Поцелуй койота (ЛП)

– Твоя abuelita[9] в номере двадцать один. Просто оставь машину в гараже. Вы, мальчики, если пожелаете обслуживание в номерах, только позвоните.

Вытащив скрутку мексиканских купюр, Шочи сунула несколько штук Люпэ в руку и сделала, как та сказала.

Дин с изумлением увидел, что к каждому номеру прилагается собственный гараж. Когда он упомянул это, Шочи рассмеялась:

– Это чтобы жены не заметили машины, если начнут искать мужей.

Сэм помог брату выбраться из автомобиля и зайти в комнату. Внутренняя отделка оказалась крайне аляповатой: повсюду розы, алый бархат и золотые блестки, но Дин был счастлив, не обнаружив ни единого кактуса. После душного тихуанского зноя кондиционированный воздух показался ледяным, как в холодильнике.

Бабка Шочи ждала их. Дин сам не понимал, кого ожидал увидеть, вероятно, какую-нибудь типичную индианку-знахарку или кого-нибудь в том духе, но не был готов к виду женщины, которую представила Шочи.

– Это моя бабушка Тоси. Она совсем не говорит по-английски.

Тоси была миниатюрная, как и предполагал Дин, но в остальном до образа, нарисованного его воображением, было далеко, как до небес. Ее прическа представляла собой гигантский багряно-красный купол, парик, скорее всего, и добавлял ее росту добрые сантиметров двадцать. Глаза за большими круглыми очками были подведены толстыми стрелками, а на костлявых запястьях и шее висело килограммов пять причудливой безвкусной бижутерии. Носила она тунику из черного бархата с изображением искристо-золотой головы ягуара впереди, блестящие леггинсы с золотыми нитями и золотистые ковбойские сапоги на высоком каблуке.

Тоси сказала что-то презрительно и явно не по-испански. В смущенном молчании Дин привалился к брату, а обе женщины принялись горячо о чем-то спорить. Сэм тряхнул головой и повел Дина к кровати:

– Так она собирается помочь или нет?

Дин благодарно осел на кровать: голова шла кругом, мышцы ослабли и дрожали. Тоси проговорила что-то и указала подбородком на Дина, выжидательно приподняв подрисованные брови.

– Она хочет, чтобы я предупредила тебя, что будет больно, – сказала Шочи.

– Потерплю, – отозвался Дин.

Когда Шочи перевела ответ, Тоси оглядела Дина с ног до головы. Следующие слова, предназначенные Шочи и Сэму и подкрепленные жестом «Брысь!», в переводе не нуждались. Шочи задержалась в дверях и оглянулась через плечо. Она явно переживала, но пыталась этого не показывать. Сэм не оглянулся вообще.

Дин умел справляться с болью, но понятия не имел, что делать, когда Тоси принялась стаскивать с него одежду, словно пьяная девчонка на шоу «Чип&Дейл»[10]. Когда Дин попытался помешать ей снять с него рубашку, Тоси хлопнула его по здоровой руке и твердо что-то сказала. Дин рос без сильных авторитетных женщин в семье и не представлял, как себя вести, когда маленькая старушка крутит тобой, как хочет. Пришлось позволить Тоси завладеть рубашкой. Но потом она принялась расстегивать ремень.

? «Шоу с осликами!» – donkey show, специфический вид секс-туризма, когда зрители платят за просмотр полового акта между женщиной и ослом.

? Маракас – разновидность погремушки, древнейший латиноамериканский ударно-шумовой инструмент.

? Хулио Иглесиас – испанский певец, который стал самым коммерчески успешным испаноязычным исполнителем за всю историю.

? Дева Гваделупская – образ Богородицы, наиболее почитаемая святыня Латинской Америки.

? Пиньята – мексиканская полая игрушка, которая воспроизводит фигуры животных или геометрические фигуры и наполняется различными угощениями или сюрпризами.

? Батаанский марш смерти – переход 75 тысяч военнопленных протяженностью в 97 км, имевший место в 1942 году на Филиппинах после окончания битвы за полуостров Батаан; во время перехода погибли 5-6 тысяч человек.

? Регейн – препарат против выпадения волос.

? Sup, flaca? – Как дела, стройняшка?

? Abuelita – бабушка

? «Чип&Дейл» – танцевальная группа, известная мужским стриптизом.ГЛАВА 20

– Эй! – возмутился он. – Леди, послушайте, у меня порез на руке! – в качестве подтверждения он поднял пострадавшую конечность. – Рука! Видите? Не нужно…

Тоси опрокинула Дина обратно на постель и стащила с него джинсы вместе с трусами до щиколоток.

– Ну ладно, – сдался Дин, созерцая свое пристыженное отражение в зеркальных плитках потолка.

Тоси расшнуровала его ботинки, сняла их, потом полностью стянула джинсы. Лежа на кровати голышом, если не считать помятых белых носков, Дин порадовался, что Сэма и Шочи нет в комнате. Он никогда не представлял, что докатится до жизни такой: голяком в тихуанском борделе, в компании восьмидесятилетней старушенции, одетой, как Жанин из «Спинномозговой пункции»[1], и оценивающе разглядывающей его хозяйство, причем без особых впечатлений. Даже жалко, что в номере так холодно. Сопротивляться смысла не было. Что бы Тоси не делала, чтобы исцелить его, пусть даже это будет включать какое-то таинственное древнеацтекское обследование простаты, придется расслабиться и получать удовольствие. Другого выбора, вроде как, не предвидится.

Когда Тоси приступила к делу, Дин мигом позабыл о застенчивости. Шочи не соврала, предупреждая, что будет больно. Всё, что он мог, это стараться лежать спокойно и удерживать прорывающиеся стоны от совсем уж девчачьих высот. То, что делала Тоси, слегка напоминало один из ангельских досмотров в исполнении Кастиэля, только она не совала руку ему в грудную клетку, а как-то вытаскивала поврежденную часть души через порез на ладони. Дин не очень-то ошибался, спрашивая Шочи про швы. К сожалению, не существовало такой вещи, как духовная анестезия.

Когда Тоси закончила, Дин длинно прерывисто выдохнул и сжал пальцы на раненой руке. Она все еще болела, но эту боль он был в состоянии выдержать. Тоси набросила на его дрожащее тело пушистое красное одеяло и подоткнула края неожиданно мягко, учитывая ее недавнее неприветливое отношение.

– Спасибо, – выдавил Дин. – Э… gracias[2]?

Старушка похлопала его по груди и сказала что-то, чего Дин не понял, но ответа, кажется, и не требовалось. Потом она позвала Шочи. Та явно ждала под дверью, потому что вошла в ту же секунду. Свой заляпанный кровью топ она сменила на дешевую футболку с изображением двух сексуальных женских силуэтов и надписью: «Мои друзья у Тиа Люпэ, а всё, что досталось мне, эта паршивая футболка». Волосы Шочи заплела в две длинные косы, как при первой встрече, и безо всяких цветов. После обмена короткими репликами, Тоси вышла, оставив Шочи и Дина наедине.

– Ну, какой прогноз? – поинтересовался Дин. – Жить буду?

– Твоя душа всё еще очень больна, но на пути к выздоровлению, – тут Шочи заметила на ковре груду скомканной одежды и подняла глаза с легкой улыбкой.

– Поверь, идея была не моя, – заметил Дин.

Шочи не ответила, в глазах теплилась всё та же лукавая усмешка.

– Что? Разве так не надо было для всего этого исцеляющего колдунства?

Шочи помотала головой:

– На самом деле раздеваться было не обязательно. Наверное, она просто хотела попялиться на твое тело.