Последняя ночь Вампира

Тело убитой было усажено на опущенную крышку унитаза, ноги расставлены в стороны. Юная девушка казалась еще младше предыдущих жертв. Шея спереди разорвана, крови не видно.

– Убийца специально пристроил женщину так, будто она действительно пришла в туалет, иначе тело бы просто обмякло и упало на пол. Зачем? – спросил он у старшего лейтенанта.

– Это как раз объяснимо, – хмыкнул тот. – Время тянул. Дверь изнутри так и осталась закрытой на шпингалет, а сам он вылез поверх перегородки и был таков. Тусер уже закончился, пришла уборщица, наклонилась – а внизу торчат ноги, значит, занято. Через какое-то время вернулась – опять торчат. На третий решила, что кто-то нюхнул да отрубился.

– Когда нюхают, не отрубаются, – заметил Леонид. – Отрубаются, когда бухают или колятся.

– Да какая разница! Нюхнул, курнул, заглотнул… – продолжил местный следак. – Короче, позвала охрану, дверь вскрыли, а тут такое… Охранник вон, весь умывальник заблевал.

– Женю нашу позвал? – спросил Роман у коллеги.

– Едет.

– Пошли общаться со свидетелями.

– А никто ни хрена не видел. Только бармен вроде помнит девушку, а мужика – только со спины.

– Ну, пошли к бармену.

Им оказался парень лет двадцати пяти с широкими плечами и в майке-безрукавке, позволявшей наблюдать многочисленные татуировки. Он сидел за столом и разговаривал с операми. Рядом нарезал круги педиковатого вида паренек с зализанными назад волосами и заламывал себе руки.

– Менеджер заведения, – пояснил Ленька. – Сильнейшее душевное потрясение.

– Здравствуйте, – обратился Роман ко всем присутствующим и спросил уже конкретно у ментов: – Ребят, я побеседую со свидетелем?

Мужики встали и отошли в сторонку.

– Как вас зовут? – обратился он к бармену.

– Дэн… – протянул тот. – Ну, Денис.

– А я – Роман Петрович, следователь по особо тяжким преступлениям. Вы видели убитую?

– Да, видел, но не особо так обратил внимание.

– А эти девушки, – и майор достал фотографии Светланы и Людмилы, – здесь бывали?

Парень посмотрел и ответил:

– Может, и бывали, но я не помню.

– Хорошо. А эта девушка, убитая, была одна или с мужчиной?

– Вроде как сначала она пришла в чисто бабской компании, сидели они за столиком, который Сережка обслуживал.

– Где Сергей? – повернувшись к Фринзону, спросил старший.

– Поймали по дороге домой, позвонили, попросили вернуться обратно, скоро будет.

– О’кей… Так, сначала в компании – а потом?

– А потом – я могу ошибаться, но, думаю, было так – те уехали, а она осталась.

– Почему?

– Ну, почему… Приключений захотела. Наклюкалась она крепко.

– Отчего такой вывод?

– Да вроде в компании пили вино – я же заказ выполнял, помню – а как она села за стойку, то попросила текилу. Раз, другой, третий… долго сидела, никто не подходил.

– Почему?

– Да страшненькая…

Роман кашлянул.

– Ладно, а потом?

– А потом смотрю, она с мужиком уходит. Только мысль и мелькнула – все-таки кого-то сняла.

– Как он выглядел? – задал Петрович самый важный вопрос.

– Да в том-то и дело, что не помню! Ваши милиционеры меня замучили, а я только со спины увидел, и то мельком. Знаете, сколько у меня людей за ночь?

– Хорошо, со спины. Рост?

– Высокий.

– Сколько?

– Не знаю, высокий.

– Он сутулый или с прямой осанкой?

– Наверное, с прямой.

– Наверное?

– Да не помню я!

– Плечи широкие или узкие?

– Да вроде нормальные.

– На затылке – плешь или густые волосы, седые, темные, светлые?

– Э-э… Так он в шляпе был, я волос не видел!

Следователи переглянулись.

– А плащ у него был?

– Точно! – хлопнул себя по лбу бармен. – Еще плащ!

– Черный?

– Нет, вот это вспомнил. Белый или бежевый. Светлый, в общем.

– Все, Денис, спасибо, помог. Сейчас мой товарищ запишет показания, распишешься – и езжай. Давай, Леонид, – и Петрович пошел на улицу к операм.

