Ловцы снов (СИ)

Я вижу, как она испуганно съеживается под всеми этими взглядами, пытаясь сделаться незаметной, но все равно шепчет - то ли мне, то ли просто в пустоту, - что-то, как мантру, бесслышно шевеля губами, стиснув пальцами ободранный поручень до белизны в хрупких костяшках.

Промежуточное пространство между двумя частями салона раздвигается и сжимается мехами, складываясь гармошкой на поворотах дороги, а где-то под ногами гулко гудит и чавкает в металле двигатель, и я не слышу, что она говорит и не умею читать по губам.

- Я... его... уже...

Обидела? Возненавидела? Пред...

- ...видела, - автобус крупно встряхивает в колее, занесенной ощутимыми снежными заносами на повороте. Конец слова отлетает куда-то в сторону, в забитое пространство между куртками, пакетами, локтями и чьими-то мокрыми от растаявших снежинок меховыми шапками. Но я уже все равно не сомневаюсь, что слышал именно это...

Пейзаж за запотевшим оконным стеклом сменяется все новым чередом бесконечных улиц, переплетающихся она с другой, как сплетенные концами цветные шнурки детской "веревочки". Я боюсь, что они зациклились в кольцо, что мы не убегаем - а просто ездим по кругу, в вихре нескончаемой, бегающей вокруг оси карусели. Без пункта конечного назначения. Без выхода.

Но на следующем повороте сомнения мои развеиваются...

Архаичное, суровое в рамках своей эпохи, вытянувшееся вдоль набережной здание исторического музея искусств остается позади, открывая взгляду широкий мигающий огнями перекресток перед Дворцом Культуры.

Центральная площадь кажется мало изменившейся с того момента, как я был здесь последний раз, - и в то же время не похожа на саму себя, как отформатированная в фотошопе фотография:

Передвижная сцена, сконструированная несколько дней назад, здесь же - залита огнями и цветным сменяющимся светом до той степени, что начинает слепить глаза. На заднем плане блуждают лазерные дробящиеся проекции, разбивающие темноту подступающей ночи вдребезги. Из огромных колонок тут же грохочет музыка и голос ведущего, собирающие вокруг заполонившую площадь почти целиком толпу.

А те ряды, что ближе к окраине, постоянно движутся, перемещаясь с места на места, точно взвесь темных чаинок в стакане кипятка.

Дом Культуры впервые за свое существование выглядит блекло, вяло и неубедительно по сравнению с творящейся на переднем плане огненной феерией.

Там, где присутствует такое сосредоточение энергии, можно думать, что след, ведущий за нами, оборвется. Прицепится к кому-то другому, случайно, ошибочно, и развеется в конце концов, успев дать Дине шанс. Успев. Дать. Шанс.

Но...

...Дина жмется ко мне все крепче, обхватив за руку, пока я петляю в веренице проходящих мимо людей, шарахаясь по сторонам и интуитивно стараясь направлять нас в более оживленные места, потому что по себе знаю, каково это - пытаться угнаться за кем-то по параллели Снов среди взволнованной, стремящейся по сторонам толпы. Ответ правильный - однозначно очень тяжело. А в этой реальности выследить нас можно будет только визуально. И это опять же - козырь. Минус на минус...

Но если что-то случится с Диной за это время, если...

Маятник качается... И чем дольше он находится сейчас в одном положении, тем сильнее окажется обратная отдача, если тот возобновит прерванное движение. Если она снова вернется в состояние безматериального Сна, по своей параллели в такой толпе ей не пройти...

...Все это время, пока мы стоит посреди открытого пространства, я чувствую непрекращающееся жжение в лопатках, и мне кажется, что в спину дышит кто-то. Тот, кто преследует нас по пятам, ярко-красный, как помада на губах Герды. Тот, кто по всей логике Земли должен был хоть ненадолго отстать.

- Пошли, - я резко меняю курс, сворачивая вбок с оживленного тротуара и ведя ее за руку за собой.

Боковая улица, отходящая от окраины площади подобно звездчатому лучу, ведет изломами и поворотами переулков, зажатых между однообразных коричневых домовых стен, и остается только надеяться, что именно та, по которой следуем мы, - сквозная.

