Пока смерть не заберет меня

Скучно ему! Я дернулся в сторону, чувствуя, как внутри вскипает и поднимается волна ненависти.

— Только попробуйте ее коснуться! — зашипел я.

Он засмеялся и тоже отодвинулся.

— У тебя паранойя, мальчик мой. Почему я должен непременно ее касаться?

И он устремился вперед, с силой увлекая меня за собой за руку. Остановить его было все равно, что остановить движущийся поезд. К Мэвис мы приблизились сбоку, и в первую секунду она нас не заметила, продолжая вглядываться в возбужденную толпу.

— Леди? — пододвинулся к ней Алан, отпустив меня. Но намного легче мне не стало, потому что Аврора продолжала цепляться за мою руку, а ее молчание не предвещало ничего хорошего. Я же, несмотря ни на что, так и впился глазами в нежное лицо Мэвис, повернутое в профиль. Как же я по ней соскучился!

— Леди, вы кого-то ищете?

Вздрогнув от неожиданности, Мэвис повернулась к нам, встретилась взглядом с магнетическими глазами Алана и недоуменно нахмурилась:

— Простите?

Он отвел взгляд чуть в сторону, и тогда Мэвис увидела меня. В тот же миг лицо ее просветлело:

— Илэр! Слава богу! Я надеялась, я молилась, и наконец нашла тебя!

Так это она меня тут искала… ну и ну. Сознавала ли Мэвис, какой опасности подвергалась, являясь на подобные сборища без сопровождения? И кто вообще подал ей мысль искать меня по рок-клубам?

— Тебе лучше уйти, — выдавил я. — Здесь… небезопасно.

Светлые глаза смотрели вопрошающе и тревожно.

— Что происходит, Илэр? Ты не появляешься дома, не звонишь, сбрасываешь мои звонки… Если я тебя обидела, давай поговорим.

— Уйди, Мэвис, пожалуйста, уйди!

— Илэр… — губы ее задрожали, глаза наполнились слезами. — Все-таки я обидела тебя. Прости меня, пожалуйста.

Будь я один, непременно убежал бы. Но Алан крепко держал меня — не руками — волей. А Аврора попеременно ела нас глазами, меня и Мэвис.

— Илэр, — вступил в разговор Алан, поскольку я мрачно молчал. — Не нужно быть грубым. Простите, что вмешиваюсь, — он повернулся к Мэвис, — я ничего не знаю о вашей размолвке, но всем сердцем желал бы помочь. Илэр мой друг, и я прошу извинить его поведение — сегодня у него выдался нелегкий день.

— Друг? — переспросила Мэвис, думая как бы о другом.

— Мое имя Алан Сандерс.

— Мэвис Лерк, — она машинально протянула руку, и Алан сжал ее в ладони.

— А я Аврора, — напомнила о себе Аврора, которая терпеть не могла, когда на нее переставали обращать внимание.

— Теперь мы знакомы и можем поговорить, — заключил Алан, улыбаясь той дьявольской улыбкой, которую я хорошо знал, и от которой у меня мурашки бегали по коже. — В этом клубе есть бар, в котором отличная звукоизоляция… — приглашающим жестом он протянул руку Мэвис, но та вдруг заколебалась, неуверенно на меня глядя.

Чужая сила толкала меня и тянула, но на этот раз я должен был сопротивляться до конца — ведь речь шла о Мэвис… возможно, об ее жизни. И я сказал решительно:

— Нет, мы никуда не пойдем, — гнев Алана обжег меня снаружи и изнутри, но я продолжил, обращаясь только к Мэвис и глядя только на нее: — Этот человек, Мэвис — тот самый, о котором я говорил тебе перед отъездом.

— Тот самый?.. — наморщила она брови.

Она забыла, о боже, она все забыла! Или это Алан заставил ее забыть?

Я повернулся к нему, и мы встретились взглядами. Алан приказывал мне молчать и обещал в случае, если ослушаюсь, очень неприятное наказание. "Плевать я на тебя хотел", — ответил я ему мысленно и снова отвернулся, и от вида светлой фигуры Мэвис радостно и вместе с тем болезненно вздрогнуло сердце. Резко выдохнув воздух, я сказал ей:

— Это мой хозяин, Мэвис.

