Эинсмут: Героев не существует (СИ)

— Ого… Неудивительно, что у него шарики за ролики заехали. Ну и жена. Хотя и ее можно понять. Кому захочется наблюдать за смертью родного ребенка? Но все же она не должна была бросать ребенка и мужа. Мне очень жалко Нейта. Как же он дошел до жизни такой? Но вот как он мог так поступить? Как же так можно? — говорил задумчиво второй санитар.

— Дальше — хуже. Его крыша окончательно и бесповоротно уехала. Он начал говорить о каких-то монстрах и что они его атакуют. После этого он начал драться с больными и бегать от санитаров. Как только он попал к нам, так в первый же день разбил новенький принтер о спину Джонсона — санитара. Однажды он схватил нашу медсестру — Молли Уолесс, и носился с ней по лечебнице. Мы еле спасли ее от него, но он и второй раз умудрился ее найти и носиться с ней по коридорам, пока мы ее вновь не забрали от него. Другой случай… Он сильно избил одного из пациентов. Как же там его звали… Марлин… Маркез… — санитар начал щелкать пальцами правой руки, чтобы помочь себе вспомнить фамилию больного. — Марлез! Точно. Майк Марлез. Он уже тут давно живет. Так вот. Нейтан кинулся на Марлеза с криком. Финч кричал, что будто Майкл убил его жену. Бред какой-то. Хотя этим чудикам, что только в голову не приходит. — слегка ухмыльнувшись, ответил мужчина со светлыми волосами.

— Мне так жаль его. — сказал шатен, сочувствующе взглянув на Нейта. — Но вот что он сотворил со свей родной дочерью… Как так можно?

— Согласен. Доктор Хофф так и не смог ему помочь. Нейтан окончательно погрузился в свой выдуманный мир. Его захватил собственный разум. Теперь он в плену у своих кошмаров. И кто его знает, что именно он там переживает. Знаешь, глядя на него мне становиться очень страшно. — произнес блондин.

— Да, мужик, мне тоже.

Из коридора, где стояли санитары, послышался громкий, противный скрежет металла. Это был шум, который издавала ржавая дверь одной из палат. Из нее только, что выводили пациента на прогулку. Из некоторых палат доносились слабые стоны и вскрики недовольных столь ужасным шумом.

Нейтан, сидя на кровати, все еще плавно качался вперед и назад, словно маятник старых часов, стараясь успокоиться. Его безумные глаза отображали весь ужас, творящийся у него в голове. Монстры. Везде одни монстры. Голодные, злые, безутешные. И Финч сидел в окружении этих созданий, не в силах что-либо сделать. В мыслях звучало лишь ее имя — Эмили… Мужчина всячески старался выкинуть из головы ту неправду, что, дескать, это он убил ее. Но ведь это лож! Это все неправда, такого не может быть. Монстры обступили отца, их круг стал еще уже.

— Нет! Нет! Нет! — кричал, раскачиваясь Нейтан. — Это не правда… Это все не так…

Санитары закрыли окошко палаты номер 119 и медленно пошли дальше по коридору, сопровождаемые редкими вскрикиваниями больных. Подкованные подошвы ботинок монотонно отбивали звуки шагов о кафельный пол, до тех пор, пока они не стали еле слышны.

За окном гудел слабый ветер. Вяло подхватив пестрые листья, он тихо и не торопливо кружил их по двору психиатрической лечебницы. Складывалось ощущение, будто они танцуют вальс. Ветки, стоящих рядом деревьев, постукивали по окну, отбивая никому не известную мелодию.

Нейтан замер. В его опустошенных глазах читался страх и ужас. Уткнувшись в стену напротив себя он тихо произнес:

— Эмили… Моя дорогая Эмили. Я найду тебя любимая, слышишь? Мы вскоре будем вместе… Я спасу тебя… Мы будем вместе…

И тут издалека Нейту послышался детский голос:

— Миссис Кряк пошла на озеро, купаться целый день, а ее детишки побежали вслед за ней. На-нана-нана-а-а.

Нейтан взглянул на потолок, и на его лице возникла широкая улыбка.

— Да, доченька, я помогу тебе. Мы вскоре будем вместе…

И сразу же вокруг него раздался еле слышимый детский заливистый смех.

— Вместе… Вместе… — продолжил непрерывно нашептывать Финч.