Тройная игра. Книга 1 (СИ)

Сделав несколько глубоких вдохов и ни капли не успокоившись, Мэдлер двинулся вперед. Двери из затемненного стекла бесшумно разъехались в стороны, пропуская посетителя.

Перед вампиром открылся просторный, ярко освещенный полукруглый холл с фонтаном посередине. Фонтан составляли четыре горгульи из темно-серого камня. Они сидели спинами друг к дружке, поддерживая шар, из которого скромно лилась вода, попадая через черепушки каменных созданий к ним в открытые пасти, а дальше — в бассейн.

Слева и справа располагались эскалаторы, заворачивавшие в противоположные друг от друга стороны. Жаль, что в это время они уже не работали. Эти спиралевидные механические лестницы вели на второй этаж, на стеклянном полу которого располагалось огромное количество дорогих спортивных тачек, пестривших своей дикой окраской.

За фонтаном под эскалаторами было пять расположенных в ряд лифтов. Рядом с ними стояли два франта, лет под двадцать пять. Оба были в строгих черных брюках и черных пиджаках а ля Неру. Из-под пиджаков грозно торчали катаны в ножнах. Длинные, по пояс, прямые и черные волосы у обоих были убраны в тугие хвосты, перевязанные красными лентами. Вытянутые лица, узкие глаза, прямые брови и носы... тонкие прямые губы. Эти парни были точными копиями друг друга.

Мэдлера всего передернуло, когда он подошел к ним вплотную. Оба синхронно перевели взгляд со стены у входной двери на Вэлана. Пронзительно-подозрительные черные глаза словно полоснули остро заточенными лезвиями с двух сторон, заставив еще раз передернуться.

Что же это за чертовщина такая? Судя по всему, они — всего лишь охрана, но у Вэла уже все внутренности норовили выскочить наружу любыми возможными путями. А что из себя представляли Пращуры, еще предстояло выяснить.

Работал один лифт — тот что посередине; Мэдлер слышал еле уловимый шум от его передвижения, и эти двое стояли по обе стороны именно от центрального лифта.

— Я на встречу с Примогеном, — собрался с духом молодой вампир, ровным голосом озвучив свои намерения.

— Вас ждут, — отозвался носферату справа.

В этот момент открылись двери лифта.

— Прошу, проходите, — вампир слева слегка развернулся, жестом пропуская Мэдлера внутрь.

Совсем сбитый с толку столь неожиданной вежливостью этих грозных стражей, а также тем, что его каким-то образом ждут на Примогене, Вэл шагнул в кабину, встав на прозрачный пол. Под лифтом был мини-бассейн с нежно-зеленой подсветкой.

Нажав на одну из двух кнопок, на которой было выгравировано число “восемьдесят семь”, Вэл стал быстро подниматься, удаляясь от сверкающей водицы под его ногами. Стены движущейся коробки были вишневого цвета, сделанные из матового — опять-таки — стекла, которое позволяло увидеть сверкающую хромом шахту.

Прямо какой-то стеклянный фетиш.

И какой умник придумал делать пол в лифте прозрачным?!

В нервном ожидании скрестив на груди руки, Мэдлер таращился на светившуюся кнопку восемьдесят седьмого этажа.

Так ни разу и не моргнув, он, наконец, вышел из стеклянного куба ужасов в очередной холл. Левая полукруглая стена была стеклянной, с видом на океан и городские окрестности. Ночной городской пейзаж с его искусственным освещением... Красиво. Посреди холла стоял такой же фонтан, как и на первом этаже, только вода в нем была необычно красной, а может, и вовсе не вода.

За фонтаном — двойная массивная дверь, как ни странно, совсем не прозрачная, деревянная, а рядом с ней еще один тип с катаной. Он был такой же, как и двое внизу. Братья. Три брата. Откуда их взяли-то?

Одернув пиджак, сделав самый глубокий вдох, наверное, во всей своей жизни, Мэдлер прошел к двери.

Охранник открыл ее перед ним, пропуская внутрь. Не найдя со стороны третьего близнеца никакой моральной поддержки ни в выражении лица, ни в каком нибудь жесте, ни во взгляде (он вообще не смотрел на Мэдлера!), Вэлан сглотнул и смело шагнул за порог.

