Алуим (СИ)

По лицу Татьяны вижу, что она давно хочет что-то сказать, но сдерживается только потому, что обещала не перебивать меня. Ёрзает на своём сидении, перебирает пальцами. Наконец, я заканчиваю.

- Влад, вообще-то уже стемнело. Кругом всякие звуки, шорохи. И такие рассказы пугают.

- Уж я-то знаю. Я всё это пережил.

- Прекрати! Ты меня злишь, Влад... Зачем мы тут сидим?

- По двум причинам. Во-первых, баба Лена неправильно поймёт, если мы с тобой закроемся в такое время у меня в комнате. Во-вторых, мне нужно убедиться, что кто-то ещё слышит этот стук. Или не слышит - и тогда станет окончательно ясно, что я полный придурок.

- Влад!..

Не продолжает. Тяжело выдыхает и отворачивает лицо, видимо, чтобы не показывать мне свой гнев. И я её понимаю. Звучит всё действительно по-идиотски. Да ещё, вдобавок, я далеко не лучший рассказчик.

- Будешь чай с бутербродом?

Не дожидаясь ответа, беру пакет, разворачиваю его и пристраиваю между нашими ногами. Бутерброды немного слиплись, но мы же не в ресторане. Откручиваю крышку термоса, наливаю в него чая. Мятный, заваривал из шести одноразовых пакетиков. Протягиваю Татьяне. Поворачивается, бросает на меня долгий взгляд. Правой рукой берёт чай, левой - бутерброд со шпротами.

Сидим молча, соприкасаясь плечами. Едим. Смотрим, как Маркиз бредёт обратно. Диких кошачьих воплей мы не слышали, значит, соседнего котяры не оказалось дома. Ветер становится прохладней. В летнюю ночь от холода мы не умрём, но всё-таки хорошо, что я взял горячий чай и плед. Татьяна протягивает мне крышку, я делаю несколько глотков. Отряхивает руки от хлебных крошек. Выливаю остатки чая из крышки в траву и закручиваю её обратно.

- То есть ты не о чём другом говорить не хочешь? - вдруг начинает Татьяна. - Ты действительно позвал меня, потому что к тебе ходят духи, стучат по стенам, а в голове поселился болтливый дружбан?

Формулировку и интонацию, конечно, она подобрала отменные.

- Да. - коротко отвечаю я. Ну а что ещё сказать? Уже сомневаюсь, что звать Татьяну и всё ей рассказывать было хорошей идеей. Лучше бы набрал пива и позвал Руслана. Без всяких мистических историй, просто посидеть, поржать. А если бы снова начался стук, то я бы узнал, слышит его Руслан или нет.

Ещё один тяжёлый выдох.

- И что ты хочешь от меня услышать?

- Не знаю. Я хотел, чтобы ты присутствовала, когда стук начнётся. О структуре нашего разговора я не задумывался.

- Мммм...

- Ладно, забудь! Я понял, что сглупил. Не надо было ничего рассказывать.

- Ну уж нет! - произносит Татьяна. - Я столько всего выслушала, столько эмоций в себе задавила. А теперь так легко хочешь отделаться? Я не отстану, давай разбираться.

- В чём?

- В твоих словах.

- Подозрительно звучит.

- Не то слово.

- Что ж, давай. - соглашаюсь я.

- Стук в стене и голос пока отложим.

- Почему?

- Мне тоже частенько всякая чушь в голову лезет. Начнём с самого интересно. С привидений.

- Да хватит издеваться!

- Ты издеваешься надо мной, я издеваюсь над тобой. Всё честно. - голос спокойный, рассудительный. В этом и заключается месть. - Я продолжу?

- Продолжай.

Пусть уже веселится по полной. В любом случае, а что ещё делать? Стука в стене всё равно нет. А может, его вообще не было.

- Твоя история какая-то нескладная.

- Что же в ней не так?

- Ира тебя усыпляет, Олег и вовсе приходит во время сна. А вот неизвестный персонаж, наоборот, будит тебя и зовёт куда-то.

- И что?

- А то, что умирают два близких тебе человека, после этого ты видишь их во сне. Такое со многими людьми бывает. Но здесь, на Украине, никто из твоих друзей и родственников в последнее время не умирал, и, как следствие, тебе некого вставить в свою историю. Поэтому у нас появляется некий безымянный "гость" и сразу два источника звуков неизвестного происхождения. Для пущей эффектности. Я одного не понимаю: зачем вообще ты это выдумываешь? На тебя это не похоже. Ты после пьянок такой фантазёр? Или... - Татьяна вскидывает брови. - Точно! Я поняла. Ты вчера пришёл домой настолько пьяным, что уже не отличал, где сон, а где явь. Включил какой-нибудь страшный фильм по телику и уснул. Вот тебе и привидения сниться начали, и фарфоровые головы, и прочая ерунда. Других вариантов нет.

