Улица страшных снов

Казалось, он вышел из-под контроля и мчался не разбирая дороги.

Подпрыгивая на пластиковом сиденье, я лихорадочно оглядывалась в поисках кого-нибудь из сотрудников студии.

Ни единой души.

Мы выехали на дорогу, и поезд замедлил ход. Я повернулась к Марти. Он сидел с полуоткрытым ртом и выпученными, как у лягушки, глазами.

Поезд ехал все медленней, медленней и медленней…

— Здорово! — объявил Марти. Пригладив волосы обеими руками, он подмигнул мне. Я знала, что он тоже испугался, но прикидывается, что наслаждался этой сумасшедшей гонкой.

— Ага. Здорово, — попыталась сделать вид и я, но мой голос предательски дрожал.

— Обязательно скажу твоему отцу, как он мирово придумал устроить в доме «американские горки», — заметил Марти.

— Да, это было недурно, — согласилась я. Марти огляделся:

— Эй, где это мы?

Поезд остановился между двумя рядами высоких кустов, подстриженных в виде конусов.

Солнце с трудом пробивалось сквозь густую листву, отбрасывая неровные тени на поезд.

Марти встал и оглянулся назад.

— Здесь ничего нет, — пожаловался он. — Почему мы остановились?

— Может быть… — начала я, но смолкла, заметив, как пошевелилась ветка.

Затем еще одна.

— Марти… — прошептала я, дергая его за рукав. За кустами виднелись два сверкающих красных круга. Два сверкающих красных глаза! — Марти… Там кто-то прячется.

Еще одна пара глаз, пялящихся на нас из-за кустов.

А потом показались два темных когтя.

Раздался шорох. Из-за кустов внезапно выпрыгнула темная фигура. Затем вторая. Третья. Четвертая…

Они рычали и ворчали.

Я вскрикнула от страха.

Поезд окружили самые невероятные твари. Пыхтящие и сопящие уродцы, которые выпрыгивали из кустов и лезли к нам в вагончик.

8

Мы с Марти вскочили на ноги.

— 0-о-ой! — испуганно простонал Марти.

Я попятилась. Я надеялась, что смогу вылезти с другой стороны, но пыхтящие уродцы преградили мне дорогу.

— Оставьте нас! Убирайтесь! — крикнула я.

Уродец, весь покрытый кудрявой коричневой шерстью, открыл пасть, обнажив десяток неровных желтых зубов. Его горячее дыхание обжигало мне лицо. Он шагнул ближе, а потом толкнул меня в грудь своей жирной лапой и прогнусавил:

— Разве ты не хочешь мой автограф? У меня отвалилась челюсть.

— Что?!

— Фото с автографом, — повторил он и снова поднял лапу. В ней была зажата черно-белая фотокарточка.

— Эй, ты же Обезьянья морда! — закричал Марти, указывая на него пальцем.

Волосатое существо кивнуло и сунуло фотографию под нос Марти.

— Хочешь фото? В этой части экскурсии мы раздаем автографы.

— Конечно!

Огромная обезьяна вытащила из-за уха фломастер и подписала фотографию.

И только сейчас, когда сердце у меня чуть не выпрыгивало из груди, я узнала уродцев. Парень, покрытый малиновой слизью, — это, конечно, Дикарь из канализации. А еще я увидела Неженку Сью — ходячую куколку с золотыми волосами, которые так и хотелось причесать. На самом деле Неженка Сью была мутантом-убийцей с Марса.

Существо с мордой лягушки, покрытое с ног до головы фиолетовыми и коричневыми бородавками, носило имя Жабанатор. Он был главным героем фильмов «Мутный пруд» и «Мутный пруд-2» — одними из самых страшных фильмов ужасов, что только появлялись на экране.

— Жабанатор, можно ваш автограф? — вежливо спросила я.

— Ква-ква. — Жабанатор вытащил откуда-то карандаш. Я наклонилась вперед, чтобы посмотреть, как он подписывает фотографию. Ему было трудно писать, потому что карандаш выскальзывал из покрытых слизью лягушачьих лап.

Мы с Марти собрали внушительную коллекцию автографов, а потом все эти существа скрылись в кустах.

Они исчезли из виду, и тут мы с Марти, словно по команде, расхохотались.

