Четыре после полуночи (сборник)

Только для падающих звезд, вспомнилось Брайану. Только для падающих звезд.

Только им выпало счастье увидеть это удивительное зрелище.

Двое детей оказались единственными, кто смотрел на переживших рейс 29 в момент, когда настоящее настигло будущее, в которое попали Брайан, Лорел, Алберт, Бетани, Руди и Боб. Только двое детей увидели четырех мужчин и двух женщин, возникших у стены, где мгновением раньше их не было.

— Папа! — воскликнул маленький мальчик, дернув отца за правую руку.

— Папа! — потребовала к себе внимания маленькая девочка, дернув за левую.

— Что такое? — спросил отец, одарив их нетерпеливым взглядом. — Я ищу вашу мать!

— Новые люди! — Девочка указала на Брайана и иже с ним. — Посмотри на новых людей!

Мужчина посмотрел на Брайана, его щека нервно дернулась. «Кровь», — догадался Брайан. У него, Лорел и Бетани при понижении давления пошла носом кровь. Мужчина крепче сжал ручонки детей и поволок их в сторону.

— Да, очень интересно. А теперь помогите мне найти вашу маму. Эта поездка выходит нам…

— Но раньше их тут не было! — стал упираться маленький мальчик. — Они…

Больше Брайан ничего не услышал. Мужчина с мальчиком и девочкой смешались с толпой.

Брайан посмотрел на мониторы. Четыре часа семнадцать минут. Утра.

«Очень уж здесь много людей, — подумал он. — И, готов спорить, я знаю, в чем причина».

Словно подтверждая его слова, из динамика громкой связи загремел женский голос: «Все рейсы из Международного аэропорта Лос-Анджелеса на Восточное побережье откладываются из-за необычных атмосферных возмущений над пустыней Мохаве. Мы приносим извинения за причиненные неудобства, просим проявлять выдержку и сознательность, поскольку речь идет о безопасности полетов. Повторяю: все рейсы…»

Необычные атмосферные возмущения, повторил про себя Брайан. Да уж. Более чем необычные.

Лорел повернулась к Брайану, по ее щекам катились слезы, но она не пыталась вытереть их.

— Ты слышал? Ты слышал, что сказала эта маленькая девочка?

— Да.

— Это мы, Брайан? Новые люди? Ты думаешь, это о нас?

— Не знаю, но думаю, что девочка не ошиблась.

— Это было прекрасно, — вырвалось у Алберта. — Господи, как же я счастлив!

— Фантастика! — выкрикнула Бетани и захлопала в ладоши.

— Что нам теперь делать, Брайан? — спросил Боб. — Есть идеи?

Брайан оглядел набитый людьми посадочный зал.

— Думаю, пора отсюда уходить. Хочется вдохнуть свежего воздуха. Посмотреть на небо.

— Не следует ли нам поставить в известность…

— Поставим, — оборвал его Брайан. — Но сначала взглянем на небо.

— А может, по пути перехватим что-нибудь из еды? — с надеждой спросил Руди.

Брайан рассмеялся.

— Почему нет?

— Мои часы остановились, — заметила Бетани.

Брайан взглянул на свои, увидел, что остановились и они. Часы остановились у всех шестерых.

Брайан снял часы, бросил на пол, обнял Лорел за талию.

— Сматываемся. Если, конечно, кто-то из вас не хочет подождать следующего рейса на Восток.

— Сегодня — нет, — ответила ему Лорел, — но скоро придется полететь. В Англию. Есть один человек, которого я должна увидеть. Живет он в… — На мгновение ее охватил ужас: она забыла название городка! Но нет, память ее не подвела. — Во Флутинге. На Высокой улице любой скажет, как пройти в его дом. Старожилы называют его десятником.

— О чем вы говорите? — спросил Алберт.

— О маргаритках, — ответила Лорел и рассмеялась. — Думаю, я говорю о маргаритках. Но не будем терять время… Пошли отсюда.

Боб широко улыбнулся, обнажив розовые десны.

— Что касается меня, то я в следующий раз поеду в Бостон на поезде.

Лорел поддела носком туфельки часы Брайана.

— Ты уверен, что они тебе не нужны? Часы-то дорогие.

