Мечты сбываются

ла? - вслух спросил он у корчащейся в бессильных муках старухи. - За все надо платить!..

Ответом ему была страшная гримаса. Он полюбовался еще немного ее беззубым ртом, клочьями влажных желтых волосиков, мутными глазками и ввалившимися щеками, после чего оделся и отправился к администратору, чтобы попросить у того кресло-каталку. Он останется хорошим мужем. Он будет ухаживать за нею до самого конца...

По пути он заглянул на задний двор. Дочка, превратившаяся в красивую девушку с развитыми формами, играла в теннис с очередным ухажером из числа недавно прибывших в пансионат отдыхающих. Да-да, тут появились новые "кролики". Что бы это значило? Ф. догадывался. Он сначала полюбовался своим "произведением", а затем, против всякой логики, посочувствовал молодому человеку. Тому еще предстояло совершить несколько шокирующих открытий. Добро пожаловать в "Мечту"!..

Старик выслушал его просьбу без малейшего удивления. Он только выразил желание помочь и немедленно выдал ключ от хозяйственного блока. Там Ф. нашел все, что необходимо для ухода за беспомощным человеком. Точнее сказать, смертельно больным человеком.

Другие неприятные темы не затрагивались - о нелепой попытке побега администратор даже не вспоминал.

* * *

Ф. проснулся после того, как увидел во сне Смерть. Та была в облике женщины в белом, смотрящей в книгу с пустыми страницами в домике посреди безмолвного пруда. Вода затянута туманом, в котором замирают звуки. Тишина, подбирающийся к костям сырой холод, никем не нарушаемый покой... Потом Смерть откладывает книгу и обводит черными глазницами берег - не пришел ли кто искупаться в пруду? И вдруг Ф. видит свою жену, снова молодую и прекрасную, которая сбегает к воде в бикини...

Леденящие брызги долетают до его лица, и он морщится. Черная, гадкая, скользкая змея обвивает сердце... Ядовитая кровь поступает в мозг... Ф. просыпается, уже зная, что произошло. Но знать и верить - разные вещи.

Он один в спальне. Снаружи еще темно. Тоскливо стонет ветер. Граница между явью и кошмаром едва уловима. То, чего не видят глаза, все еще существует в сознании, будто непроявленная фотография...

Ф. отыскал в себе силы встать и отправиться на поиски. Кого, чего? А хоть бы и затерянного пруда, который находит каждый - рано или поздно. И еще истины. Он ощутил ее жутчайшее прикосновение, когда луч локатора смерти едва скользнул по нему...

Он зашел в гостиную. На одном диване неподвижно лежала жена. На другом храпела дочка. У нее был здоровый сон удовлетворенной женщины. На толстых губах булькала слюна. В неглиже она слегка напоминала рыхлых и розовых кустодиевских бабенок, только выглядела лет на десять старше любой из них. Шары ее грудей с трудом помещались в материнской ночной рубашке и норовили бесстыдно вывалиться наружу. Живот выпирал так сильно, что Ф. подумал, не беременна ли она? Впрочем, какая разница? Вряд ли она успеет родить...

Его обдало предсмертным холодом при этой мысли, однако он быстро взял себя в руки. В последнее