Пробуждение

– Ну да, Карлос. Охрененный трон и гарем впридачу. Женщины, которых я пришлю в твое логово, поистине ненасытны. Да... Я полностью с тобой полностью согласен. Я распоряжусь насчет территории, и ты сможешь занять логово одного из донов.

– Дай мне участок Доминиканца. У меня с ним старые счеты. Он забрал у меня несколько парней, когда я еще сам по себе болтался по улице. Есть непреходящие ценности, блин. Территория есть территория. Что здесь, наверху, что там, под землей.

Нюит кивнул.

– Возьмешь виллу на Беверли Хиллс. В подвале есть роскошный склеп. С Доминиканцем я сам разберусь, а остальным скажу, что это мое личное дело. После того, как я почувствовал ее вкус, мне нужно еще одно тело.

Карлос усмехнулся.

– Ясно. А теперь представь, каково мне.

Нюит издал короткий смешок.

– Возможно, у него есть женщина из третьего поколения, которая еще не спит. Это немножко собьет тебе остроту ощущений. Как думаешь? Хочешь женщину?

– Ладно тебе, приятель, – пробормотал Карлос. – Со мной все в порядке. Если тебе попадется женщина, можешь отдать ее какому-нибудь другому дону. Я просто не в том настроении. Знаешь, чего я на самом деле хочу? Добраться до банка крови и взять пинту-другую с собой в кровать. Если я сейчас выйду на охоту, то могу забыть о времени и снова пойти по следу Нетеру. А за таким занятием прохлопать восход – раз плюнуть. Знаешь, что я тебе скажу? Она такая, вся из себя...

– Я знаю, что это сильно... но настолько, что ты боишься выйти на охоту... – Нюит потер лицо руками и покачал головой. – В голове не укладывается.

– Она что-то вроде мастера, Нюит, – спокойно ответил Карлос. Теперь еще немного правды, чтобы сделать игру более достоверной. Вполне вероятно что, он предлагает больше, чем хотелось бы предложить. Тяга к Дамали отравой разливалась по всему его телу. Но если он хочет хоть на какое-то время обеспечить ей безопасность, придется подбирать весомые аргументы.

Долгий вздох заставил Нюита осторожно посмотреть на Риверу. Карлос закрыл глаза, представил себе Дамали и не спеша начал передавать изображения Нюиту.

– Она может охотиться куда лучше Рейвен. Посмотрел бы ты на нее во время боя, приятель... адреналин, выносливость, выдержка... После охоты эти гормоны Нетеру буквально носятся вокруг нее в воздухе. Один вдох – и ты отравлен... И она может видеть в темноте, не хуже нас.

Он просто подманивает дичь... Но воспоминания нахлынули снова, у Карлоса перехватило дыхание, и ему пришлось сделать паузу. Грубая игра, но надо идти до конца.

– Я не собираюсь травить тебе байки, – Карлос вздохнул. – Я видел ее... держал ее в руках. У этой женщины телепатические способности плюс тактильная сверхчувствительность. Ее кожа под твоими руками буквально оживает, у нее есть чутье...

Еще немного поднажмем.

– ... она может передавать мысли, обладает железной волей... ты можешь представить, что это будет после обращения?

Он почувствовал, как у Нюита слабеют колени, открыл глаза и поглядел в сторону, чтобы не рассмеяться.

– Это представить невозможно... только подумай, каково это – первый раз прокусить ее кожу... а еще если она сама подставляет тебе шею, при этом у нее намокают трусики, и она просит тебя взять не только ее горло, но и ее саму...

– Прекрати, – клыки Нюита сверкнули в темноте. У него даже не было сил убрать их. Капли влаги, срываясь с потолка туннеля, рождали единственный звук, который нарушал тишину. – У тебя еще две ночи... ты использовал только одну.

– Поэтому я сказал: контролируй охоту. Вдруг вы убьете ее, или хотя бы раните – или загрызете кого-нибудь из ее людей? Она расстроится, будет переживать... и на ближайшие несколько лет можешь о ней забыть.

– Как скажешь. Разработай план действий и приведи ее ко мне. Раз ты можешь залезть к ней в мозги, прийти на ее базу... можешь заставить ее следовать за тобой... Действуй! Что тебе еще надо на моей территории?.. Только назови.

Нюит расхаживал взад и вперед, облизывая клыки и пытаясь успокоиться.

– Прошло три тысячи лет с тех пор, как был создан первый Нетеру. Мы думали, что они больше на такое не способны. С тех пор они делали только мужчин, – он украдкой покосился на Карлоса. – Понимаешь?