...Сзади доносятся торопливые шаги, переходящие в ускоряющийся бег, в то время как от ворот подворотни впереди отделяется тенью знакомая в очертаниях широкоплечая заросшая фигура в буро-зеленом пальто.

Попали.

Попались...

- Стоять на месте! - Звягинцев, свалившийся словно из ниоткуда, останавливает в десятке метров позади нас, перекрывая собой путь к отступлению из переулка. Слова рвутся из груди вместе с обрывистым дыханием, он весь выглядит запыхавшимся, словно бежал за нами все то время, что ехал автобус, хотя я понимаю, что такое невозможно. Но он выглядит довольным - еще более довольным от того, что сумел загнать нас двоих в мышеловку.

Дина жмется все ближе, стискивая в ладонях мои пальцы практически до боли, а я стараюсь отодвинуть ее за спину, хотя преследователи с обеих сторон.

- Отойди от Затерянной! - переводя дыхание, снова благоразумно произносит Андрей, но в выражении его лица я не вижу ни понимания, ни сочувствия. Лишь требовательную холодность. Привычную жестокость бесчувственного человека. - Дай сделать работу без лишнего марательства...

Я все еще недоумеваю, я все еще не могу понять, когда они успели все просчитать. Как предугадали все, смогли выследить нас здесь вдвоем. Каким образом? Каким?..

- ...Как?!. - сам мой голос кажется мне в это мгновение полным замешательства. Растерянным. Смятенным.

И Звягинцев явно наслаждается этим, потому что на его губах вдруг расцветает самодовольная ухмылка:

- Добрые люди помогли добраться... Подвезли...

Я не понимаю, как они смогли предугадать все: дорогу, маршрут, конкретно этот переулок, - но не могу простить себе одного - просчета.

Эти двое ВСЕГДА действуют в тандеме...

- ...Сны умнее, чем тебе кажется, Антон, - грузный, обманчиво неповоротливый человек - по-видимому, постоянный напарник Звягинцева, - чьего имени я не знаю, хотя самого видел достаточное количество раз, подает голос со своего места, оставаясь при этом по-прежнему неподвижным. Гулкие басы разлетаются по переулку эхом, отражаясь о стены домовых фасадов. - Думаешь, ты сам ее сюда привел?.. Нет, это ОНА тебя провела, Антон. В любом смысле сказанного провела... - суровый голос смягчается до почти отеческого наставительного укора, полного усталости.

В лицах их обоих я замечаю это - раздражение и усталость. Им хочется закончить начатое как можно быстрее и уйти. Куда угодно: отдыхать, пить пиво с друзьями, расслабляясь перед грядущими выходными и наступающими праздниками, смотреть телевизор. Оба не вспомнят случившегося здесь, в глухой подворотне, уже через несколько часов. Да и не захотят вспомнить.

Того, что для кого-то эти не наступившие еще праздники окажутся последними...

"Сны тянутся к людям. Неосознанно. Их привлекают оживленные места. Свет, тепло, чужие безоружные взгляды - все это дает жизнь, то самое, чего потерянным душам так отчаянно не хватает..."

- Поэтому не делай глупостей.

Этот второй не двигается с места и сам весь выглядит ненарочито спокойным, но подобная ненарочитость на самом деле - лишь уловка. Можно попасться. Можно поверить.

Но никому не известно, что тогда из этого выйдет...

Краем глаза я замечаю, как огненно-красный Звягинцев медленно отводит назад руку...

...Метательный нож появляется словно из ниоткуда, из незаметной поверхностным взглядом скрытой прорези в ткани одежды, скомканным всполохом надрезав ночное пространство по шву. Я резко отклоняюсь назад и вбок, и лезвие проскальзывает мимо, пронзительно тараня воздух, и гулко ударяется в бетонную колонну ворот, выбивая воронку и столп усеченных крошек. Знакомая техника, родная. Только моя куртка, нашпигованная металлом, осталась сейчас дома, валяться на полу спальни.

Позади коротко и испуганно вскрикивает Дина; звонкий крик взметается в стылый морозный воздух, под крыши близких домов, отскакивая от стен и множась рикошетом в гипнотизирующей сини далекого неба, путаясь в антеннах и проводах.