Телико. Файл №404

— А что ты нашла в мозгу? Скалли вздохнула:

— В этом вся и беда. Мне не удалось получить у родственников Сандерса разрешения на вскрытие и исследование мозга. Теперь вся надежда на посевы крови. Может быть, хоть бактериологи или вирусологи из Филадельфийского центра поймают за хвост возбудителя болезни.

— Хорошо, — Молдер потряс головой, пытаясь уложить в ней ворох потрясающих новых сведений, которыми снабдили его Скалли и Рендлер. — Когда узнаешь причину болезни, пожалуйста, сообщи мне.

— А где ты будешь, Молдер? Где тебя искать?

— Я буду плавать в глубоких водах и сеять семена сомнения, — отвечал Молдер. Как всегда после разговора с коллегой, он чувствовал себя просвещенным и слегка ошарашенным.

В который раз он спросил себя, как удается его коллеге сохранять такой трезвый и бескомпромиссный взгляд на окружающую действительность. Ему, Молдеру, достаточно в конце рабочего дня снять контактные линзы, и «мир опять предстанет странным, закутанным в цветной туман». Но непрерывно видеть все вокруг до предела ярко и контрастно… Бедняжка!

На другом конце провода Скалли пожала плечами и повесила трубку.

4 сентября 1996 года 21:30 Вашингтон

Молдер вошел в Интернет, изучил сайт Национальной Академии Наук, затем ознакомился с сайтами вашингтонских университетов, нашел биолого-почвенный факультет и, просмотрев персоналии преподавателей, остановился на мисс Луизе Кварубиос, двад-цатидвухлетней аспирантке, авторе нескольких статей о биогеоценозах северо-восточного побережья США.

Была для такого выбора и личная причина. В детстве Фокс Молдер запоем читал «Всадника без головы» Майн Рида, и пленительная донья Исидора Кварубиос де лбе Льянос, черноокая испанка, страстно влюбленная в мустангера Мориса, долго бередила воображение будущего спецагента. И теперь он не мог отказать себе в удовольствии увидеть ее однофамилицу.

Молдер позвонил домой мисс Кварубиос и пообщался с ее автоответчиком, который любезно попросил в будние дни искать хозяйку в лаборатории Университета, а в выходные — у ее родителей. Похоже, мисс Луиза, подобно агенту Скалли, была скромницей и трудоголиком или старалась произвести такое впечатление. Молдер хотел позвонить в Университет, но передумал и сразу поехал туда. В машине ему всегда хорошо думалось.

Уже стемнело, но широкая лестница университета была хорошо освещена. Молдер вышел из машины и увидел стройную девушку в кожаном пальто, сбегающую по ступеням.

— Мисс Кварубиос? — окликнул он наудачу.

О, чудо! Она обернулась. О, горе! Вместо пылкой испанки Молдер увидел перед собой кареглазую блондинку с удлиненным англосаксонским лицом, немного испуганную и немного рассерженную. Наверное, какая-нибудь ее прапрабабка по отцовской линии и походила на незабываемую донну Исидору, но с тех пор в жилы семьи Кварубиос влилось много иных кровей, и мисс Луиза, несомненно, принадлежала лишь к одной нации — американской.

— Кто вы? Что вам от меня нужно? — спросила девушка.

Молдер поспешил ее успокоить.

— Я — федеральный агент Фокс Молдер, — представился он и протянул юной аспирантке свое удостоверение. — Простите, что напугал вас.

— Что вам от меня нужно? — немного агрессивно повторила мисс Кварубиос.

Молдер смущенно улыбнулся.

— Вы меня совсем не знаете, мисс Кварубиос, но мне почему-то кажется, что вы сможете мне помочь.

— Помочь вам? Чем же?

— В расследовании одного дела, которым я сейчас занимаюсь. Четверо молодых людей пропали без вести в Филадельфии за последние три месяца. На днях был найден труп одного из них. Из тела мы извлекли семя редкого растения, произрастающего в Западной Африке. Меня очень интересует, как могло это семя попасть под кожу человека, который никогда не выезжал из Соединенных Штатов. Вы ничего не слышали о подобных случаях?

— Нет.

— А вы не могли бы высказать какое-то предположение?

