Гид по Лысой Горе (СИ)

- Ладно, доставай тогда  орешки и минералку, - кивнула ей Жива.

Майя сняла рюкзачок и вынула из него пакетик с земляными орешками и бутылку с минеральной водой. Жива разорвала пакетик зубами и, высыпав на ладонь горсть орешков, неожиданно веером разбросала их по земле.

Майя с удивлением посмотрела на неё.

- Ты чего?

- Угощайся, Девичья, - добавила Жива, бросив ещё одну пригоршню орешков на землю.

- Зачем это?

- Это дань. Если  её не дать,  обязательно что-нибудь тут потеряешь.  Гора всегда забирает себе то, что ей причитается.

- А мне что делать? – спросила Майя.

- А ты угости её водичкой.

Майя открыла бутылку и полила землю минералкой, приговаривая:

- Попей водички, Девичья.

- Не увлекайся! Оставь и нам немного, - остановила её  Жива, не подозревая о том, что минеральная водичка, на самом деле, только на этикетке была натуральной.

Майя спрятала полупустую бутылку и полупустой пакетик назад в рюкзак и вновь закинула его себе за спину. Она даже не догадывалась, что именно этой данью  спасёт себе жизнь.

5. ДИМОН-А И О`ДИМОН 

 Лысая Гора причислена геологами к  геопатогенным  зонам первого порядка. Это такой участок земли, где происходит  накопление и выброс земной энергии. Такие зоны чаще всего связывают с разломами земной коры.

Лысая Гора как раз и находится на пересечении трёх глубочайших тектонических трещин. Похожее аномальное место можно найти лишь  на противоположной стороне земли в районе бермудского треугольника. Но если там, главным образом, исчезают корабли и самолёты, то на Лысой, в основном, бесследно исчезают люди.

К тому же, аномалия на Бермудах находится в океане, а здесь расположена чуть ли не в центре Киева. Лысая Гора, в сущности, – это чёрная дыра, в которой происходит искривление времени и пространства. Всё, что попадает в эту мёртвую зону, остаётся в ней навсегда.

Правда, стоит признать, что место входа в чёрную дыру очень компактно и ограничено пределами самой Лысой Горы. И зачастую люди, проживающие в километре отсюда, даже не подозревают, что  рядом находится проклятое место.

Определить аномалию, между прочим, очень легко. Для этого следует обратить внимание на деревья. Если они имеют ракообразные наросты - это признак аномальной зоны.

 Если магнитная стрелка компаса  дёргается здесь, не переставая, маятник на нитке крутится, как бешеный, а медная рамка просто вырывается из рук, - это также признак мёртвой зоны.

Именно это и наблюдается на Лысой Горе. Так что, добро пожаловать на Лысую, мои отважные путешественники!*

Тем временем, по известной нам дороге приближались к Горе двое парней. Один был похож издали на борова, другой – на цаплю. Оба они были студентами медицинского университета, и оба  были тёзками: и того и другого звали Дмитрий или попросту Димон. Кроме того, их  объединяла одна, но губительная страсть – страсть к путешествиям.

Любители экстрима, они предпочитали экстремальные туры, зачастую связанные с риском для жизни, - чтобы как следует оттянуться после нудных занятий в университете. На сей раз для очередного психоделического «трипа» они выбрали Лысую Гору.

Похожий на борова Дмитрий Корбан учился на врача-анестезиолога. Это был приятный молодой человек с небольшой бородкой и с чёрной пиратской банданой, разрисованной белыми черепами, на голове. Был он, правда, чрезмерно тучноват для своих лет, но пивной живот и толстый зад нисколько не мешали ему наслаждаться жизнью.

Переубедить его было невозможно, поскольку он был упёртый, как баран. Возможно, потому, что по  гороскопу он был «овном».

Дмитрий Корбан так же крепко стоял на ногах, как и буква «А». Поэтому приятель и называл будущего анестезиолога – Димоном-А, а тот в свою очередь, именовал будущего врача-онколога - О`Димоном.

В отличие от альфы его приятель-омега Дмитрий Торчин был худощав, как высохшая вобла. Это сравнение подходило к нему ещё и потому, что он относился к знаку зодиака «рыбы».