— Вот это шутка! — От смеха у меня на глазах даже выступили слезы. — Когда я увидела чудищ, то думала, что меня удар хватит. — Я посмотрела на фотографии. — Как здорово, что у нас есть все эти автографы.

Марти сморщил нос.

— Да это просто актеры в костюмах, — фыркнул он. — Рассчитано на дурачков.

— Но… но они выглядели как живые, — запинаясь, пробормотала я. — У Жабанатора были скользкие лапы, а мех Обезьяньей морды казался настоящим. И я бы никогда не подумала, что они носят маски.

Я отбросила волосы с лица.

— И как они надели эти костюмы? Я что-то не видела пуговиц или молний.

— Это потому, что костюмы из фильмов, — объяснил Марти. — Они намного лучше, чем обычная одежда.

Вот мистер Всезнайка!

Поезд повернул назад, и я устроилась поудобнее на сиденье. Мы спускались по холму в сторону белых студийных зданий. Интересно, снимают они сейчас фильм или нет? Хотелось бы посмотреть.

С неба на нас лился тусклый свет. Поезд развернулся в траве и покатил вверх по склону.

«Что бы ни случилось, пожалуйста, оставайтесь в поезде, — раздался из встроенного в вагоне динамика женский голос. — Следующая остановка — „Пещера ожившей мерзости“».

— Ожившей мерзости? Ух ты! Мне уже страшно! — с улыбкой воскликнул Марти.

— Точно! — согласилась я. Мы просто не представляли, насколько это окажется страшным.

9

Поезд кружил между деревьями, и их тени бежали по вагону, словно призраки.

Мы двигались почти бесшумно. Я попыталась представить поезд, битком набитый шумными детьми и их родителями, и решила, что в толпе не так страшно.

Я не жалуюсь, нам с Марти действительно повезло, что мы первые, кто едет этим маршрутом, только в компании с другими людьми всегда веселей.

— Эй! — Марти схватил меня за руку.

Перед нами появился вход в Пещеру ожившей мерзости. Это была огромная темная дыра в горе. Из нее вырывался бледно-серебристый свет.

Поезд немного замедлил ход, и я увидела над входом вырубленную в камне надпись: «ПРОЩАЙ».

Поезд прибавил скорость.

— Ой! — Я пригнула голову. Такой низкий потолок.

Мы погрузились в полумрак.

Воздух мгновенно стал холодней. И более влажным. В ноздри ударил неприятный запах. Я вскрикнула.

— Летучие мыши! — прошептал Марти. — Они здесь наверняка летают. — Он наклонился ближе и засмеялся мне прямо в ухо.

Марти знает, что я ненавижу летучих мышей!

Да, мне говорили, что летучие мыши не опасны. Они едят насекомых и фрукты и вовсе не кидаются на людей, чтобы пить их кровь. Это только в кино так бывает.

Я это знаю, но все равно боюсь их.

Летучие мыши уродливые и противные. Я их ненавижу.

Однажды я призналась в своих страхах Марти, и он с тех пор постоянно дразнит меня этим. В пещере было холодно и мерзко пахло.

— Смотри! — завизжал Марти. — Летучая мышь-вампир!

— Г-где?! — Я ничего не могла с собой поделать. Мне было страшно.

Разумеется, это оказалась одна из глупых шуточек Марти. Он хохотал, как оглашенный. Я с силой ущипнула его за плечо.

— Это не смешно. Ты дурак!

От этого Марти стал смеяться еще сильней.

— Могу поспорить, в пещере есть летучие мыши, — настаивал он. — В любой такой темной и глубокой пещере они бывают.

Я отвернулась от его ухмыляющейся рожи и прислушалась, не шуршат ли крылья. Тишина.

Пещера сузилась. Стены, казалось, надвинулись на нас, и вагончик даже задел шершавый камень. Я чувствовала, что мы едем под гору.

В полутьме я разглядела длинный ряд остроконечных «сосулек», которые спускались с потолка. Я учила, как они называются, но не смогла вспомнить — сталагмиты это или сталактиты. Вблизи они походили на заостренные слоновьи бивни.

— Мы приближаемся к летучим мышам, — поддразнил меня Марти.

Я сделала вид, что не слышу, и смотрела прямо перед собой. Пещера вновь стала шире. По стенам бегали черные тени.