Это! Моя! Земля! (часть 1)

— Так, Светлана, все, баста! Выключай эту чушь и иди сюда, буду тебя учить, с какого конца за пистолет держаться. Очень, по нынешним временам, полезное умение для молодой и привлекательной девушки.

— Тоже мне, учитель, — тихонько фыркнула та, — У меня отец — майор ПВО, пусть сейчас уже и на пенсии. Всю жизнь по "точкам" в тайге с ним катаемся. Так что я и из пистолета Макарова стреляла, и даже из автомата.

— Ай, молодца! — сладким голосом, но с ехидной физиономией похвалил Пак и тут же поинтересовался. — И часто попадала?

Света смущенно промолчала. Понятно, в плане результатов похвастать явно нечем.

— И я о том же, — уже абсолютно серьезно подытожил Юра. — Стрелять — одно, попадать — совсем другое. Сейчас нужно уметь именно попадать, иначе плохо кончится. Плюс, пистолет Токарева от ПМ твоего отца немного отличается. Так что, загни-ка пальчики назад, садись рядышком, смотри и слушай. Во-первых, тут нет предохранителя. Видишь? А для извлечения магазина есть вполне удобная кнопка…

Ученицей Светлана оказалась прилежной. Слушала внимательно, повторяла старательно, совсем не проявляя обычного для женщин брезгливо-боязливого пренебрежения к оружию. Возможно, действительно отец-майор смог такое отношение привить, а может — аттракцион "Убеги от зомби по скользкому полу" в коридоре травмпункта оказал благотворное воздействие. Такое "приключение" даже самого заядлого пацифиста вполне могло превратить в убежденного милитариста. Вот и Свете, видимо, хватило. Провозившись около часа с ТТ, Юра даже дробовик ей вручил и начал объяснять, что тут к чему, жалея только о том, что уж больно мало у него патронов. По-хорошему, такие вот теоретические занятия неплохо бы боевыми стрельбами завершать, для закрепления результата. Но — никак. Каждого патрона, что они спалят сейчас просто для тренировки, завтра может не хватить, для спасения их жизней. Хотя, с другой стороны, нет никакой гарантии, что Света, несмотря на все успехи в теории, сможет отстреливать мертвецов, так сказать, на практике. Такая вот, блин, дилемма. Что хочешь, то и делай… Есть у него, конечно, одна идейка — по остальным "явкам" Жмыха прошвырнуться. Но она, к сожалению, проходит пока по категории "бред воспаленного сознания горячечный": адреса ему, положим, известны, но вот ключей от этих квартир у него нет. Пытаться же учинить взлом своими силами — занятие изначально неблагодарное: двери там стоят солидные, практически сейфовые. Такие если только взрывать. Но для этого и опыт определенный, и взрывчатка нужны. А у Пака — ни того, ни другого. Значит, этот вариант пока откладываем до лучших времен, в надежде, что они вообще настанут.

Да, кстати, к вопросу о Петре Сергеевиче… А как там вообще дела у горячо любимого босса? Он хоть и сволочь та еще, но мужиком, вроде, всегда был головастым. Может и в этот раз придумал чего? Надо бы ему позвонить.

На звонок Жмыхов ответил не сразу. А когда взял трубку, то на осторожные расспросы Пака вальяжным тоном ответил, что прямо сейчас уже сидит в кресле самолета, который вот-вот вылетит на один далекий теплый остров. Как сам Петр Сергеевич выразился: "Там цивилизованная страна, там порядок будет, чай не наша говнорашка". Юра по инерции согласно угукал и поддакивал, изумляясь про себя, как же сильно сдал его босс за последние годы. Слов нет, укатали Сивку… Он ведь даже и не заметил, когда умный, злой и хитрый, словно черт, бандитский "бригадир" Петя Жмых, никому и никогда не доверявший, обладавший просто звериной "чуйкой" на проблемы умудрился реально превратиться в вальяжного и расслабленного "бизнесмена, мецената и благотворителя". Не изображать, а именно стать им. Это ж насколько нужно нюх потерять, чтоб в сложившейся ситуации за границу сбегать? Куда? В теплые края, где улыбчивая и доброжелательная полиция и предупредительный персонал в отелях? Так они такие ровно до тех пор, пока ты платишь. Стоит только тебе потерять платежеспособность, вот тут-то ты их настоящих и увидишь. Деньги же, если Юру его интуиция не подводит, и ситуация будет развиваться в том же русле, что и сейчас, очень скоро не будут стоить ничего. Ну, а если ошибается, и доллар по-прежнему останется ценным и вечнозеленым, в чем имеются крупные сомнения, но все же?.. Что эта самая полиция сможет воскресшим мертвякам противопоставить? Заулыбает их насмерть? Или своими элегантными пляжными шортами засмешит до полной потери аппетита и агрессивности? Нет, Жмыхов определенно "протух". Дома ведь и верные люди остались, пусть и немного, но зато проверенные и надежные, и связи-знакомства, а главное — оружие, которое, похоже, сейчас важнее всех "подвязок" и банковских счетов вместе взятых. Напоследок Жмыхов попенял Паку на его несообразительность, мол, был бы ты умнее, тоже уже куда-нибудь в спокойные края летел, пожелал удачи и отключился. А Юра, мысленно сплюнул, вслух выругался и, вспомнив репортажи из Парижа и Лос-Анджелеса, вычеркнул слишком уж поверившего в силу "цивилизованных стран" Жмыхова из списка живых. Был, вроде, умный и серьезный мужик, да вышел весь. Оттого и помрет глупо и страшно. Ну, и черт бы с ним! Если пациент жить не хочет — медицина тут бессильна.