Иногда он бывал весел, но чаще всего на его лице пребывала печать уныния. Как будто он знал что-то такое, чего никто не знал, и это знание  делало его таким печальным и безрадостным.

Похожий на цаплю О`Димон был на голову выше своего приятеля. Словно стесняясь своего роста, особенно, своей длинной шеи и узких плеч, он постоянно сутулился.

 Надетый на спину рюкзак делал его ко всему ещё похожим на горбатого. «Горбатого могила исправит», часто любил повторять он о себе, но по другому поводу.

Впереди над кронами деревьев показались верхушки радиолокационных вышек: одна высокая и четыре по бокам – поменьше.

- А что это там за вышки? – спросил  О’Димон.

- Ретрансляторы, - со знанием дела ответил его приятель.

-  Киевстар?

- Это для прикрытия. А на самом деле – это секретный объект. Раньше вышки использовались, как глушилки вражеских голосов. А сейчас что-то с космосом связано. Наверно, по связи с пришельцами.

Димон-А  загадочно улыбнулся.

- Но скорей всего, - продолжил он, - они тут используют отрицательную энергию горы, как оружие для борьбы с противником.

- С кем именно? – полюбопытствовал О’Димон.

- А кто его знает? – пожал плечами Димон-А. - Поскольку они не такие уж и мощные, то скорей всего против собственного населения.

О’Димон непроизвольно втянул голову в плечи.

- Не, тут реально стрёмно. Только зашли, а мне уже как-то жутко становится. Даже ноги в гору не идут.

Димон-А ласково подбодрил его:

- Это ещё что! Вот дальше  будет местечко … там вообще к земле пригибает.

О’Димон тут же заныл:

- Чего-то мне уже сейчас херово.

Димон-А ободряюще похлопал его по предплечью:

- Это поначалу, О’Димон. На новичков это место всегда так действует. К тому же здесь фонит сильно. Уровень радиации  в два-три раза выше, чем по Киеву.

- Ни черта себе, - ошеломлённо произнёс О’Димон.

- Когда-то раньше здесь была свалка радиационных отходов, - продолжил нагнетать обстановку Димон-А, - но после Чернобыля, говорят,  всё вывезли.

- Чего ж тогда фонит? – шмыгнул носом О’Димон.

- Видимо, из недр. Здесь же ещё до войны был построен радийный завод,  руду добывали.

- Чёрт, я уже весь на измене, - совсем приуныл О’Димон, остановившись. - Может, давай для затравки сначала дунем травку?

- Давай, брат.

В последнее время оба Димона, то ли по приколу, то ли ещё  по какой причине, стали называть друг друга братьями. Закурив, они двинулись дальше, привычно пряча косячок в кулаке.

- А где у тебя забита стрелка? - поинтересовался О’Димон.

- Да вот тут, под этой стрелкой.

Они подошли к бетонной подпорной  стенке, на котором красовалось гигантское граффити «ШАБАШ» с огромным красно-чёрным указателем.

- Ну, тогда, короче, здесь и постоим, - пыхнул О’Димон  и добавил, - шабат, шалом!

- А разве сегодня шабат? – удивился Димон-А.

- Да, сегодня суббота, - с достоинством ответил О’Димон и с подозрением уставился на приятеля,  - а ты, что, не чтишь эту заповедь господню?

- Да это, вообще, моя самая любимая заповедь! -  с пылом возразил ему Димон-А.

-  И о чём же она гласит? – с издёвкой спросил О’Димон.

- Помни день субботний и не делай в этот день никакого дела.

- Что ж ты тогда  не помнишь, какой сегодня день?

- Просто  у меня в последнее время каждый день суббота, - оправдался Димон-А.

О`Димон удовлетворился его ответом и, оглядевшись, обнаружил рядом с граффити ещё один странный указатель – «ИРИЙ – ПЕКЛО».

- А ирий…  это что? –  озадачился он.

-  Не знаю, - пожал плечами Димон-А, -  по-видимому, это рай, принимая во внимание, что означает слово пекло.