смотрела в пол.

— Понятия не имею. Я знаю только, что Дора жила не одна.

— Она была замужем?

— Нет, собственно говоря, нет. Раньше она жила у своих родственников, потом покинула их и ушла с нашим маленьким цирком.

— Что это были за родственники?

Рита пожала плечами. Двигаясь, как в замедленном фильме, она подошла к скамейке и села.

— Не могу сказать, доктор Синклер. Знаю только, что Дора не смогла ужиться с этими людьми. Она мне как-то об этом рассказывала.

— Хорошо. Вы случайно не помните, как звали этих родственников?

— Нет, ну что вы, их имен Дора никогда не упоминала. В отношении некоторых вещей она была очень замкнутой.

— Что еще приходит вам в голову, когда вы думаете о ее прошлом?

Закусив нижнюю губу, Рита Уилсон задумалась.

— Когда вы задаете вопросы вот так, в лоб, на них очень трудно ответить точно, мистер Синклер. Все это очень неопределенно.

— Откуда она родом?

— Из Европы.

Я рассмеялся.

— Хороший ответ. Я, конечно, за объединенную Европу, но какая-то национальность у Доры, наверное, все-таки была?

— Она любила Францию.

— Хорошо. Она прибыла оттуда?

— Может быть.

Мы ходили по кругу. Рита ничего не знала или не хотела ничего знать. Впрочем, она производила на меня впечатление женщины, которая не лжет.

— Не осталось ли каких-нибудь следов? Что было после ее смерти? Из вагончика все убрали, все обыскали?

— Конечно, — она кивнула головой. — Вещи Доры мы поделили между собой. Мебель была, в общем, неплохая.

— Вам тоже что-нибудь досталось?

— Да.

— А что?

— Я даже еще не посмотрела. Важными были ее последние слова…

— Минуточку, Рита. Если вы какие-то вещи взяли, то, наверное, знали, что берете?

— Несколько дней я прожила в трансе. Я упаковала некоторые вещи в какой-то ящик.

— А где он?

— Да здесь, в вагончике, — она хлопнула себя рукой по лбу, — извините, мистер Синклер, я сейчас его принесу.

Я подождал, пока Рита принесет ящик с крышкой, который был закрыт на замок. Я помог ей поставить ящик на стул. Замок не был заперт на ключ. Я его снял и поднял крышку. Внутри я увидел деньги разных стран — английские фунты, немецкие марки, французские франки. Последних было больше всего.

Я покрутил банкноты в руках.

— Ее любовь к Франции проявилась и в выборе денег, Рита.

Она стояла у стула и как бы с недоверием смотрела в открытый деревянный ящик. Потом я нашел какие-то украшения. Подлинные они или фальшивые, я определить не мог. Вместе с Ритой мы перерыли все вверх дном пока мне не попало в руки какое-то письмо. Оно лежало в конверте, который был не только заклеен, но еще и скреплен сургучной печатью. Имени адресата на конверте не было.

Я взял его в руки.

— Вы знаете, что это такое, Рита?

— Нет, не знаю.

— Я открою его.

— Открывайте.

Когда я распечатал конверт, крошки сургуча упали на стол, и мне пришлось их сдуть. Потом я вынул письмо из конверта. Оно было написано на довольно плотной желтоватой бумаге.

Я развернул лист, начал читать письмо про себя, потом вслух.

— Слушайте, Рита! Это не только вероятный след, это тот след: который нам нужен.

Кто бы ни взял в руки это письмо, — а я надеюсь, что оно попадет в хорошие руки, — мне хочется его предупредить о дьявольской четверке женщин, которая владеет адской массой. Мне пришлось бежать, им не удалось меня уничтожить. Я долго об этом молчала, слишком долго. Затем я наняла женщину, работавшую детективом, которую послала в этот дом. Я доверяла этой женщине, но она не смогла довести дело до конца. Адская масса оказалась сильнее. Эта масса ее уничтожила и, как бы в насмешку, дьявольская четверка прислала мне ее останки. Они были уверены в себе. Я испугалась и обратилась к Джону Синклеру. Надеюсь, что ему удастся что-то сделать, прежде чем адская масса приступит к большому Уничтожению. Тот, кто возьмет это письмо в руки и начнет его читать, должен вспомнить о Франции и о Кап де ля Мезон. Важно лишь, чтобы след был найден. Господи, спаси нас всех!

Я опустил письмо и посмотрел на Риту Уилсон. Она сидела, как школьница, сложив руки на коленях. Глаза у нее подергивались от нервного напряжения.

— Нет, — прошептала она, — не может быть.

— Вы знаете еще что-нибудь?

Было видно, что она переводит дух:

— Нельзя сказать, что я еще что-нибудь знаю, мистер Синклер, но из тайников моей памяти что-то всплывает. Франция, любовь к Франции, Кап де ля Мезон в Бретани.

— Вы знаете это место?

— Нет, сама я его не знаю. Дора как-то о нем рассказывала, по случайности упомянув об одном доме, в котором живет Зло.

— Кто там живет?

— Если бы я точно знала, то чувствовала бы себя увереннее.

— Дора никогда больше не говорила об этом?