Чувство сродни детскому страху перед стоматологом. Главное — сесть в кресло, а там уже будь что будет.

И снова полукруглое помещение, вся закругляющаяся часть которого отведена гигантским окнам. Железные механические ставни задвинуты к потолку, открывая все тот же потрясающий вид ночного Сиэтла, ночного океана.

Небо уже туго затянулось тучами, заморосил дождь, покрывая блестящую поверхность бизнес-центра мелкими каплями.

Пара ярких бра по бокам от входной двери — единственное, что освещало просторную комнату, создавая мрачную, но в то же время не раздражающую обстановку.

Черный потолок, черные стены и белый пол, выложенный огромными каменными плитами, уголками формирующими узор: маленькие черные квадраты.

В центре помещения стоял большой круглый стол из литого черного мрамора, за которым сидело шесть фигур на массивных мраморных креслах с широкими ручками и черной обивкой.

Один стул, стоявший как-то особняком, спинкой ко входу, был свободным.

Неуверенно пробежавшись по всем присутствовавшим взглядом, Мэдлер закрыл за собой дверь.

— Здравствуйте.

Не зная, что еще сказать, да даже не зная вообще, что тут забыл, произнес он. Голос к его приятному удивлению прозвучал совершенно нормально, даже уверенно.

Личность, сидевшая по левую сторону стола, ближе всех к выходу, ближе всех к Вэлану, резко развернулась боком и заулыбалась во все тридцать два.

Это был мужчина, выглядевший на тридцать пять-тридцать семь лет. Он был в белом смокинге или чем-то похожем на смокинг, но длиннее и какого-то более интересного покроя. Белый цилиндр, белые брюки, жилет, белая рубашка с расстегнутыми у горла пуговицами, красный тонкий галстук, не затянутый на шее. Огромные очки с разноцветными стеклами: красным и зеленым. Остроносые туфли из крокодильей кожи, накрашенные красным лаком ногти; часы на цепочке лежали открытыми на столе.

Из-под цилиндра спадали на плечи красные длинные дреды.

Вот это поворот.

— Здравствуй, Вэлан. Прошу, проходи, занимай свое место.

Мэдлер с “белоснежки” переключился на женский голос, прозвучавший с другой стороны стола. Напротив непонятного типа сидела дама, она-то и подала голос. И голос был до жути знакомым.

Послушавшись, Вэл прошел к столу, с напрягом отодвинув стул, а потом с таким же усилием придвинув обратно. Был бы он человеком, ни за что бы в жизни не сдвинул его с места в одиночку.

Еще раз окинув даму, мило пригласившую его сесть, мимолетным, но сосредоточенным взглядом, парень вспомнил, что она была на Совете, точнее была голосом Совета, как, видимо, и голосом Примогена.

Сорокалетняя особа, обращенная в вампира в самом расцвете своих жизненных сил. Она сохранила живой блеск в глазах, томные чары улыбки. Она не принадлежала к числу тех женщин, у которых красота и сексуальное очарование рассеивались во времени. Она была словно вино, становясь “вкуснее” и интереснее с годами. Она была обворожительна. Нет, нельзя сказать, что красива, но однозначно обаятельна. Ее грубоватые черты лица, возможно, даже жестокие, мистическим образом вызывали расположение и желание познакомиться с их обладательницей. Крупная, слегка выступающая вперед челюсть ассоциировались со значимостью, важностью, уверенностью и уравновешенностью. Губы были тонкими, искривляющимися в косой улыбке. Скупо, но добродушно.

Нос с небольшой горбинкой и спокойные, немного печальные миндалевидные глаза: большие, блекло-серого цвета. Прямые брови.

Всю эту картину обрамляли крупные русые локоны, каскадом спадавшие на плечи и спину.

Совершенно обыкновенный, ничем не выделяющийся черный костюм облачал ее стройную фигуру. Единственное, что бросалось в глаза, так это то, насколько идеально на ней он сидел. Удлиненный пиджак. Юбку было не разглядеть. Закрытые лакированные туфли на шпильке. Сиреневая блузка с глубоким вырезом. Да, ей можно было оголять свое тело, ее кожа была в отличном состоянии еще при жизни, а вампиризм теперь это лишь подчеркивал.

Французский маникюр.

На груди у мадам висел маленький перевернутый крестик из золота. Вот она — дьявольская деталь.