Полдень синих яблок (СИ)

Она даже хотела вырвать ненужный лист, но на другой странице была закреплена тщательно расчерченная таблица, склеенная из нескольких продолговатых листов. Стройной пирамидой возвышались каждый в своём квадрате 180 химических элементов. Сосредоточенно вглядевшись в неё, Лиза, вдруг вспомнив что-то, взяла ручку, бережно пририсовала ещё один квадратик в столбец с элементами легче водорода и вписала ещё один, двенадцатый, открытый Яковом Карловичем несколько дней назад.

Она тщательно свернула таблицу и перевернула лист.

Маленький, сложенный вдвое клочок, вырванный из обычной тетради, сиротливо лежал, неуклюже выбиваясь из исписанных скорописью тугих пластин.

'Сегодня ровно месяц, как я не видела Дино. И чем больше я о нём думаю, тем больше прихожу к мысли, что его вины в том, что я оказалась здесь нет. Просто он, как и я стал жертвой обстоятельств. Мы в ненужное время оказались в ненужном месте и, найдя гребень, этот могущественный артефакт, хранящий в себе многие тайны Природы, стали его заложниками. Во мне открываются невероятные способности, когда я работаю с ним, но это оттого, что он помогает мне вспомнить то, что я уже умела и знала в одной из прошлых своих жизней, будит память предков. Это неимоверно тяжело! Да и кому понравится, когда копошатся в твоем мозге! Но я заметила одну странность, на гребне словно сохранились частицы энергии Дино и когда я беру его в руки, у меня сжимается сердце от тоски и нежности. Где он сейчас, что с ним? Сколько я ни пыталась хоть что-то о нём узнать, я натыкаюсь на стену молчания.'

Она взволнованно отложила листок в сторону и задумалась, глядя на экран. Там, за мнимым окном, как и на ставшей такой далёкой и чужой поверхности, медленно кружился и таял в воздухе, не долетая до земли, снег. Далёкое закатное солнце окрашивало в розоватый цвет мохнатые, заснеженные лапы столетних сосен, которые искрились и переливались первозданной белизной в тишине и спокойствии.

Сегодня ей снова приснился Дино. Каждую ночь он приходит в её сновидения и, шевеля губами, пытается что-то сказать. Но она не слышит его, а проснувшись, помнит лишь, как он смотрит на неё печальным взглядом, присев на краешек кровати. И только невероятное, пышным облаком обволакивающее чувство любви, от которого не хотелось просыпаться, преследовало её весь следующий день, томило и жгло в груди.

Она вздохнула и снова углубилась в сентиментальную записку с наивными ощущениями первых дней новой жизни.

'Чего от меня хотят эти люди, заставляя заниматься к тому же с детства ненавистными физикой, химией и прочими ненужными мне науками и сколько мне еще предстоит пробыть в этом странном городе, я не знаю. Может быть, меня уже никогда не выпустят на поверхность. Чувствую себя Дюймовочкой, вышедшей замуж за крота, но та хоть попрощалась с белым светом, прежде чем уйти под землю.

Если бы меня насильно не удерживали, возможно, мне бы здесь очень нравилось. Жизнь, в которую мне пришлось окунуться, совершенно не похожа на ту, которой я жила раньше. Днём я отдыхаю и учусь с Яковом Карловичем, а ночью работаю в лаборатории с Тарнхари, этот странным чудаком, никогда не снимающим свои зелёные перчатки. От него исходит какой-то нечеловеческий магнетизм. Смотрит на меня влюблёнными глазами и всё время упрямо называет Фреей.

Да ещё эта 'кукла' меня смущает. Мало того, что на меня повесили этот браслет, своего рода мобильный телефон, с помощью которого можно поддерживать свясь с горожанами и навигатор, чтобы я не потерялась, так ещё Петруша ходит за мной целыми днями, как тень. Но как же всё-таки красив и умён этот мальчик! Только бездушен и старомоден. Это безусловно, самое яркое творение Учителя. Яков Карлович говорит, что есть в нём один секрет и покажет как-нибудь с ним такой фокус, что просто ошеломит меня.

И всё-таки, здесь замечательно. Горожане - необыкновенные, интересные люди, обогнавшие своё время и, оставшись непонятыми, добровольно уединились от жестокого и мрачного мира в этом блистательном Солнечном городе. В обмен на возможность беспрепятственно творить, самосовершенствоваться и постигать смысл жизни, они поставляют на поверхность лишь малую часть своих изысканий, опережающие земные лет на многие десятки лет'.

