На тихом перекрестке

Поездка по городу ему не понравилась. Его одолевали непривычные запахи, в автомобиле Мартен старался дышать через рот; и хотя езды было от силы минут десять, его едва не укачало.

После душного автомобиля воздух на улице показался лесным ветерком; девица же не обращала на запахи никакого внимания. Дом показался ему богатым, хотя и непривычным с виду; просто каким-то шестым чувством он понял, что тут живут не бедняки: не могло быть в доме для бедняков столько света, стекла, такого просторного вестибюля, да и лифт, который был предельно простым в управлении — им пользовались даже без помощи лифтера, — был отделан добротным деревом и зеркалами. Мартену, правда, не понравилось, что после того, как за его спиной сами сомкнулись двери, лифт превратился в наглухо замкнутую коробку, но такова сейчас, видимо, была мода.

Квартира гостеприимной девицы свидетельствовала о достатке, хотя и не очень большом: небольшая комната, очень маленькая кухня и совсем уж тесные ванная комната и туалет. Обстановка тоже была скромная: тахта, два встроенных шкафа, приземистые мягкие кресла, низенький стол; в отдельной нише стоял еще один стол, на нем расположились какие-то белые ящики, перед которыми лежала плоская доска с клавишами, как на пишущей машинке. Нечто похожее, но темного колера и без клавиш, стояло и на низкой тумбочке возле стены. И никаких картин, никаких фотографий на стенах, никаких безделушек на полках и столе; зато на полу — хорошего качества яркий ковер.

Пока девица ходила за покупками, Мартен осторожно, не нарушая порядка, обыскал шкафы. В одном, пустом, висели плечики для одежды, на полке для шляп стояла коробка с инструментом: молоток, несколько отверток, кусачки, плоскогубцы, рулетка и набор надфилей. Мартен было подумал о мужчине, но во втором шкафу на полках лежало только то, что могло принадлежать исключительно даме. Правда, в одном из ящиков, под грудой самого интимного женского белья, Мартен нашел коробку из материала, немного напоминающего слоновую кость, в которой лежал пистолет. Не прикасаясь к оружию, Мартен осмотрел его. Мартен не был большим знатоком оружия, но даже профан мог бы понять, что вороненый ствол калибра 7,65 вовсе не походил на дамский револьвер с перламутровыми накладками. Это был такой же мужской инструмент, что и найденные им в первом шкафу. «Однако, — отметил он про себя, — каково дополнение к лифчикам и панталончикам! Девица-то, видно, не из простых…»

Больше неожиданностей Мартен не обнаружил. В ящиках стола, на котором стояла неизвестного предназначения аппаратура, лежали бумаги, но читать их Мартен пока не стал: в комнате становилось темно, а как в этой квартире зажигается свет, он не знал. В ящике тумбочки тоже лежали бумаги и стояли на ребристой подставке какие-то штуки в полупрозрачных коробочках.

Закончив первичный осмотр, Мартен подошел к широкому окну. За шторой оказалась дверь на балкон. Мартен повернул ручку и вышел. Непривычно далеко внизу лежала улица, за ней — парк, за парком блестела водой узкая извилистая Форана, а за ней виднелось здание, такое же высокое, как и то, в котором сейчас находился Мартен, но, как он почему-то решил, казенного назначения. В городе зажигались огни; они расстелились во все стороны, сколько хватало глаз, до самого горизонта — Кориса заметно выросла не только в высоту, но и вширь.

Мартен с интересом смотрел вниз, стараясь узнавать то, что осталось в городе знакомого, читал светящиеся вывески, пока сзади, в квартире, не послышался шум.

Это вернулась с покупками его добрая фея. Добрая ли? — Мартен вспомнил про пистолет в шкафу. Она включила свет, нажав большую клавишу около двери, и начала выгружать из — клеенчатых, что ли? — пакетов покупки.

