Гнездилище (СИ)

— Втяни живот! Сильнее! Опустись пониже! Раскачивайся!

— Иди ты, — огрызнулся Зюзя, извиваясь между прутьев. Сергей ухватился за один из них и стал резко дергать на себя. Вряд ли помогло именно это, но в итоге Зюзя пролез. Встав на ноги и шумно выдохнув, он посмотрел на руку, испачканную в грязевой жиже.

— Щет! — произнёс он и стал трясти рукой, а потом вытирать её о стену.

— Задолбал ты своим щетами, — сказал Блоха.

— Это по-американски значит «Чёрт!» или «Дерьмо!», — ответил Зюзя. — Учись!

— Да? — Блоха состроил невинное лицо. — А как по-американски будет «большая жопа» или «жиртрест»?

— Сейчас покажу, — сказал Зюзя и набросился на шутника. Они начали возиться и бороться. Блоха оказался прижат к стене и почти повален на землю, в грязь.

— Серый, скажи ему! — закричал он.

— Стойте вы! — резко проговорил Сергей и указал рукой во тьму. — Там кто-то есть!

Они мигом расцепились и подлетели к решётке.

— Где? — испуганно прошептал Блоха.

— Там. Кто-то смотрит на нас из темноты, — ответил Сергей. Он показывал на тёмный коридор справа от них. Проход был затоплен. В воде лежали мостки из досок и кирпичей.

— Зажигаем факелы, — торжественно произнёс Зюзя. И они зажгли один. Потратив три спички. Ткань, смоченная в солярке, разгоралась медленно. Факел сильно чадил и вонял, давая вполне яркий и в то же время какой-то первобытный свет, выхватывающий из темноты кирпичные стены, дощатые двери с намалёванными на них номерами квартир и низкий бетонный потолок, вдоль которого шла толстая ржавая труба. Зюзя крался первым, держа факел в вытянутой руке. Доски под ногами хлюпали, почти полностью погружаясь в грязную воду. Ребята дошли до свисающего сверху провода с пустым цоколем. И тут что-то сверкнуло впереди, на грани видимости. С дикими воплями они рванули назад и сгрудились у выхода.

— Ты всё придумал. Там ничего нет, — вполголоса произнёс Зюзя, часто сглатывая из-за дыма.

— Да, сначала придумал, — сознался Сергей. — Но сейчас — нет. Вы сами видели.

— Не видели. Я ноги промочил из-за вас.

— Нет, видели, — подтвердил Блоха. — Там кто сидит и моргает. Сверкает глазищами. Трубец нам.

— Слабо проверить? — усмехнулся Зюзя.

— Это тебе слабо!

И они вернулись в коридор. Чтобы потом так же убежать в испуге. И лишь на третий раз они прошли чуть дальше и поняли, что впереди был тупик. Среди приставленных к стене трухлявых досок находилась старая балконная дверь с остатками стекла. Именно от неё и исходил тот таинственный отблеск.

Осмелев, юные исследователи подземелий вскоре облазили весь подвал. Они выяснили, что слева от входа находился небольшой коридорчик, разветвляющийся на два более длинных, в каждом из которых горело всего по одной лампочке, чего, конечно, не хватало для полной победы над мраком. Здесь почти не было воды, лишь вязкая грязь местами. Обстановку составляли всё те же запертые двери с номерами квартир и кучи хлама в тупиках. Факел довольно скоро пришлось потушить, затоптав — дым от него резал глаза и перебивал дыхание. Вместо него использовали фонарик Сергея, отбирая его друг у друга.

Ребята бегали по коридорам. Пытались пугать друг друга, прячась в темноте и подсвечивая лицо фонариком. Смотрели на гладкие извилистые бороздки в досках дверей и гадали, каких размеров были слизни, их оставившие. Громко ухали в техническое окошко под потолком, пытаясь напугать прохожих снаружи. Прыгали с разбега с доски на доску, фехтовали незажжёнными факелами, играя в «принцперсию» («Это такая новая игра на Денди» — объяснил Зюзя). Напоследок, когда пребывание в подвале всем наскучило, Блоха вновь зажёг факел, затем достал из кармана ключ с падающим флажком и отправился в самый дальний коридор. Зюзя устремился за ним, требуя дать посмотреть ключ. А Сергей остался на развилке, так как ему сильно хотелось по-маленькому.

— Откуда он у тебя?

— От нашего сарая. Мы сейчас откроем что-нибудь!

— Зачем? Не подойдёт.

— Варенье достанем. Подойдёт.

— Какое варенье?!

— Вишнёвое, например.

— Тут всё сгнило! Никто не ходит сюда. Наверно, одни бабки в подъезде живут.

— Живут. И хранят варенье.

Приглушённые голоса друзей доносились до Сергея, который стоял в углу, справляя малую нужду. «Ничего не получится у них, — думал он. — И вообще, Зюзя обнаглел. Надо будет забрать у него фонарик».

— Ага, не подходит!

— Погоди, давай другую дверь. Подержи факел.

— Сам подержи.

