Ужас Салема

      – Старая ведьма! – с этими словами женщина отшатнулась от него и попятилась прочь к своему дому, по пути прошептав по-польски что-то вроде «Осмо Лукульт».

      Карсон также поспешил вернуться к себе. Он налил немного виски в стакан и принялся размышлять о случившемся. Прохаживаясь взад-вперед, он время от времени тер горячими сухими пальцами лицо. Неопределенные, разрозненные мысли вихрем носились в его сознании. Он чувствовал лихорадочный озноб и не мог успокоиться.

      В конце концов, Карсон спустился в Комнату Ведьмы. Он долго пробыл там, хотя не работал; головная боль уже не так сильно угнетала его в гробовой тишине подземного помещения. Через некоторое время он заснул.

      Бог весть, сколько он проспал. Ему снился Салем, а также загадочное, непонятное студенистое существо, которое двигалось по улице с умопомрачительной скоростью. Это существо напоминало невероятно большую амебу, черную, как агат. Карсона неумолимо влекло к нему, в то время как другие мужчины и женщины в ужасе кричали и разбегались. Во сне также фигурировал череп, который Карсон будто бы обнаружил в своем подвале – высохшая, истлевшая голова, на которой только глаза казались живыми и блестели адским нечестивым блеском.

      Наконец, писатель проснулся от внезапного испуга и дикого холода. Царило абсолютное безмолвие. В свете электрической лампы в мозаике зелени и пурпура Карсону почудилась какая-то иллюзия, которая исчезла, когда его зрение, затуманенное сном, постепенно прояснилось. Он посмотрел на часы: было около двух. Выходит, он проспал весь вечер и часть ночи.

      Он почувствовал невероятную усталость, которая буквально приковала его к креслу. Было такое ощущение, будто из него выжали все физические силы. Жуткий холод, казалось, проникал до мозга костей, но зато полностью прошла головная боль. Его сознание было ясным и напряженным, будто ожидало чего-то. Какое-то движение неподалеку от Карсона привлекло его взгляд.

      Похоже, что сместилась одна из плит каменной стены. Он услышал приглушенный скрежет, и мало-помалу небольшой узкий проем в стене стал расширяться, постепенно превращаясь в большой темный квадрат. Что-то мелькнуло в темноте. Карсона обуял слепой панический ужас, когда таинственное существо появилось на свету. Это было чудовищно!

      Омерзительная тварь походила на мумию. В течение секунды, которая показалась Карсону невыносимой вечностью, его рассудок посетила страшная мысль о том, что существо поразительнейшим образом похоже на человеческую мумию! Это был предельно истощенный труп с потемневшей кожей, лохмотьями болтавшейся на полуразложившихся костях. Мертвец двигался, и его длинные ногти громко царапали камень. Он вполз в Комнату Ведьмы, подставив лишенное всякого выражения лицо тусклому свету, отчего в его глазах сверкнула какая-то немыслимая замогильная жизнь. Карсон видел зубчатую линию позвоночника на темной ссохшейся спине мертвеца…

      Карсон оставался парализованным. Бездонный ужас не давал ему хотя бы пошевелиться. Похоже, он оказался в коварных силках сна, в котором сознание, посторонний зритель, было неспособно передавать нервные импульсы мускулам. Боже, как же ему хотелось очнуться от этого кошмара!

      Отвратительная тварь приближалась к Карсону. Еле волоча ноги, она, по-видимому, направлялась к той выемке в земле, где находился железный диск. Внезапно из уст мертвеца донесся тихий хриплый шепот. Услышав его, Карсон хотел закричать, но не смог. Слова, напоминавшие какое-то неприятное бульканье и журчание, произносились на языке, который, как подумалось Карсону, происходил из преисподней. В ответ еле заметное содрогание подбросило металлический круг.