Брайан усмехнулся, покачал головой, поцеловал Лорел в лоб. Как же вкусно пахли ее волосы! Он не просто пребывал в хорошем настроении. Он словно родился во второй раз, обретя себя в новом, чистом, не потрепанном жизнью теле. Капитану казалось, что он взлетит, если раскинет руки. И никакие двигатели ему не нужны.

— Зачем они мне? Время я знаю и без них.

— Правда?

— Конечно. Мы в настоящем, и это главное!

Алберт хлопнул Брайана по спине, показывая, что полностью с ним согласен.

Они вышли плотной группой, прокладывая путь сквозь толпу раздраженных, недовольных задержкой рейсов людей. Многие пассажиры с любопытством смотрели на них. Не потому, что у некоторых одежда была в крови. Просто они смеялись, когда остальные хмурились и злились.

Смотрели на них, потому что во всем аэропорту только эти шестеро буквально светились от счастья.

Их все радовало.

Они не находили повода для печали.

Только для падающих звезд, подумал Брайан, и внезапно вспомнил, что на борту самолета остался еще один пассажир — мужчина с черной бородой. Такого похмелья этому парню не забыть ни в жизнь, решил Брайан и улыбнулся. Подхватил Лорел и закружил. Она засмеялась, обняла Брайана.

И все шестеро побежали из аэровокзала в простирающийся за ним мир.

Секретное окно, секретный сад

ЗАМЕТКИ ПО ПОВОДУ РОМАНА «СЕКРЕТНОЕ ОКНО, СЕКРЕТНЫЙ САД»

Я принадлежу к тем людям, которые верят, что жизнь состоит из повторяющихся циклов — колеса в колесах, одни цепляются за другие, какие-то вращаются сами по себе, но каждое из них совершает некое постоянное, присущее ему движение. Мне нравится этот абстрактный образ, сравнивающий нашу жизнь с работой какого-то хитроумного механизма. Может быть, потому, что настоящая жизнь, очень близкая и дорогая каждому, кажется нам такой беспорядочной и странной. Как прекрасно иногда отбросить все ненужные мысли и сказать: «Вот он, образец! И, хотя я не знаю, что он означает, но, слава Богу, я, во всяком случае, его вижу!»

Насколько я понимаю, все эти колеса заканчивают свои циклы вращения строго одновременно, и когда это происходит — по моему мнению, это случается примерно каждые двадцать лет, — мы переживаем время окончания своих дел. Психиатры даже ввели в обиход специальный термин для описания этого феномена — они называют его французским словом cloture, которое как раз и означает «окончание», «ограда».

Сейчас мне сорок два года, и, оглядываясь назад на последние четыре года своей жизни, я замечаю все признаки cloture — окончания. Это можно увидеть и в моих произведениях. В романе «Оно» я посвятил возмутительное количество страниц своим размышлениям о детях и освещающей их внутренний мир природной способности очень тонко чувствовать и воспринимать все окружающее. На следующий год я собираюсь опубликовать последний роман из серии о Касл-Роке, который будет называться «Самое необходимое» (последняя история этого сборника под названием «Несущий смерть» представляет собой пролог к этому роману). И наконец, повесть, которая ждет вас во втором томе этой книги, будет, как я думаю, моей последней историей о писателях и их творчестве и о таинственном нечеловеческом пространстве, которое существует между реальностью и вымыслом. Думаю, что добрая половина моих верных читателей, терпеливо выносивших мое увлечение подобной темой, будут счастливы это узнать.

Несколько лет назад я опубликовал роман под названием «Мизери», в котором попытался хотя бы отчасти продемонстрировать, какую огромную власть может получить вымысел над читателями. В прошлом году я опубликовал книгу под названием «Темная половина», где я пытался исследовать обратную ситуацию: какую власть может иметь вымысел над создавшим его писателем. Эта книга была еще в черновиках, а я уже думал о том, что, по всей видимости, можно рассказать обе истории одновременно, если взглянуть на некоторые сюжетные ходы «Темной половины» под принципиально другим углом. Литературное творчество, на мой взгляд, является таинством — таким же, как сновидения, — и прежде я никогда так серьезно не размышлял именно над этим аспектом моего странного и опасного ремесла.