Песня для Корби (СИ)

- Алекс, - назвал себя Однокрылый Ангел. - Значит, те парни вас не поймали?

- Это с твоего телефона вчера звонил Корби? - спросил у него Ара.

- С моего, - подтвердил Алекс.

- Так это ты потом сказал, что Корби погиб? - уточнил Ник.

- Я ошибся, - признал Ангел. - Сверху его посадка выглядела очень плохо.

- Ты спас мне жизнь, - сказал Корби, - а я ответил тебе тем, что сломал твою вещь. Я твой большой должник.

Он протянул Однокрылтому Ангелу руку. Тот пожал ее.

- Ты сам спас свою жизнь, - возразил он. - Я всего лишь дал тебе парашют.

Их разговор был прерван женским криком.

- Убирайся! - требовала она. - Убирайся вместе со своим ребенком! Убирайся от моего дома!

Все шесть подростков инстинктивно обернулись на голос. В просвете между щитами афиш Корби увидел большую черную машину, и его сердце екнуло второй раз за последние пять минут.

Это был "хаммер" Токомина.

***

Он припарковался у забора, разделяющего двор равные части. Двери автомобиля были открыты. Сам отец Андрея стоял перед решеткой и ругался с Маргаритой, которая была с другой стороны.

- Умер наш сын, а ты даже не хочешь впустить меня в дом?

- А ты, наверное, думаешь, что это так нас сближает?

- Это и мой дом! Ты здесь жила на мои деньги. Он рос на мои деньги. И я имею большее, чем ты, право на вещи моего сына!

Мать Андрея шарахнулась от решетки, но потом истерически и издевательски рассмеялась.

- Каким ты был, таким и остался, - сказала она. - Никогда не думаешь о других. Тебе было плевать на своего сына, пока он не спалил тебе половину лица.

- Ты ничего об этом не знаешь! - закричал Токомин. - Он спас мне жизнь!

- А теперь тебе плевать на свою дочь! - почти переходя на визг, продолжала Маргарита. - Тебе плевать, что она сейчас все это видит!

Корби проследил за направлением ее взгляда, шагнул ближе к просвету между плакатными стендами и увидел, что у открытой двери "хаммера" стоит маленькая девочка. У нее были вьющиеся светло-русые волосы, перехваченные на висках серебристо-зелеными заколками. Она держалась рукой за дверцу "хаммера", другой сжимала в комок край своей блузки. Ее лицо было усталым и грустным.

- Или ты привез ее специально? - продолжала кричать Маргарита. - Чтобы я мучилась от того, что у тебя все еще есть ребенок?

Ее крик перешел в рыдания.

Корби почувствовал, как Ара схватил его за плечо.

- Пойдем, - прошептал тот, - пойдем обратно в клуб.

Подчиняясь движению его руки, Корби отступил на шаг назад, но не терял девочку из вида.

- Ты забыла, что Андрей и мой ребенок, - ответил Токомин. - Ты увезла его в другую страну, а потом прятала от меня, когда тебе все равно пришлось приползти обратно.

Девочка отвернулась от своего отца. Ее взгляд скользнул по двору и вдруг остановился прямо на Корби. Глаза у нее были светло-карие, немного темнее, чему у Андрея.

- Открой калитку, - требовал отец Андрея. - Я хочу увидеть его комнату. Открой, пока я не сделал этого сам.

- Ты мразь! Всегда любил выставить напоказ свои богатства! - сквозь слезы крикнула мать Андрея.

- Корби, - сказал Ник, - он один, а нас много. Я хочу, чтобы он пережил то же, что и ты.

Аня и Александр непонимающе переглянулись.

- Нет, - ответил Корби. - Мы не будем так делать.

Он, наконец, смог оторвать взгляд от сестры Андрея и двинулся к дверям клуба.

- Это что, родители того парня? - догадался Комар.

- Но он же сволочь, - сказал Ник. - Может, это он убил твоего деда?

- И что мы с ним сделаем? - спросил в ответ Корби. - Тоже убьем?

Его рука коснулась ручки двери клуба.

- Уходим, - приказал он.

И в этот момент у него за спиной раздался детский крик:

- Корби, я знаю, это ты! Я знала, что ты настоящий!

***

Корби оглянулся и увидел, что девочка бежит к нему, огибая шеренгу стендов с афишами.