Ривера криво улыбнулся.

– Да уж ясно, черт. Я понимаю, что значит ломка, после Дамали.

– Ты хочешь обезвредить первую женщину, способную родить ходящих днем?

– Это риторический вопрос – или ты меня разыгрываешь?

На этот раз рассмеялись оба.

– Договорились.

– Пойми, приятель, я сейчас просто никакой... Я не ручаюсь, что смогу спрятаться от солнца... потому что мне до жути хочется посидеть у нее под окошком. Я не хочу ничего, что можно найти в доме дона, так что можешь выкинуть оттуда все, что посчитаешь нужным выбросить. Я вообще не знаю, как туда доберусь – у меня в носу до сих пор сидит запах Нетеру. Чувствуешь?

Нюит кивнул и направился к выходу из туннеля.

– О да. Я это очень хорошо это чувствую. И могу представить, как трудно отступить, когда она так близко... – он смолк и покосился в сторону Карлоса. – Пятнадцать минут – и логово твое. Завтра ночью я хочу получить еще кое-какие сведения... и ее запах. Я хочу еще раз его почувствовать.

– Договорились.

Как только Карлос привалился к стене, Нюит исчез.

Информация – это знание, а знание – это сила. В результате этого омерзительного обмена он поднял свой статус, обезвредил старого врага, обзавелся роскошным логовом и на время обеспечил Дамали и ее ребятам полную неприкосновенность, что очень ценно. Пару дней малышка сможет наслаждаться миром и спокойствием. А он сам? Не говоря о том, что он невзначай стал тройным агентом... Он разом заключил соглашение с Нюитом, с Советом Вампиров и, можно считать, уже договорился с этим потусторонним... Остается только решить, что с этим делать.

И все же... для первой ночи неплохо.

При виде окаменевшего лица Марлен Дамали похолодела. Если Марлен видела их... Это было так унизительно, что щеки у девушки вспыхнули, и она едва удержалась, чтобы не отвести взгляд.

– Большой Майк рассказал остальным, что произошло с Рейвен, – прошептала Марлен, глядя куда-то в окно. Ее голос дрожал. – Мне надо было самой сказать всем вам, что это моя дочь... но... я никак не могла решиться. Мне очень хотелось выбросить это из головы – то, что она когда-то была моей дочерью. Я любила ее, Дамали, – она сглотнула трудный комок.

Боль в глазах Марлен была так сильна, что заставила Дамали отвести взгляд.

– Носить ее в себе, давать ей грудь... Это был мой ребенок... а Нюит забрал ее, когда она была примерно твоего возраста. У вас вообще было много общего... красавица, талантливая, упрямая, бесстрашная. Что бы с ней ни случилось, она со всем могла справиться, а я была просто "мамочкой", которая не понимает, что мир изменился. Она не хотела меня слушать, ей не было дела до моих советов. Ее увлекла сначала улица, а потом – он. Такая открытая, такая ранимая... наверно, потому я и была с тобой такой жесткой. Я просто боюсь, что повторится та же история.

– Map...

– Я знаю, что неправильно с тобой поступила, девочка, – торопливо перебила Марлен, обхватив себя руками. – Прости меня Боже... я просто не могла одновременно заботиться и о ней, и о тебе. Я думала: если доверю тебя людям, у которых есть определенные возможности, и если они тебя спрячут... Я просто думала, что нас не тронут. Но он появился. Он не знал, что я была уже беременна, когда бежала, и подумал, что моя Кристина – это и есть ты. Он обратил ее, сделал из нее Рейвен. Но судьба посмеялась и над ним. Кристина не была Нетеру. А ты оказалась в безопасности, и много лет я утешалась этим. Я говорила себе: все, что ни делается – к лучшему. Я должна была в это поверить, иначе я просто не смогла бы жить.

Из глаз Марлен скатились две огромных слезы. Дамали подошла к ней. Она с облегчением поняла, что Марлен не видела, как они с Карлосом обнимали друг друга. В любом случае, ей не хотелось ставить телепатический блок, отгораживаясь от боли Марлен. Но сейчас Хранительница была не в состоянии пользоваться своим "вторым зрением". И еще Дамали было очень жаль, что именно она убила Рейвен, да еще и тем самым мечом, который получила от ее матери. Бережно обнимая Марлен, она чувствовала: наконец-то она до конца поняла, что заставляло Марлен скрывать от нее правду.