Белужга (СИ)

- Взял?

- Да иди ты...

Смешок.

- Не дала?

- И не спрашивай...

- А чего?

- Ей за пятьдесят!

- Да ну?! - Взгляд в зеркало заднего вида. - Правда? А со спины - студентка студенткой...

- Да поехали уже!

Ирина перехватила пакет поудобнее и побрела к дому. Надо было попросить подбросить пожилую женщину... А, ну их, там небось духотища страшенная...

Ирина раздраженно выключила телевизор. Смотреть его она не могла, а слушать было неинтересно. Макарон себе сварить... Она направилась на кухню, набрала в кастрюлю холодной - другой не дают - воды и поставила на конфорку. Потом откупорила первую бутылку пива.

На работу, что ли, устроиться? Желание это посещало Ирину довольно регулярно, и если бы не дочка...

Влада была против. Она не без оснований считала, что мамин нервный срыв был как раз и связан с ее работой, хотя казалось бы, ну что там в библиотеке может случиться? Не магазин ведь, не банк...

Дочь осталась единственным близким человеком Ирины, и ссориться с ней по пустякам, даже если это не совсем пустяки, не хотелось.

А с другой стороны - куда ей? За компьютером работать не может, а так... Разве что курьером.

Вода в кастрюле и не думала закипать. Ирина прижалась лбом к оконному стеклу, прикрыла глаза...

...Четырехполосное шоссе, изрядно уже загружено, что, интересно, будет на МКАДе, а вот и МКАД, теперь на развязку, куда прешь, придурок, не видишь, синие номера, кретин слеподырый, теперь направо, ага, навигатор бубнит, ну и райончик мадам выбрала, никому не пожелаешь там работать...

Бутылка ударилась о керамическую плитку пола и разбилась. Осколки стекла и пиво брызнули во все стороны.

Плевать. А вот что не плевать, так это то, что к ней кто-то в гости намылился.

Кто-то. Ирина усмехнулась. Тот полицейский в штатском, рыжий и нагломордый, которого она предупреждала не лезть больше в подвал.

Не послушался, гаденыш.

Значит, Хозяин проснулся.

Но что надо этому?.. Впрочем, он и сам-то не понимает, на кой черт сюда едет. Слишком самоуверен и самолюбив, чтобы пройти мимо власти, мимо иллюзии власти, мимо...

Ирина подняла с поло отбитое горлышко бутылки и вышла из квартиры, оставив закипающую кастрюлю на плите.

Петр Медынец

Огуречного цвета жигуленок подрулил к кирпичной девятиэтажке, построенной где-то в конце шестидесятых. Такие строили не то зеки, не то стройбаты... Короче, дерьмо. Медынец выбрался из машины, заглянул в телефон, где был написан номер дома и квартиры, и направился ко второму подъезду. В голове - или еще где-то - Медынца поселился сбрендивший компас, который никак не желал показывать направление, лишь стрелка его крутилась тем быстрее, чем ближе он оказывался к Кореневой.

Будь у него время, он бы, наверное, и безо всякого адреса отыскал библиотекаршу. Но есть ли у него это время?

Медынец открыл дверь подъезда универсальным ключом и вызвал лифт. Сорок первая квартира. Значит, где-то на третьем этаже...

Двери лифта раскрылись в кромешную темноту. Куда, интересно, смотрит управляющая компания? Нет, ну понятно куда - в кошелек.

Медынец шагнул на лестничную площадку - стрелка завращалась как бешеная - и подошел к сорок первой квартире. Что-то не так...

Крепкая худая рука обхватила его шею, к горлу справа прижалось что-то острое, прохладное и пахнущее пивом.

- Здравствуйте, юноша! - усмехнулась женщина ему в ухо. - Давно не виделись. Ты ведь видишь меня?

Он видел. В том-то и дело - видел...

- Значит, так. Оружие сюда. Медленно и аккуратно. Левой рукой. И даже не думай... - Она чуть повела острым - разбитой бутылкой - по его коже. - Осознал?

- Да...

- Умница. Давай, шевелись.

Медынец послушно достал из кобуры пистолет и поднял руки, держа оружие на пальце. Женщина вырвала оружие у него из рук.

- Осторожнее, черт! Сломаешь ведь!

