Тайные знаки

Достопримечательности

На следующий день Поль заехал за русской художницей на «Лянче». Он еще раз осмотрел все картины и опять повторил, что современная живопись ему непонятна. Марго не обратила на это внимания, так как «каждый право имеет право на то, что слева, и то, что справа» (с) — Макаревич).

В машине Марго почувствовала, что она наконец-то в Париже. Не туристка, которая мотается по улицам, сверяясь с картой, а почти настоящая француженка.

— Куда поедем? — спросил Поль, протягивая русской кучу проспектов.

— О! Как много всего! — воскликнула Коша-Марго. — Глаза разбегаются! Честное слово, неовозможно выбрать.

— Но придется, — улыбнулся Поль.

— Да, — кивнула Марго, листая страницы, и, внезапно увидев фотографию замка над рекой, ткнула в нее пальцем. — А сюда? Сюда мы можем поехать?

— Далековато. Но можем, — Поль взглянул на часы и включил зажигание.

«Лянча» фрумнула, заурчала и медленно покатилась под откос.

— А почему ты хочешь именно сюда? — спросил Поль, наступая на газ. — Ты что-то слышала об этом замке?

— Нет! Совсем нет! — воскликнула Марго. — Но он мне знаком! Будто я там жила когда-то в прошлой жизни, или он мне приснился!

— Удивительно! Как женщины любят кликушество, — сказал Поль и взял курс на Луару.

На дорогу у них ушло около трех часов. По бокам автобана мелькали маленькие деревушки, винные погреба, виноградники тянулись бесконечными рядами. Все было по-зимнему пусто и тихо.

Замок находился в большом парке, высокие деревья которого качали кронами в синей вышине.

Шум и запах быстрой реки послышался издали, едва Марго вышла из машины на асфальт парковки. Поль закрыл «Ланчу» и улыбнулся. Улыбнулся странно, будто ждал ответа на вопрос, который уже задан, и Марго на него должна ответить.

Чем ближе они подходили к замку, тем более отчетливым становилось дежавю. Марго начало знобить.

Поль заметил, что с русской творится неладное, но не решился даже спросить — на лице Марго значилось бегущей строкой, что она не пустит никого в свои мысли. И Поль, отстав на шаг, грустно рассматривал трещинки в асфальтовой дорожке. И пытался понять, чем так приковала его Марго. Ему не нравились ни ее картины, ни ее манера вести себя — угрюмо и молчаливо, будто парень; не нравилась охламонская манера одеваться. Но он ничего не мог сделать — шел за ней будто на веревочке.

Они поднялись по ступеньками, обошли залы, разглядывая огромные спальные балдахины, потом прошли по переходу, спустились в кухню. Марго внимательно осматривала каждый закуток. На обратном пути в переходе, нависшем над рекой, она остановилась и долго смотрела на бегущую в окне стремительную воду.

— Как будто на корабле. Наверное, удобно было сбрасывать убитых любовников. Да? Или убегать тайком на лодке.

— Наверно, — согласился Поль. — Этот замок — подарок одного из королей своей любовнице. Так что, насчет любовников ты права. Удобно.

— И все-таки, — сказала Марго уверенно. — Я уже была тут!

— Когда?! — удивился Поль. — Ты ведь никогда не была во Франции?

— И все-таки, я тут была! — упрямо нагнула голову Марго и стремительно побежала вверх по ступенькам. — И я докажу это! Идем!

Поль бежал за русской и думал, что все восточные люди сумасшедшие. Но зато это забавно и уж точно не скучно. И он вдруг признался себе, что хотя его бесит эта манера Марго превращать любое простое событие в запутанную тайну, но это же и развлекает.

Марго вышла из замка, спустилась по ступенькам вниз и беспокойно оглянулась.

— Что ты хочешь сделать? — обеспокоенно спросил Поль.

— Я хочу найти одну вещь, — пояснила она, медленно направляясь к правому краю лестницы. — Если ее никто не нашел до меня, то я докажу тебе, что я уже была тут.

— Ты городишь ерунду, — поморщилася Поль. — Как ты могла быть здесь?

— Не знаю. В прошлой жизни или во сне. Я уже сказала!

— Как можно побывать где-то во сне?!

— Ага! — воскликнула Марго.

— Что? Что ты там нашла?