И вдруг невыразимая печаль наполнила её сердце. Грусть за тех людей, что, как и каждый житель города в своё время, с таким трудом пытались доносить до неразумного человечества крупицы Знания. А оно, как капризный ребёнок, отвергало, отбрасывало то, что противоречило ими же установленным понятиям, не понимая, что идеи, за которые они упрямо держатся, несовершенны, а всё в этом мире происходит по Законам Природы, которые она сама определила. Но всё, что не укладывалось в эти же рамки, в которые заковала себя неповоротливая учёная машина, вызывали у неё рвотный рефлекс презрения и смешков.

По этой причине Галилей, слывший безумцем в своё время, отрёкся от своих взглядов, Джордано Бруно был сожжен, а Сократ - отравлен.

Научное общество смеялось над Гальвани с его электричеством, паровой машиной Фултона, фонографом - шарлатанской проделкой Эдисона, осуждало опыты Бехтерева и преследовало Менделеева и Симпсона с его хлороформом, а Дарвина наверняка бы сожгли, живя он в средние века.

Список можно продолжать до бесконечности. Вот ведь как получается, заблуждения самих мужей от науки дремучи и непроницаемы, затянутые болотной ряской, готовой тут же засосать всё новое и лежащее за пределами их знаний. Она перебирала в памяти знакомые имена и вдруг снова услышала в голове мелодию. Еле уловимый мотив звучал неуверенно и робко пробивался изнутри, словно одинокий Фавн наигрывал на своей волшебной свирели, звуки которой, ещё неокрепшие и разрозненные, подхватывались невидимым ветром и тут же растворялись вдали. Но постепенно голос её окреп, ноты зазвучали твёрже и какое-то время Лиза, закрыв глаза, слушала чарующую музыку. И, не выдержав, боясь упустить печальный мотив, она схватила виуэлу и опустилась прямо на пол перед цилиндрическим бруском компьютера, который, словно только и ждал этого, замерцал и выпустил вверх прозрачную раму экрана.

Она тронула струны, проверяя настрой. Инструмент, как всегда, звучал великолепно. Его лёгкий и небольшой корпус был похож на гитару и скрипку одновременно. Узкую деку украшала великолепная инкрустация из смеси кости и серебра, а искусно вырезанные деревянные колки изящно венчали короткий гриф. Виуэла, так назвал её один из её новых друзей. Невесть где её раздобытая, она была очень старой, работы неизвестного мастера, чуть ли не 8 века нашей эры, но прекрасно сохранилась.

Пальцы медленно заскользили, подбирая мелодию, когда-то давно прочитанные стихи вдруг всплыли из памяти и вот уже, обрастая аккордами, полилась песня.

Поздним ли вечером,

Утром ли ранним

Шляпу немодную заломив,

Бродят по городу воспоминания

И заговаривают с людьми.

Суперкомпьютер, моментально реагируя на музыку, обрабатывал мелодию, раскладывал на несколько голосов, по ходу игры вкраплял другие инструменты, создавая необычайный звукоряд. Тёплое и глубокое звучание натянутых струн задышавшей, как живой, виуэлы подхватил глуховатый обволакивающий голос виолончели, подсвеченный нежными и бархатистыми звуками кларнета.

Может быть здесь возле этого здания.

Мимо которого нынче иду,

Стану я тоже воспоминанием,

Буду сидеть на скамейке в саду, -

возвышенно, исполненный печалью лился великолепный голос.

Буду бродить возле вашего дома я,

Но до того истончусь,

что - как знать?-

Вы меня,

прежде такую знакомую,

Можете вспомнить - и не узнать.*

Песня, доносившаяся из-за дверей была настолька исполнена грустью, а голоса, на которые компьютер расщепил вокал Лизы звучали так упоительно чисто, стройно и искренне, что Яков невольно заслушался, боясь прервать необыкновенный концерт.

Огромный неизведанный микро-космос, названный человеком, хранит в себе много тайн, - думал он. И изучение окружающего мира нужно начинать только с себя. Именно внутри находится истинное сокровище.В обычной жизни человек не использует и десятой доли возможностей внимания, памяти, интуиции. Но стоит разбудить спящие в глубинах сознания способности, постепенно проходя все этапы своего пути, реализовать их, как человек может уподобиться Высшим существам, достигнув пика своей гениальности. Эта девочка, конечно, в самом начале своего пути, гребень настолько усилил излучения её мозга и встрепенул отдалённые отзвуки генетической памяти, что позволил усваивать огромные массивы информации за считанные секунды, но одному Всемогущему известно, каких вершин она может достигнуть!