Кровавые обещания

Я окаменела, и наконец-то мне стало по-настоящему страшно. Дерьмо! На меня устроили облаву. Но кто? Лисса? Адриан? Татьяна? Мысль о королеве заставила меня занервничать еще сильнее. Если бы меня стали разыскивать остальные, то они делали бы это, беспокоясь обо мне. Но Татьяна — Татьяна боялась, что я сбегу с Адрианом. И снова мелькнула мысль — если бы она стала разыскивать меня, то лишь с целью обеспечить, чтобы я не вернулась. Эйб сильно смахивал на того, кто умеет способствовать исчезновению людей.

— И чего хотят эти другие? Чтобы я вернулась домой? — Я изо всех сил старалась скрыть свой страх. — По-твоему, ты можешь явиться сюда и запросто оттащить меня в США?

Сдержанная улыбка Эйба вернулась.

— А как ты думаешь — я могу запросто оттащить тебя обратно?

— Ну, — снова без раздумий, с усмешкой сказала я, — ты не можешь. Другое дело — твои парни. Это не исключено. Хотя, может, я способна одолеть их.

Эйб в первый раз громко рассмеялся — глубокий, низкий звук, полный искреннего веселья.

— Ты достойна своей репутации нахальной девицы. Очаровательно. — Здорово. Эйб, наверно, где-то раздобыл мое личное дело. Может, даже знал, что я люблю на завтрак. — Предлагаю сделку. Расскажи мне, зачем ты здесь, а я расскажу тебе, зачем я здесь.

— Я уже говорила.

Смех мгновенно смолк. Он сделал шаг ко мне; его стражи напряглись.

— А я говорил, чтобы ты не лгала мне. Ты приехала сюда по какой-то причине, и я должен знать зачем.

— Роза? Можешь прийти сюда?

Со стороны дома Беликовых в ночи прозвенел чистый голос Виктории, стоящей в дверном проеме. Внезапно я испытала сильнейшее желание удрать от Эйба. Под этим ярким, кричащим фасадом скрывалось что-то смертоносное, и я не хотела задерживаться рядом с ним даже на минуту. Я вскочила и попятилась к дому, отчасти ожидая, что его стражи попытаются похитить меня, что бы он там ни говорил. Они, однако, оставались на своих местах, не сводя с меня бдительных взглядов. Усмешка Эйба вернулась.

— Сожалею, что не могу остаться и поболтать, — сказала я.

— Все в порядке, — величественно объявил он. — Мы найдем тебя позже.

— Не уверена, — ответила я.

Он засмеялся, а я торопливо вслед за Викторией вошла в дом и почувствовала себя в безопасности, только закрыв дверь:

— Мне не нравится этот тип.

— Эйб? Я думала, он твой друг.

— Ну уж нет. Он в некотором роде гангстер.

— Наверно, — ответила она таким тоном, словно это не имело особого значения. — Но именно благодаря ему ты здесь.

— Да, я знаю, как он выручил нас.

Виктория покачала головой.

— Нет, я имею в виду здесь. Пока он вез тебя в автомобиле, ты все время повторяла: «Беликов, Беликов!» Эйб решил, что ты знаешь нас, и привез тебя в наш дом.

Это меня напугало. Мне снился Дмитрий, да, и я, конечно, могла повторять его фамилию, однако до сих пор понятия не имела, что именно поэтому оказалась здесь. Я думала, дело в том, что Алена имеет медицинское образование.

Потом Виктория сказала самую потрясающую вещь:

— Поняв, что мы с тобой незнакомы, он хотел отвезти тебя куда-то в другое место, но бабушка сказала, что ты должна остаться здесь. По-моему, она видела во сне, что ты у нас появишься.

— Что? — Безумная Ева, от которой мурашки бегут по коже, которая ненавидит меня? — Она видела меня во сне?

Виктория кивнула.

— Такой у нее дар. Ты уверена, что незнакома с Эйбом? Он слишком важная шишка, чтобы торчать здесь без причины.

Я не успела ответить — к нам торопливо приближалась Алена. Подойдя, она взяла меня за руку.

— Мы искали тебя. Почему так долго?

Этот вопрос был адресован Виктории.

— Эйб…

Алена покачала головой.

— Не важно. Пошли. Все ждут.

— Чего? — Спросила я, пока они вели меня на задний двор.