      Он задергался и начал очень медленно подниматься; и тогда движением, напоминавшим победный триумфальный жест, мумия взяла его своими тонкими руками. Глубина диска была свыше двадцати сантиметров; и по мере того, как он отделялся от земли, в помещение стало проникать невыносимое зловоние. Оно было похоже на запах рептилии, мерзкий и тошнотворный. Диск неотвратимо поднимался, и, наконец, из-под его нижнего края высунулся какой-то черный предмет, похожий на веревку. В этот момент из глубин памяти Карсона всплыл один из его снов, в котором темное студенистое существо носилось по улицам Салема. Тщетно он пытался избавиться от пут наваждения, которое прочно подчинило его своей власти. Комната по-прежнему была погружена в почти полную темноту, и постепенно нарастало зловещее головокружение, поглощавшее его. Кажется, помещение дрожало.

      Диск продолжал подниматься, повинуясь усилиям костлявых конечностей сморщенного мертвеца, и все так же снизу вытекала чернота, своими волнообразными движениями напоминавшая гигантскую амебу.

      И тут на фоне глухого шепота мумии Карсон услышал стук чьих-то поспешных шагов. Сопротивляясь нарастающей слабости зрения, Карсон разглядел, как кто-то вбежал в Комнату Ведьмы. Это был оккультист Ли; на его смертельно бледном лице неистово горели возбужденные глаза. Он встал впереди Карсона, лицом по направлению к яме, из которой выползала черная мерзость.

      С ужасающей медлительностью гнусная аморфная бестия развернулась к нему. Карсон увидел, что Ли, чье побелевшее лицо покрылось каплями пота, держал в левой руке изготовленный из золота и слоновой кости крест, увенчанный петлей. Правую руку он прижал к боку. Его голос звучал громко и угрожающе:

      – Кадисхту нилгх’ри... бсна кн’аа Ниогта... к'йярнак флегетор...

      Гремели грозные фантастические слова, эхом отдававшиеся в сводчатых стенах тоннеля. Ли постепенно продвигался вперед, подняв высоко вверх петлеобразный крест. Тем временем, черное существо продолжало вытекать из-под диска.

      Наконец, металлический круг отлетел в сторону, и огромная волна радужной черноты, ни твердая, ни жидкая – ужасная студенистая масса – разлилась по направлению к Ли. Не мешкая, тот сделал резкое движение правой рукой и бросил маленькую стеклянную трубку прямо в черную тварь, в тело которой она незамедлительно провалилась.

      Бесформенное существо остановилось и принялось конвульсивно колебаться. Некоторое время оно отвратительным образом дергалось в нерешительности, а потом быстро отступило назад. Удушливое зловоние стремительного разложения залило воздух в комнате, и Карсон увидел, как черное чудовище разваливалось на большие куски, сморщиваясь, словно под воздействием чрезвычайно едкой кислоты. Его движения угасали, по мере того, как ужасная черная плоть все более сокращалась в объеме.

      Вдруг из самого центра черного монстра вытянулось гигантское щупальце, схватившее и потащившее мертвеца в тот бездонный колодец, из которого ранее вылезла эта неименуемая тварь. Другое щупальце взяло железный диск, без малейшего усилия приподняло его над землей, а потом, когда черный кошмар скрылся из виду, диск рухнул на свое прежнее место с оглушительным грохотом.

      А затем стены комнаты принялись описывать широкие круги вокруг Карсона, и он почувствовал нестерпимую тошноту. Он предпринял огромное усилие, чтобы встать на ноги, после чего в помещении погас свет. Тьма объяла его.

      Карсону не удалось закончить роман. Он сжег его, но продолжил писать, хотя ни одна из его последующих книг не была напечатана. Издатели категорически воспротивились публикации его новых произведений и осведомились, отчего писатель, работавший в жанре такой популярной, блестящей беллетристики, вдруг превратился в мрачного поклонника ужасов и мистики.

      – Он производит убедительное впечатление, – сказал издатель Карсону, возвращая его роман. – Черный бог безумия. Это великолепная книга, но я нахожу ее слишком противоестественной и ужасной. Никто бы не прочитал ее. Карсон, почему вы больше не пишете романы в своем прежнем жанре, который принес вам славу?

      После того, как Карсон взял с него обещание никому не рассказывать о Комнате Ведьмы, писатель рассказал свою историю в надежде на то, что издатель поймет и поверит ему. Но, закончив, он почувствовал душевную апатию, ибо на лице своего собеседника увидел лишь скептическое насмешливое выражение.