Алина

«Принюхивается…»

Неожиданно Сергея осенило.

«Это она. Она — оборотень. Сегодня полнолуние, и девчонка точно превратилась в какую-то тварь! А как ревела! Чуть не поверил ей. Молодец, Сережа! Молодец!»

В дверь сильно ударили, и он снова отпрянул назад, вжавшись спиной в земляную стену. А в следующий момент проход открылся, обдав Сергея ярким потоком лунного света. Железная ручка звякнула по деревянным ступеням, загрохотала лопата. На мгновение в дверном проеме возник маленький черный силуэт, похожий на пивной бочонок с веточками рук и ног, а потом он метнулся внутрь неуловимой молнией. В долю секунды перед Сергеем оказался его самый страшный ночной кошмар. Он видел это во сне. В детстве. Много-много лет назад. Его личный «Бука».

Тварь почти касалась его лица большим приплюснутым носом. Широкий рот приоткрылся, обдав Сергея зловонием выгребной ямы. Тонкие иглы множества зубов покрывала кровь. Существо застыло перед ним, навалившись всем телом, и обнюхивало. Неторопливо. Заинтересованно. Неожиданно для себя самого, Сергей тоже втянул носом воздух. Ужасная вонь ослепляла, но сквозь нее, сквозь страх и оцепенение, он вдруг уловил что-то знакомое. Это ощущение — непонятное и неуместное, необъяснимое ощущение… дома. Оно потянуло за собой все — целый пласт памяти, который, казалось, навсегда похоронен, открылся перед ним, как книга.

Упырь вытянул вперед тонкую длиннопалую руку, и Сергей почувствовал, как острый коготь проколол кожу между бровей, оставив глубокую ранку — знак, которым эти существа издавна отмечали своих детей. По переносице потекла струйка крови. Тварь уставилась на нее, слово загипнотизированная, а потом вдруг слизнула, и в жесте этом была нежность. Сергей потерял сознание.

Он сидел, положив на колени изуродованную голову Алины, перебирал пальцами ее волосы и думал о том, что жизнь совершенно не справедлива. Даже не так — она попросту слепа. Было совершенно ясно, что упырем должен был быть не он, а эта девушка. Это было очевидно. Если бы она не оказалась дурочкой — сейчас была бы живая. А еще он размышлял о том, что не сможет теперь смотреть телевизор, и даже играть в футбол не сможет. Потому что все это — неправда. Все это иллюзия. А правда здесь.

Все те ночные кошмары, что мучили его с детства, были не снами — они были воспоминаниями. Кровь помнила то, что старались забыть его человеческие предки, разбавляя дар чудовища из поколения в поколение — каплю за каплей. То, что раньше наполняло жизнь молодого парня, все эти простые и обыкновенные дела и заботы, вдруг потеряли смысл — кровь на коже смыла прошлую жизнь.

Сергей смотрел на деревья, смотрел на яркий глаз луны в черном небе и улыбался. Старый матерый волк остановился в ста метрах от него и задрал голову, принюхиваясь. Он слышал запах крови, запах мяса, которое могло послужить пищей для оставшихся в норе щенков. Но слышал и другой запах: хозяин леса был неподалеку — эта добыча принадлежала ему. Волк переступил с лапы на лапу, опустил голову и попятился, спеша укрыться.