— Нет, — лже-испанка покачала головой. — Тысячи экзотических видов ежед-невно попадают в США незамеченными. Они приплывают в портовые города с водой океанских течений или с приливами, прилетают на птичьих перьях или в конвертах авиапочты. Вы забываете, агент Молдер, что граница — это лишь линия на карте. Жизнь не знает границ. Жизнь нельзя удержать никакими барьерами. Если прямой путь для роста и размножения почему-то закрыт, она найдет обходные пути.

— Значит, вы считаете эту находку совершенно обычной, так сказать, естественной?

— Да, считаю, — согласилась мисс Ква-рубиос. — Но я ученый, а не гадалка, и я не могу сказать вам, каким путем воспользовалось это конкретное семя. И никто не сможет. Извините.

— Но вы абсолютно уверены, что в этом деле нет и не может быть ничего сверхъестественного? Если у вас есть хоть тень сомнения, то намекните хотя бы.

— Ничего сверхъестественного, — твердо повторила девушка. — Я уже говорила вам, что я ученый, а не гадалка. И, кстати, у меня был очень тяжелый день.

— Простите, что задерживаю вас, мисс Кварубиос. Просто я пытаюсь найти хоть какую-то зацепку в этом деле. Что-то, на что я смогу опереться. Мне казалось, что семя такого необычного растения…

— Боюсь, вам придется опереться на воздух, агент, — прервала его излияния лжеиспанка.

Молдер мысленно выругал себя: хорош гусь! Даже после таких недвусмысленных намеков он продолжает удерживать девушку на лестнице в темноте и на ветру и забивает ей голову своим потоком сознания.

А ей, между прочим, еще домой добираться! Он в последний раз извинился перед Луизой Кварубиос и поспешил распрощаться. Реакция девушки не обескуражила Молдера. Он давно привык, что, разговаривая о сверхъестественных вещах, редко встречает понимание.

4 сентября 1996 года 23:12 Филадельфия, Дэмот-авеню

Альфред Китт, мойщик посуды в ресторане и центровой баскетбольной команды, дожидался на остановке последнего автобуса и размышлял о том, скоро ли зарядят дожди и придется играть под крышей. Уже сентябрь, но тепло совсем по-летнему. Вон, даже комары кусаются! Альфред хлопнул ладонью по шее и с удивлением взглянул на руку. Вместо комара на ней лежал колючий шарик, похожий на семечко чертополоха. А потом с Альфредом начало твориться неладное. Улица закачалась у него перед глазами, и через секунду он уже не чувствовал ни рук, ни ног.

Наконец подошел автобус. Шофер выглянул в окно и увидел Альфреда, неподвижно сидящего на скамейке.

— Эй, у меня расписание вообще-то, — прикрикнул шофер на молодого человека. — Ну ты едешь или нет?!.

«Помогите мне!» — пытался прошептать Альфред, но губы не слушались.

Водитель в сердцах сплюнул и закрыл дверь, бросив напоследок:

— Ну и черт с тобой! Можешь идти пешком, наркоман проклятый!

Это были последние слова, которые Альфред услышал в своей жизни. Ибо тот, кто появился вслед за шофером, был очень деловит и молчалив.

5 сентября 1996 года 14:20 Филадельфия, Дэмот-авеню

Информация о новом исчезновении поступила в ФБР рано утром, а в два часа пополудни Скалли уже была в Филадельфии и допрашивала шофера автобуса, последнего человека, который видел пропавшего живым. Многого ей добиться не удалось.

— Ну, он сидел и смотрел на меня… Вот так вылупился и смотрел… И глаза у него были совсем стеклянные… Будто наглотался чего-то или ширнулся… Сидел и смотрел… Вот и все…

— В смысле, у него был больной вид? — уточнила Скалли.

— Да, похоже на то, Я спросил его, не могу ли я чем-нибудь помочь, но он ничего не ответил, Ну, я и поехал дальше. Да, не забудьте упомянуть в своем рапорте, что у меня как-никак есть расписание, и я должен его выдерживать.

— Больше вы никого не заметили в этом районе? — на всякий случай переспросила Скалли.

Но водитель, до смерти напуганный ее значком и удостоверением спецагента ФБР, упрямо гнул свое.

— Нет, больше я никого не видел. Я же говорю, у меня расписание. Спросил у него, не надо ли помочь, а он не ответил, вот я и уехал. Я уже рассказал полиции все…