Марго наклонилась и запустив палец в трещинку под крыльцом вытащила оттуда старую поржавевшую пуговицу от детской туфельки.

— Что ты на это скажешь? — торжествующе подняла руку она. — Вот! Я видела, как эта пуговица оторвалась и упала. Ее искали, но не нашли, потому что она закатилась в эту трещину. Да… Но только… только…

Она замерла, пытаясь вспомнить. Но воспоминание было никогда и нигде. Оно просто было. Оно было — просто. Знание как таковое. Ниоткуда. Марго разволновалась.

В такие моменты на нее всегда накатывала нестерпимая печаль, и хотелось надраться, поссориться со всеми или покончить жизнь самоубийством. Ясно же, что эта способность узнавать прошлое и будущее, видеть невидимое, которая накатывает на нее время от времени, это не просто. Не может это быть просто, но вот беда — тот, кто снабдил Марго этим свойством, не дал к нему инструкции. Зачем и как, и для чего им нужно пользоваться?

— Что только? — спросил Поль, забирая пуговку из руки Марго.

— Не могу вспомнить, когда это было и как… Будто не со мной…

По телу Марго пробежал озноб, и она погладила руки, разгоняя мурашки.

— Моя сестра была в этом замке накануне того, как разбились родители. И больше она сюда — ни ногой. Аурелия очень упряма и суеверна. Она постоянно записывается в какие-то секты.

— Аурелия? — Марго забрала пуговку назад, задумчиво покрутила и сосредоточилась, ожидая, что вот сейчас какая-то там молекула повернется нужным образом, замкнет нужную связь, и… Нет. Воспоминание ускользало.

— А я вот что тебе скажу, маленькая хитрюга! — улыбнулся насмешливо Поль. — Ты обманула меня. Ты знала, что найдешь тут какую-то мелочь. Значок, пуговицу, булавку или монетку. Туристов много — каждый может что-то потерять… Поэтому ты и не сказала заранее что должна была найти! Но мне плевать! Это забавно! Я тебе благодарен. Держи свою пуговицу и пойдем. Нам надо вернуться в Париж, а то моя сестра подумает невесть что!

— Да. Надо вернуться, — кивнула Марго и воскликнула горячечно. — Ты прав, я сглупила. Надо было заранее сказать, что это пуговка от детской туфельки. Но я не была уверенна, что она все еще лежит. Ты видишь какая она ржавая? Я боялась, что не найду ее, и не смогу доказать… Черт! Неужели ты не веришь мне? Ну как же можно не верить? Я ведь говорю правду!

Поль усмехнулся и пошел к «Ланче».

— Да, кстати! — сказал он на обратном пути. — Не хотела бы ты попробовать себя в компьютерной графике? Это современно.

— Хотела бы, а как?

— У меня есть друг Макс, а у него тоже есть друг. Я рассказал Максу о тебе, а тот рассказал своему другу. И тот сказал, что им в фирму постоянно нужны художники, и попросил познакомить с тобой. Ты непротив?

— Еще бы я была против! — воскликнула она и подпрыгнула на сидении от восторга. 

«Мне нужно купить гравюру»

— Еще бы я была против! — воскликнула Катька, узнав, что Эдик приглашает ее покататься на взятой в прокат машине.

— Тогда пойдем! — сказал Эдик и направился прочь из номера.

Они вышли из гостиницы, не встретив никого — ни танцоров, ни Репеича, ни Бамбука. Впрочем, Бамбук редко бывал в гостинице. Похоже франки были его друзьями или друзьями его друга, но в общем, Бамбук приезжал в «Эдем» отдельно. Правда, поразмыслив, Стрельцова усомнилась в способностях Эдика и немного окоротила восторги.

— Ну, где машина-то?! — почти ехидно усмехнулась она. — Прогнал, да?

— Нет. Не прогнал. Стоит внизу. Идем.

Эдик улыбнулся и распахнул руки широким жестом. Откуда-то снизу взмыла вдруг громадная воздушная струя. Она захлестнула Катькино дыхание, растрепала ее волосы и попыталась сорвать куртку, тряхнула как следует деревянные жалюзи гостиницы, пробежав по стеклам темной голубой волной, покатила газетный ком и с грохотом погнала по асфальту пустую жестянку из-под пива.

— Ну и ветрище тут! — воскликнула Стрельцова. — Ну и ветрище!