Закончив свои дела, Сергей застегнул шорты и хотел было направится за остальными. Но что-то остановило его. Что-то вроде неуловимого ощущения в затылке. Он оглянулся и вздрогнул — на него смотрел какой-то старик. Жуткое морщинистое лицо выглядывало из-за угла затопленного коридора, в десяти метрах от Сергея. Глаза старика были полностью залиты чёрным цветом и странно двигались, как будто это были спинки жуков, копошащихся в глазницах. Сергей оледенел от ужаса и не сразу понял, что страшное лицо уже исчезло. В бледном свете от входной двери было видно лишь часть стены перед поворотом в неосвещённый коридор да пару досок, плавающих в луже. Никаких стариков. Почудилось? Игра теней?

Сергей не знал, сколько так простоял — минуту, полчаса? Он вспомнил, что вроде бы слышал тревожные крики друзей. Сейчас же царила мёртвая тишина. Первый порыв — убежать из подвала — был подавлен, ибо воображение рисовало человекообразное чудовище, похожее на старика, которое притаилось во тьме недалеко от выхода. Поэтому Сергей решил идти за друзьями. Стоять в полумраке с незажжённым факелом в руке было страшно. «Почему они молчат? — паниковал он, ковыляя на ватных ногах. — Решили напугать, идиоты?» Он вышел на пятачок света от лампочки и услышал шорох впереди. Затем увидел пятно света, которое вынырнуло из-за какого-то препятствия во тьме. Это был Зюзя. Бледный, как полотно, он чуть не врезался в Сергея, который неожиданно для самого себя сказал:

— Отдай фонарь!

— Они схватили его! — пролепетал Зюзя, выпуская фонарик из безвольных рук. — Они схватили его! Я слышал!

— Что? — не понял Сергей. Но товарищ уже убежал дальше, к выходу. Звук его шагов сменился звуком сотрясаемой решётки, а потом еле слышно раздался то ли писк, то ли хрип. «Опять застрял, толстожопый» — подумал Сергей и двинулся следом за ним. Но тут же остановился и развернулся. Переживание за Блоху («они схватили его!»), бес противоречия или просто безумное любопытство — непонятно, что заставило Сергея пойти в глубину коридора, навстречу неизвестности.

В левой руке он держал включённый фонарик, а правую отвёл в замахе, перехватив факел, как дубинку. Жёлтый круг луча упёрся в тупик, также высветив открытую дверь под номером 12, последнюю по левой стене. Сергей осторожно подошёл к двери и посветил в каморку за ней, ожидая в ужасе, что та будет набита злобными стариками. Но нет, на первый взгляд, там не было ничего необычного, лишь множество полок с банками, тряпками, ржавыми железками и прочим хламом. Сергей облегчённо выдохнул. Треть помещения отгораживала деревянная перегородка высотой по пояс. Такие обычно делают для хранения картошки. Заглянув дальше, он оторопел. Невероятно, но за перегородкой зиял открытый люк. Подвал в подвале. Крутой земляной откос вёл вниз, под правую стену, куда-то за пределы здания. Сергей осознал, что слышит какие-то тихие звуки, доносящиеся снизу. То ли шуршание, то ли бормотание. Убрав фонарь за спину, он увидел, что лаз всё равно остался освещённым едва заметным красноватым и колеблющимся светом. Перегнувшись через перегородку, Сергей позвал дрожащим голосом:

— Блоха? Это ты? — затем откашлялся и произнёс более громко, почти крича:

— Эй! Лёха, ты там?

Шуршание стихло, а затем возобновилось. Снизу долетел слабый крик:

— Серый…

Борясь со вновь нарастающей паникой, Сергей перелез через перегородку и начал спуск в зловещее подземелье. Потерна была похожа на нору или даже ребристую кишку, если за рёбра считать небольшие опорные балки. Из-за низкого потолка и крутого наклона Сергею приходилось горбиться и ступать осторожно, съезжая ногами на особо крутых участках. На полпути он подобрал горящий факел Блохи, предварительно заткнув за пояс свой. Меж тем, загадочные звуки стали отчётливее. В них можно было различить шорохи, всхлипы и какое-то непонятное курлыканье. Добравшись до полуоткрытой массивной дверцы, Сергей остановился, сжимая вспотевшими руками фонарик и почти потухший факел. Определённо, он слышал шум борьбы, когда кто-то с отчаянием кряхтел и всхлипывал, пытаясь отбиться от более сильного противника. Сергей очень не хотел лицезреть то, что ждало его впереди. Страх и чувство некой непоправимости овладели им. Но, решившись, он толкнул дверь и направил свет фонаря в сторону шума. Дверь заскрипела и жёлтый круг света выхватил из темноты нечто чудовищное, картину, помрачающую разум. Сергей увидел окровавленного друга, который лежал на полу и вяло отбивался от пожирающих его существ. Носатые карлики-гоблины… или нет — большие птицы терзали Блоху когтистыми лапами и зазубренными клювами. Обернувшись на Сергея, они загалдели и захлопали кожистыми крыльями. Похоже, свет причинял боль их безобразным бельмам.