— Я не успела объяснить тебе, — торопливо сказала Виктория. — Сейчас наступил момент, когда все садятся и вспоминают Дмитрия, рассказывая разные истории.

— Мы давно не видели его и не знаем, что происходило с ним в последнее время, — пояснила Алена. — Ты должна рассказать нам.

Я вздрогнула. Я? Я не хотела, в особенности когда увидела все эти лица вокруг костра. Я не знала никого из них. Как могла я рассказывать им о Дмитрии? Как могла я обнажить то, что было так дорого сердцу? Все лица слились в неясное пятно, возникло чувство, что я могу потерять сознание. Какое-то время никто не замечал меня. Говорила Каролина, держа на руках малышку. Время от времени она делала паузу, и остальные смеялись. Виктория уселась на расстеленное на земле одеяло и потянула меня к себе. Немного погодя к нам присоединилась Сидни.

— Что она говорит? — Прошептала я.

Виктория некоторое время прислушивалась, а потом наклонилась ко мне.

— Она рассказывает, что когда Дмитрий был маленьким, он всегда просил, чтобы она и ее подружки приняли его в игру. Ему было около шести, а им по восемь, и они не хотели, чтобы он вертелся рядом. — Виктория смолкла, снова вслушиваясь. — В конце концов Каролина сказала, что они его примут, если он согласится жениться на их куклах. Каролина с подружками наряжали его и всех кукол одну за другой и устраивали свадьбы. Таким образом, Дмитрия женили по крайней мере десять раз.

Я против воли рассмеялась, представляя себе, как упрямый, сексапильный Дмитрий позволяет старшей сестре наряжать себя. Скорее всего, он отнесся к этим свадебным церемониям с куклами так же серьезно и стоически, как к своим обязанностям стража.

Потом говорили другие, а я пыталась следить за переводом. Во всех историях он представал добрым и сильным. Не только в сражениях с не-мертвыми — Дмитрий в любой ситуации стремился помочь тому, кто нуждался в этом. Почти все могли вспомнить случаи, когда Дмитрий первым бросался на помощь, делая то, что считал правильным, даже если это было для него сопряжено с риском. Меня это ничуть не удивляло. Дмитрий всегда делал то, что должно.

И в большой степени за это я так его любила. По своей природе мы были похожи. Я тоже бросалась на помощь, когда кто-то нуждался во мне, иногда даже если этого делать не следовало. Многие из-за этого считали, что я не в своем уме, но Дмитрий меня понимал. Он всегда меня понимал и помогал упорно работать над тем, как обуздывать эту импульсивную потребность кидаться в опасные ситуации, точно в омут головой, как использовать разум и расчет. По-моему, никто на свете никогда не понимал меня так, как он.

Я не замечала струящихся по щекам слез, пока не осознала, что все смотрят на меня. Первой мыслью было — они считают меня безумной из-за того, что я плачу, но потом я осознала, что кто-то задал вопрос.

— Они хотят, чтобы ты рассказала о последних днях Дмитрия, — сказала Виктория. — Расскажи, что хочешь. Что он делал. Какой он был.

Я утерла рукавом мокрое лицо и перевела взгляд на огонь костра. Сколько раз мне приходилось говорить перед множеством людей — и хоть бы что, но сейчас…

— Не могу, — напряженным, еле слышным голосом ответила я Виктории. — Не могу говорить о нем.

Она сжала мою руку.

— Пожалуйста! Им это очень нужно. Они должны знать. Расскажи что угодно. Какой он был?

— Он… Он же был твой брат. Ты знаешь.

— Да, — мягко ответила она. — Но нам хотелось бы знать, какой он был с твоей точки зрения.

Мой взгляд по-прежнему был прикован к костру; пляшущее пламя медленно меняло цвет с оранжевого на голубой.

— Он… Я не встречала человека лучше. — Я замолчала, собираясь с духом, и Виктория воспользовалась возможностью перевести мои слова на русский. — И он был одним из лучших стражей. В смысле, он был моложе многих, но все знали, каков он. Все знали, какая у него репутация, и обращались к нему за советом. И если происходил бой… или просто возникала какая-то угроза, он всегда первым бросался на помощь. Никогда не отступал. Пару месяцев назад на нашу школу напали…

Я слегка притормозила. Беликовы говорили, что знают об этом нападении — что все знают о нем, — и, судя по обращенным ко мне лицам, так оно и было. Не требовалось в деталях описывать эту ночь, все те ужасы, которые я видела.