- И Дед Мороз тоже есть! - выпалила она. - Андрей сказал, что ты придешь, и ты пришел!

Она влетела в центр группы подростков и остановилась перед Корби. Он так и остался стоять на месте, держась рукой за двери клуба. У него внутри все замерло. Он смотрел на маленькую незнакомку и будто видел уменьшенную, более нежную копию лица Андрея.

- Меня зовут Алеся, - представилась девочка. - А ты - Корби.

- Андрей сказал? - еле слышно повторил Корби.

Ара издал какой-то странный звук.

- Ты меня не знаешь, - объяснила Корби Алеся, - а я тебе знаю. Андрей мне показывал. Он мой брат. Мне семь лет, и я тоже скоро пойду в школу.

- Я не знал, что у него есть сестра, - пробормотал Ник.

Корби молчал. Он привалился спиной к двери клуба. Его сердце билось с безумной частотой. Он видел, как из-за дальнего щита вышел Токомин, как исказилось его лицо. Он видел, как Ара беззвучно шевелит губами, будто читает заклинание. Он видел, как хмурится запутавшаяся Аня, как взгляд Комара мечется от одного лица к другому, как Алекс сосредоточенно ждет, что случится дальше.

- Можно тебя потрогать? - спросила у Корби девочка. - Ты ведь теперь настоящий?

Корби вдруг с ослепительной ясностью понял, что у всего, что сейчас происходит, есть только один смысл - Андрей. "Умер он или нет, - подумал Корби, - но он сейчас здесь. Друзья мы или нет, но мы у него в гостях. И лучше бы он не умирал, а мы сюда просто пришли бы попить пива".

Медленно, неуверенно он протянул девочке руку. Его пальцы дрожали. Ему было так же страшно, как на краю крыши.

- Пожалуйста, - предложил он.

- Не смей! - крикнул Токомин. Он решительно двинулся к дочери, но та его опередила и ручкой обхватила три пальца Корби.

- Настоящий, только руки холодные, - пролепетала Алеся.

Мужчина одной рукой подхватил девочку, а другой замахнулся, чтобы ударить Корби в лицо. Однокрылый Ангел сделал шаг в их сторону, однако его помощь не понадобилась. Ник поймал Токомина за кулак. Он не смог остановить тяжелую руку, но замедлил ее движение, чтобы Корби успел увернуться.

- Папа, мне больно! - закричала девочка. Отец Андрея не обратил на ее мольбу никакого внимания. Корби увидел прямо перед собой его жуткое лицо, побагровевшие шрамы, оскаленный рот. Глаза стали безумными. Токомин еще не остыл после ссоры с бывшей женой, а теперь перед ним был тот, кого он ненавидел в десять раз больше, чем ее.

"Он убьет меня и раздавит девочку", - пронеслось в голове у Корби. Не думая, что делает, он положил свою ладонь отцу Андрея на лицо, почувствовал под пальцами теплые, скользкие от пота извивы шрамов. На мгновение в глазах мужчины появилось удивление, но потом Корби нащупал большим пальцем Озеро Боли и надавил на него, и удивление сменилось ужасом.

***

Зашевелились лица на стенах. Лучи солнца сверкнули в свежих лужах, и те вспыхнули, как осколки разбитого стекла. Небо потонуло в потоке белого сияния. Вместо него Корби увидел оштукатуренный потолок незнакомой комнаты, на котором горели яркие казенные лампы.

Комната начала наполняться вещами и людьми. Они свивались из серебристой слизи вроде той, которая проступила сквозь лицо упавшего Андрея. Соткались и застыли металлические рамы коек, серебром и сталью блеснул широкий поднос, заполненный лентами окровавленной марли.

Корби сидел на стуле рядом с койкой и держал за руку мужчину с покалеченным лицом. Кошмарный ожог был еще свежим. Он сочился кровью, а прямо из центра раны смотрел страшный, окруженный потеками желтой мази глаз. Другой глаз был здоровым и живым. Он смотрел на полицейского.

- Как именно мальчик вытащил Вас из огня? - спросил тот.

Корби почувствовал, как раненый сжал его руку.

- Очень смутно, - ответил он полицейскому, - помню лицо сына, горящий дом, жуткую боль. Все уходит в темноту.

Речь больного была замедленной.

- Спросите у него, - кивнул он в сторону Корби.