Еще минут двадцать кореец обзванивал бывших жмыховских бойцов. И снова — не свезло. Трое просто не брали трубки. А остальные, хотя ситуацию уже проанализировали и выводы сделали правильные, желанием встретиться не горели. Открыто не послал никто, но общий смысл их ответов вкратце можно было свести к сакраментальной фразе Шер-Хана из мультфильма про Маугли: "Каждый сам за себя". М-да, закон джунглей… Дарвинизм как он есть, в чистом виде. Будем справляться сами.

Где-то на соседнем участке вдруг громко и истошно закричала женщина. Так, вот, похоже, и пришел конец тишине и спокойствию — добрались покойники и до "Полянки". Значит, все, кончилась короткая передышка, пора искать новое убежище. Выстроенный Юрой коттедж на неприступную твердыню совсем не тянул. Слишком большая, застекленная веранда, слишком много низко расположенных окон. Забор, конечно, высокий, но вовсе не трехметровая кирпичная стена, а ажурная кованая решетка. Он ведь не крепость строил, в конце концов. Выглядел его дом нарядно и красиво, но вот с фортификационной точки зрения ценность представлял даже не нулевую, а, скорее, с отрицательным знаком.

Женщина за забором закричала снова, отчаянно зовя хоть кого-то на помощь. Похоже, серьезные неприятности у соседки и справиться своими силами у нее не выходит. Да и на мужика ее в этом вопросе тоже надежды мало. Боже мой, как удивительно! Пак припомнил внешность соседей. Он — типичный "коммерс": невысокий, лысый, явно страдающий от избыточного веса. Этакий колобок, чем-то похожий на Егорку Гайдара, разве что на лицо не такой мерзкий. Чем конкретно тот занимается — Юра даже не интересовался, вроде бы стандартное "купи-продай". Он вообще с соседями общался мало, не интересны они ему были. Она — типичная "Анна на шее" при богатом "папике": высокая, не исключено даже, что натуральная, блондинка с красивым, но уж больно надменно-неприступным лицом, длинными ногами, стройной, подтянутой фигурой. Ну, да, шейпинг-шопинг-пилинг, чем там еще состоятельной бездельнице заниматься? Хоть мерзкой визжащей болонки не имела — и на том спасибо. В общем, еще три-четыре дня назад — вполне себе успешные граждане. "Жизнь — удалась" и все такое. Но вот в новых условиях — абсолютно никакой ценности не представляющий балласт, беззащитный и бесполезный. Не стоят даже патронов, которые придется на их спасение тратить.

— Юр, мы ведь не можем ее так бросить, — крепко сжав побелевшие кулачки Света пристально и умоляюще смотрит на Пака.

Выходить в вечерние сумерки, в которых скрываются голодные ожившие трупы, корейцу совершенно не хочется. Будь он тут один, так и сидел бы тихо, делая вид, что никого нет дома. Но он не один. И Света, похоже, твердо верит, в то, что он — настоящий герой, смелый и мужественный. Угу, блин, прЫнц на белой кобыле… При всем своем цинизме, Юра вдруг внезапно понял, что обманывать наивное доверие этой девушки он не может и не хочет, а значит — придется соответствовать образу. Он подхватывает лежащий рядом на диване "Моссберг", засовывает под брючной ремень ТТ и, вручив второй пистолет Свете, с решительным лицом встает.