Татьяна победно улыбается и, дразня меня, задирает нос. Затем её улыбка становится снисходительной. Кладёт свою ладонь поверх моей - жест прощения.

- А вот чисто теоретически. Если сейчас в стене раздастся стук, что ты подумаешь? Бабы Лены ведь сто процентов нет в комнате, чтобы быть со мной заодно.

- Ох, Дракончик. Ты никогда не сдаёшься, да?.. Я не знаю, что я подумаю. Сейчас это не важно. Никто по стене не стучит.

- Но и ведь мы пока не уходим... надеюсь.

- Нет, Влад, не уходим. Мне пока ещё не надоело. Но раз ты такой неугомонный, то я тоже спрошу чисто теоретически. Если твой неопознанный "гость" снова придёт и позовёт тебя с собой. Что ты будешь делать?

- Не знаю.

- А если подумать?

- Пойду за ним.

- Серьёзно?

- Да.

"Прекрати, Татьяна, так со мной говорить. Прекрати!"

- И не побоишься?

- Нет.

- До этого боялся, а сейчас страх улетучился?

- Ффф... - выдавливаю воздух сквозь зубы. - Бояться буду. Но пойти придётся.

- Почему?

- Потому!

- Ну почему?

- Да потому, что если кто-то куда-то тебя зовёт, значит, он что-то от тебя хочет!

Ещё немного, и я бы перешёл на крик. В лучших традициях вербального айкидо рассказ, оказавшийся слушателю не по нраву, был ловко обращён против рассказчика. Не знаю, что больше меня завело: издевательское неверие моим словам или принуждение признаться в собственном страхе? Раздражённый, взвинченный, я всё же сумел сдержаться, вовремя замолчать, пусть и не довёл мысль до конца. Эмоции распирают грудь, их нужно куда-то деть. Задушить, заткнуть, превратить нечто иное. Так на кого в действительности я сейчас зол?.. Сижу полубоком, учащённо дышу. Смотрю Татьяне в глаза. Она отвечает спокойным, выжидающим взглядом. Движением головы убирает волосы назад, приоткрывая шею.

"Если кто-то куда-то тебя зовёт, значит, он что-то от тебя хочет".

Двойственность сказанных мною слов заставляет сердце биться быстрее. Какой же я всё-таки невнимательный. И по отношению к себе, и по отношению к тому, кто пришёл по моему зову.

Подавшись вперёд резким движением, губами впиваюсь в губы Татьяны. Прислоняю её к спинке сидения, ладонью касаюсь лица. Целую жадно, так, как хотел тогда, на мосту у водопада. Нескончаемые сумбурные мысли разлетаются прочь из моей головы. Татьяна слегка растерялась, это чувствуется. Ещё бы, ведь только что я практически кричал на неё и не был способен понять простые вещи. Но уже через несколько секунд растерянность исчезает. Обнимает меня за шею, губы начинают двигаться в так моим.

Обхватываю рукой талию, подтягиваю Татьяну к себе. Хочу ощутить шёлковую кожу её голого тела, но платье не позволяет сразу получить желаемое. Татьяна сгибает правую ногу в колене и закидывает на меня. Прижимается грудью, проводит рукой по моим волосам. Языки движутся всё интенсивней, их соприкосновения всё плотнее. Мы действительно от поцелуев даже не успеваем дышать. Ладонь плавно скользит по бедру Татьяны. Сначала вверх, к колену, акцентируя ощущения на подушечках пальцев. Затем медленно спускается обратно, ниже, ещё ниже, под платье. Обхватываю ягодицу, и кровь сильнее приливает к паху. Указательный и средний пальцы проникают под трусики. Нужно бы спинки кресел выложить в ряд с сиденьями...

- Влад...

Продолжаю целовать её губы. Говорить - это меньшее, чего мне сейчас хочется.

- Влад, подожди.

- Что такое?

Возбуждённо дышит, не скрывая довольную улыбку.

- Не здесь. - убирает мою руку из-под своего платья, но делает это аккуратно, мягко. - И не сейчас.

- Пойдём к тебе. - в моей голове всё просто. - У тебя же мама сегодня ушла в ночную смену.