- Ну-ну, юноша. Заплачь мне еще. Пойдем-ка поговорим. - Коренева втолкнула его в квартиру. - Это ты сюда пришел, так что давай-ка веди себя прилично.

- Ты не понимаешь, кто я? - Медынец развернулся к ней лицом. - Я!..

- Все я понимаю. Ты - недоделанный слуга моего Хозяина. А он, значит, проснулся и прислал тебя, так?

Медынец вытаращился на нее.

- Что вы?..

- Крепкий орешек, - усмехнулась Коренева и врезала ему коленом в промежность. - Даже два крепких орешка, да? Не пудри мозги, милый. Ты еще в Москву не въехал, а я уже знала, кто ты, куда и зачем. Я слушаю. - Она наставила на него пистолет, потрогала пальцем курок. - Нажимать сюда, правильно?

Медынец растерялся. Пока он ехал, он пытался представить себе этот разговор - но все должно было выглядеть совсем не так, совсем. Особенно не предполагалось, что женщина будет угрожать ему его же собственной волыной...

- Послушай...те... Я... Вы разве не смотрели телевизор?

- Ты идиот. Перед тем как ехать, надо было прочитать мое личное дело.

- Я... Ладно. Нас вызвали на пожар. Был звонок... В общем, приехали...

- Вас? А, тебя и этого мальчика... Я его помню. Хороший мальчик, не в пример некоторым. Дальше.

- Дальше - приехали, пожара нет...

- А я тут при чем? Думаешь, я замолвлю за тебя словечко перед своим предшественником?

Боль внизу живота и так мешала Медынцу нормально соображать, а теперь он запутался окончательно. Библиотекарша-коммандос...

- Что-то я еще забыла, - протянула Коренева. - Ах, да. Ты ведь у меня в гостях. Пойдем чайку попьем. Макарон тебе дам погрызть...

Женщина повернулась к нему спиной. Медынец сделал было шаг вперед, как она снова наставила на него пистолет. Не оборачиваясь. Ствол смотрел прямо в его правое колено.

- Давай-давай. Рискни здоровьем.

Медынец уселся на стул в наполненной паром кухне. Коренева, сунув пистолет в задний карман джинсов, занялась макаронами.

- Куда смотришь? - спросила она и добавила, поскольку он не ответил: - Все вы, менты, одинаковые... Ладно, не обижайся. Привык, понимаешь, что при слове "полиция" человек начинает нервничать, вспоминать все свои прегрешения и вообще ходить на цыпочках.

- Что ты собираешься со мною делать? - хрипло спросил Медынец.

- Использовать в особо циничной форме, - буркнула Коренева. - О, испугался... Кормить, что же еще. Сейчас вот доварятся... Потом отвезешь меня в Белужин. Посмотрю, что к чему.

Медынец не поверил своим ушам. Зачем же тогда было кидаться на него с розочкой, отнимать табельное, между прочим, оружие, бить по яйцам...

- А чтобы спесь сбить, - усмехнулась Коренева. - Больно уж ты шустрый, куда мне за тобой угнаться.

- Ты... вы... Мысли читаете?

- Раньше мог бы сообразить. Не читаю. Смотрю. Как по телевизору со сломанной антенной.

- У всех?

- Еще чего. Только у таких вот, как ты.

- И...

Медынец замялся. Разговаривать с человеком, который видит его практически насквозь и к тому же годится в матери, было неприятно. Словно он сидел в кабинете руководства без штанов.

- Поеду, конечно. Я ведь сказала уже.

- А зачем вам это?

- Ну как? Ты ведь на мое место нацелился. Надо же тебя познакомить с коллективом, дела передать...

"Врет", - подумал Медынец. И плевать, что эта мысль, наверное, горит в его голове как неоновая реклама. Не может она правду говорить.

- А это думай как хочешь. - Коренева встала, попробовала макароны, поморщилась. - Ну вот. Подсолить забыла. Ладно. Много соли вредно. И не трогай телефон, пожалуйста.

Медынец, сунувший было руку в карман ветровки, поспешно отдернул ее. Вот ведьма. Но если не врет... то скоро он и сам будет вот так же...

На эту мысль Коренева не отреагировала никак. Просто сидела, положив ногу на ногу, и покачивала серым, видавшем виды кедом.

- Кто он? - спросил Медынец неожиданно сам для себя.