Глава 9

–

К ночным телефонным звонкам Кристиан давно привык: многие из его подопечных вели ночной образ жизни, и постоянно возникали сложные ситуации, требующие его вмешательства. Иногда он начинал чувствовать себя нянькой или ночным воспитателем в детском саду.

Один телефонный аппарат Кристиан держал около кровати, и еще один — в кабинете, где частенько засиживался допоздна. Число заказов в его фирме что ни день, увеличивалось, хотя он брал далеко не все проекты, и работы было навалом даже у него, главного архитектора. Этим вечером Кристиан занимался новым проектом и рассчитывал просидеть над ним до утра: проект был интересный и сложный, и над ним предстояло поломать голову. Никто ему не мешал, Агни и Валь уже спали. Но раздавшийся в одиннадцать вечера телефонный звонок оторвал Кристиана от работы и перестроил мысли на иной лад.

Звонила Мэвис. Каждый раз, слыша в трубке ее голос, Кристиан испытывал волнение, от которого сердце его начинало биться чаще. Сердцебиение можно было бы приписать тревоге за Илэра, и Кристиан очень хотел бы надеяться, что это в самом деле так, что не личность Мэвис и не ее звонкий, свежий голос сами по себе заставляют его волноваться. Ничего в ней не было такого, что могло бы вызвать в нем чувства более сильные, чем простая дружеская симпатия. Абсолютно ничего. Ни во внешности ее, ни в поведении Кристиан не находил ничего особенно привлекательного; а ее религиозность, вылезающая чуть ли не в каждом слове, попросту его раздражала. Однако факт оставался фактом: стоило ему услышать голос Мэвис, и сердце принималось колотиться с утроенной силой. И это было нехорошо. Вдвойне нехорошо потому, что Кристиан знал: Илэр любит Мэвис, и влезать между ними, так или иначе, никуда не годится.

Итак, звонила Мэвис. В последние два месяца они перезванивались довольно часто, и разговоры их вращались вокруг одного и того же предмета — вокруг того, что происходит с Илэром. Но поскольку молодой человек по-прежнему категорически запрещал что-либо о себе рассказывать, не продвинулись они ни на йоту.

Нынешней ночью звонок Мэвис заставил Кристиана тут же начать воображать всякие ужасы: она была очень деликатна и никогда не тревожила его так поздно.

— Я нашла его, Кристиан! — голос Мэвис в трубке звенел волнением. — Я нашла Илэра!

Учитывая обстоятельства, это была скорее плохая, чем хорошая новость. Кристиан обеими руками вцепился в телефонную трубку, рискуя раздавить ее.

— Кто с ним был?

— Странно, что вы это спросили, — удивилась Мэвис. — Вы ведь знаете ответ, верно?

— Скажите вы.

— С ним был человек, которого он называет своим хозяином. Алан…

— Алан Сандерс, — закончил Кристиан упавшим голосом. Не иначе как черт подстроил эту встречу. — Кто-нибудь еще?

— Еще девушка, которая назвалась Авророй, совсем молоденькая. Она буквально висела на Илэре, не отпуская его ни на секунду.

— Вы говорили с Аланом?

— Да. Правда, недолго. Объясните мне, Кристиан, что все это значит? Почему Илэр называет этого человека своим хозяином? Почему он не хочет, чтобы мы разговаривали? Почему он выглядел так, как будто каждое слово и каждое движение давалось ему с огромным трудом? Вы бы видели его, Кристиан! Бледный, как смерть, губы серые, а глаза блестят, как зеркало. Что с ним происходит?

Не иначе, опять поцапался с Аланом, подумал Кристиан, услышав описание внешности Илэра. Но вслух говорить это не стал.

— Вы помните, что я говорил о главе общества, к которому принадлежит Илэр? Алан и есть этот глава.

— Ах вот что, — тихо проговорила Мэвис.

— Илэр обязан ему подчиняться.

— Подчиняться в чем?

— Во всем.

Последовало длительное молчание.

— Мэвис? Вы здесь?

— Простите, но этого я не могу понять, — очень тихо и очень медленно выговаривая слова, отозвалась Мэвис. Похоже было, что она начинает сердиться. — Илэру, как и всякому человеку на этой земле, дана свобода воли. Кто или что может заставить повиноваться его беспрекословно? Кто такой этот Алан, если Илэр сам признает его хозяином? И почему вы, если в самом деле так любите Илэра, не помогли ему — ну хорошо, не заставили его выйти из этого общества? Вы уехали, оставили его одного…