Жасмин и чеснок (ЛП)

Она застонала.

— Сейчас я сниму скотч. Если закричишь, то залеплю обратно и сверну его костлявую мелкую шею.

Она кивнула, и он резко сорвал ленту с ее губ.

— Я скоро вернусь.

Он прошелся по подвалу и начал возиться в раковине для утилизированных инструментов.

— Можно его увидеть? — спросила она вяло.

— Потом. — Он принес очередной железный лоток. — У нас есть еще незаконченные дела.

Услышав это, она снова раздалась плачем:

— Не надо больше! Пожалуйста!

— Я тебе что сказал? Думаешь, я прикалываюсь? Хочешь, чтобы я прикончил его?!

— Нет!

— Я быстро все сделаю.

Он встал перед ней на колено и, прицелившись, ввел иглу шприца в ее шею. Затем положил ее на спину и поднял ей голову так, будто собирался сделать искусственное дыхание.

— Хорошо, — проговорил он, стараясь сдержать волнение. Он все еще смотрел на ее лицо и на глаза, искаженные страхом и болью. Ему нравилось, как страх приумножал в ней эту красоту.

Из уголков его рта засочилась слюна. Очень много слюны, даже для него. Он смущенно отвел взгляд и вытер ее указательным пальцем.

Ее страх хлынул на него, сжав яйца и налив член кровью, и он снова почувствовал, как теряет контроль над собой. Он терся своим болезненно эрегированным пенисом о ее бедро, содрогаясь от уколов мощного оргазма, пока не кончил.

Затем, снова взяв в руки скальпель, наклонился к ней, чтобы выполнить трахеотомию. Он вырезал дыру под перстневидным хрящом, создав новый путь для воздуха. Он вставил ей в шею дыхательную трубку, смыл выступившую кровь и закрыл рану марлей. Таким образом, после того, как она была исцелена, он сможет по-прежнему общаться с ней, покрывая трубку. Она будет говорить чуть громче, чем шепотом, и точно не сможет больше кричать. Он работал быстро, как и обещал, но при этом знал, что она все чувствует. Это был один из самых любопытных побочных эффектов кураре.

Позже он обработал раны антибиотиком, чтобы предотвратить возникновение инфекции. Он не хотел, чтобы она заразилась. В конце концов, она была его собственностью, и он хотел, чтобы его собственность была здорова. И она «подарила» ему сына, поэтому была для него особенной. В некотором смысле. Возможно, через пару лет на улицах он встретит мальчишку, которого она родила.

Он гладил ее грязные волосы, наблюдая за тем, как она спит. Он облокотился к кирпичной стенке, под которой умерла его последняя пациентка, спустя семь лет «службы». Использованные и сломленные не хотели жить долго. Он мог сделать так, чтобы их сердце продолжало биться, а тело было здоровым, но когда они сдавались, он уже ничем не мог им помочь. Как там ее звали? У него была плохая память на имена, и он называл ее Номер Четыре.

Эта, которую, вроде бы, звали Кассандра, была настоящим бойцом. Он надеялся, что сможет сохранить ее как можно дольше.

Он ощущал магию ее плаценты, ее исцеляющие свойства — они курсировали по его организму. Он нашел источник молодости, но основная проблема была в том, чтобы его достать. Люди с подозрением относились к изучению плода, так как считали это чем-то архаическим. Это заставило его в одиночку начать эксперимент.

Он просунул лицо ей во влагалище, вдыхая остатки ранних запахов. Жасмина и чеснока, спермы, смешавшейся с кровью и желудочным соком. Позже он подмешает ей в пищу розовую воду с примулой, омоет ее в молочной ванне и обмажет медом. И все ради того, чтобы она и ее плацента оставались здоровыми.

Вскоре его инструменты лежали на столе, ожидая своей очереди. Пилы для костей, ацетиленовые горелки, скальпели. Сейчас ей нужен был отдых. Через недельку-другую он собирался завершить начатое.

***

Чтобы победить инфекции, попавшие в ее тело, потребовалось несколько курсов антибиотиков, но через неделю она, наконец, пришла в себя.

Когда она опустила свои идеально круглые глаза, беззвучно кричащие в ужасе, то увидела, что ее торс был лишен конечностей. Затем подняла взгляд на него: ее лицо, все в красных пятнах, исказилось от отчаяния, а тело неистово забилось в дрожи.

Хриплый воздух вырывался из ее рта и отверстия в трахее.

Он перекатил ее на спину так, чтобы не задеть прижженные культи, еще не успевшие зажить до конца. Затем достал из своего кармана смазку, которую нанес себе на руки и на член. Просунул пальцы ей во влагалище, чтобы увлажнить его, и начал массажировать пенис, закрыв глаза, чтобы представить на ее месте кого-то другого — он еще не привык к ее новой форме, но это было делом времени.

Он навалился на ее туловище и просунул пенис внутрь.

Она лежала тихо, на лице застыла маска невозмутимости. Не в силах сопротивляться и кричать что есть мочи, она, казалось, приняла свою участь и ожидала, пока он кончит, вдыхая спертый воздух новообразованным отверстием в шее. Он, хмыкнув, вытащил пенис. Через шесть месяцев он извлечет из нее свежую плаценту, богатую витаминами и прочими питательными веществами. Эликсир жизни.

Подняв ее на руки, ему показалось, что она стала легкой как перышко, и он понес ее в соседнюю комнату, сокрытую от глаз завалом из досок и инструментов. Ее стены украшали черно-белые фотографии женщин на различных стадиях беременности. Некоторые из них были с конечностями, другие — без, третьи — страдали от малокровия, а были и такие, у кого на месте конечностей торчали обрубки-культи, напоминающие врожденный дефект. Это было его хобби, способ удовлетворить самый ненасытный фетиш.

Лежа на самодельных «кроватях», на полу, в той или иной стадии беременности, остальные пять женщин смотрели на него с открытыми ртами, без проблеска надежды в глазах и задыхаясь. Их лица давно иссушились — все свои слезы они потратили впустую.