Два парня курили с охранниками и ржали.

– Ребята, – обратился он к служащим заведения, – кто видел мужчину в плаще и шляпе, лет сорока-пятидесяти? Согласитесь, для лета одежда странновата.

Рожи охранников приняли выражение лиц бронзовых памятников или каменных истуканов – шла напряженная работа мысли, но без внешних эмоций. По очереди стали мычать, мол, никто не мелькал в плаще, вроде. Да и это же клуб, кто тут как ни наряжается, и в шляпах приходят, и в кепках, и в бейсболках, и в беретах. Мог быть плащ, мог быть пиджак с длинными фалдами – это у них фейсконтрольщик следит, кого пропускать, но после трех, когда поток посетителей спадает, он уходит, и сюда прут все подряд. Дело охраны – чтоб за вход платили да слишком бухими не ломились. Может, был «плащ», может, не было.

– Все ясно, – резюмировал Петрович и попросил оперов просмотреть все записи камеры на входе и найти убийцу в шляпе и плаще, напомнив, что головной убор он мог держать в руке, а плащ – снять и перекинуть через локоть.

На входе он встретил только что приехавшую Женьку, кратко ввел ее в курс дела, вернулся в помещение клуба. Ленька уже дописывал бумажки. Вместе поблагодарив Дениса, они вдвоем остались за столом.

– Леня, – произнес Петрович, – я вчера вернулся на место преступления и в квартире встретил престранного субъекта. Я про него тебе расскажу попозже, когда здесь закончим, но похоже, ты прав – тут точно какая-то секта.

– Ага! – вид Фринзона был без преувеличения торжествующим. – Я же говорил! А твой субъект – он кто?

– Иностранец – раз, барон – два.

Глаза Леньки округлились.

– Но это не тот барон, это другой барон?

– Другой.

– Ты его вызвал на беседу?

– Он не придет.

– Почему?

– Сбежал от меня. В окно выпрыгнул.

– Тоже нинзя?

– Тоже.

– Давай-ка рассказывай все, не откладывай.

Роман и рассказал.

Фринзон долго постукивал пальцами по поверхности стола и смог из себя выдавить только:

– Дела… У меня тоже имеется новость.

– Какая?

– У нас есть свидетель.

– Да ну!!!

– Позвонила вчера девушка, часов в десять вечера, говорит, вы мне набирали, я была недоступна, что вы хотели? Я ей вкратце объяснил дело, она сказала, что общалась в ночь с субботы на воскресенье с нашими жертвами. Она, конечно, в шоке, обещала прибыть в отдел к половине девятого.

Роман посмотрел на часы.

– Тогда надо всех оставлять здесь и ехать. Главное – пусть опера сделают копии с записи камеры внешнего наблюдения и укажут всех, кто подходит под описание.

– Тут всего описания – плащ да шляпа.

– Вполне достаточно.

– Ладно, я переговорю напоследок и отправляюсь.

– Давай, в отделе встретимся.

Машин еще было мало, доехал быстро.

Дежурный передал ему пакет от Шварцмана. Петрович раскрыл его уже в кабинете и прочитал авторитетное мнение эксперта за личной подписью. Оставалось только разводить руками или, как Ленька, чесать затылок. Упоминались тут и «необъяснимое строение клеток», – это касалось только «осколка ногтя» – и «пока не подвергающаяся идентификации структура ДНК, необходим ряд повторных биохимических анализов» – (ага, еще месяц захотел!) – это уже относилось к слюне. А Женька постаралась, состряпала на компьютере предполагаемый вид челюстей убийцы, слепки будут много позже, – со снимка на Романа смотрели вполне похожие на волчьи зубы. Он бывал в юности на охоте, запомнил. Что, это такие специальные протезы, чтобы исполнять свой дьявольский ритуал?

«Ну, ничего, суки, – подумал следователь, – я до вас доберусь!»

Следы оставлены обувью швейцарско-итальянской фирмы «Bally». Что ни о чем не говорит, в Москве такие магазины тоже есть…

Вскоре пришел Ленька.

– На, читай! – кинул ему старший листы бумаги. – Слепчук будет в ярости.

Молодой работник прокуратуры углубился в чтение, тут снизу позвонил дежурный, сообщил о посетительнице. Через тридцать секунд в дверь постучали, и в кабинет вошла девушка.