Штаны и куртка из плотной синей ткани — ладно, очень многие, как видел уже Мартен, носят именно такую одежду… Свитер — на ощупь он был какой-то не такой… Клетчатые рубашки — странного покроя, но ничего, сойдут… Носки опять-таки из какого-то странного материала… Носовые платки — так себе, дешевка… Белье несколько трансформировалось за прошедшие десятилетия и, как бы это сказать, сильно полегчало — Мартен уже отметил это, перебирая дамские принадлежности… Пижама неожиданно понравилась Мартену расцветкой — она была сочного оранжевого цвета с узенькими синими полосками… Туфли оказались без шнурков и без пуговиц, вместо застежек — квадратики забавной «липучки». Мартен решил, что после ухода девицы рассмотрит их повнимательней… Тюбик с кремом для бритья внимания Мартена не привлек — зато предмет, которым, как предполагалось, он будет бриться, вызвал у него некоторое недоумение. Впрочем, он быстро сообразил, что перед ним просто усовершенствованный «жиллет» — разрекламированная новинка, которую он там, в прошедшем времени, так и не собрался испробовать. Одеколон сменил название, но запах, слава богу, сохранил.

Когда его голоногая фея отправилась на кухню, Мартен переоделся. Надел новенькие, оказавшиеся даже удобными, трусы; с рубашкой и носками проблем не возникло, зато обычные нынче штаны оказались с секретом: пуговиц не оказалось, а вместо них была дорожка из металлических звеньев, начинающаяся странной фитюлькой. Оказалось, фитюльку надо тянуть вниз, и тогда дорожка расходится. Если фитильку тянуть в обратном направлении, дорожка опять становится единым целым. Разобравшись с этой мудреной застежкой, Мартен торопливо сунул ноги в штанины и застегнул пояс. Штаны показались ему неудобными, слишком тесными; но раз уж у них здесь такая мода… Потом он с трудом отыскал в свитере, где зад, где перед, и натянул его на себя.

Если Мартен и опасался, что в его наряде что-то будет не так, то его фея ничего такого не заметила. Она угостила его жареным мясом и кофе, помыла посуду, оставила деньги, ключ от квартиры; напоследок Мартен попросил ее принести книги по истории, может быть, с их помощью удастся разобраться в окружающем новом мире, и она ушла.

Когда коробка-лифт увез таинственную фею по имени Шано Шевальер вниз, Мартен еще раз прошел по квартире, щелкая выключателями. Он выключил свет в кухне, включил и выключил свет в ванной и туалете, включил кондиционер, испугался шума и поспешно выключил.

Дернул за шнурок и зажег бра у тахты. Погасил верхний свет в комнате.

Мартен полез в шкаф за коробкой с пистолетом — и не нашел ее на прежнем месте: похоже, Шано забрала опасную игрушку во время ужина — она пару раз выходила из кухни. Тогда он достал из тумбочки бумаги и прилег с ними на тахту.

Это оказались технические паспорта и инструкции по эксплуатации того, что называлось «телевизор», «магнитола», «видеомагнитофон» и «персональный компьютер». Сверяясь с фотографиями и картинками в этих бумагах, Мартен определил аппаратуру на рабочем столе как персональный компьютер, а то, что стояло на низкой тумбочке, было магнитолой, телевизором и видеомагнитофоном. Выяснение сущности магнитолы и видеомагнитофона Мартен решил пока отложить, а сначала посмотреть, что такое телевизор. Он сильно надеялся, что это не новомодный аналог телефона — хотя телефон, правда, мало похожий на те, к которым он привык, стоял тут же, у тахты.

Оказалось, что телевизор — это какой-то чудовищный гибрид телеграфа и синематографа. От синематографа был экран, на котором двигались люди; от телеграфа то, что на этом экране показывали не только кино, но и новости, концерты и прочие представления. Разобравшись, что к чему, Мартен включил телевизор и угодил как раз на программу новостей. Вдобавок экран не был немым, а изображение на нем не было черно-белым — телевизор давал и четкий звук, и сочные (даже, пожалуй, чересчур сочные) цвета. Новости окончились, началась реклама; у Мартена чуть было челюсть не отвисла, когда он понял, что именно рекламирует излишне сухопарая девица. Усилием воли он вернул челюсть на место и стал смотреть начавшуюся фильму.

Но фильма была из современной жизни, практически непонятной для Мартена, и он решил не напрягать воображение — с этим успеется. Он оставил телевизор включенным и взялся за просмотр бумаг из стола.