Одержимая

Никакого серебра в поле зрения. Ружья нет, но на правом боку подозрительная выпуклость. Значит, левша. Что-то блеснуло сзади на шее из-под воротника. Рукоятка ножа, спрятанного в ножнах на спине. Может, даже с несколькими лезвиями. Потертости на сапогах (он, как и я, носил ковбойские, а не харлеевские, только у него были «фрайсы», а у меня «луккисы» из страусиной кожи). И потянула носом, мои ноздри расширились. Его сапоги пахли конским навозом, причем свежим. Значит, местный парнишка. Или, по крайней мере, приехал сюда достаточно давно и успел покататься верхом. Я чувствовала запах лошадиного пота и сена — простая смесь ароматов. А еще я унюхала сигару. Именно из-за нее Джо понравился мне. Примесь запахов стали, оружейной смазки и серебра заставила меня влюбиться в него. Ну, типа того. Пантера внутри меня решила, что он вроде как клевый и, возможно, достаточно крут, чтобы мы могли снизойти до него. И все-таки шел от него какой-то душок, скрытый под слоем очевидных запахов, который настораживал меня.

Молчание длилось дольше, чем предполагалось. Поскольку это он ко мне подкатил, я просто стояла и смотрела, и затянувшаяся пауза беспокоила Джо, но абсолютно не волновала меня. Я слегка изогнула губы в намеке на улыбку. Он улыбнулся в ответ и слез с мотоцикла. За моей спиной, в доме Кейти, послышались шаги. Я развернулась, так чтобы держать в поле зрения и дверь, и парня. Естественно, нельзя было не вызвать подозрение таким маневром, поэтому я пожала плечами, дабы показать, что ничего не имею против Джо. Просто никогда не теряю бдительности. Даже с симпатичными парнями.

Тролль открыл дверь и дернул головой. Я приняла этот жест за приглашение и вошла.

— Интересных ты выбираешь друзей, — сказал великан, закрыв дверь перед Джо.

— Никогда его раньше не видела. Куда положить оружие?

Всегда лучше самой предложить, чем дожидаться, когда тебя обыщут. Демонстрация силы эффектна в любом своем проявлении.

Тролль открыл старинный шкаф. Я отстегнула кобуру с дробовиком и положила на полку. Потом принялась вытаскивать серебряные кресты из-под куртки, снимать их с ремня и бедер, пока не получилась приличная кучка. Тринадцать крестов — непомерное количество, но они отвлекали внимание людей от моего оружейного резерва. Затем наступила очередь деревянных и серебряных кольев. По тринадцать тех и других. Напоследок достала серебряный флакончик святой воды. Один-единственный. Если бы я носила с собой тринадцать, то булькала бы при каждом шаге.

Я повесила кожаную куртку на плечики, засунув во внутренний карман очки и мобильный телефон, закрыла дверцу шкафа и приняла соответствующую позу, чтобы Тролль мог меня обыскать. Он фыркнул, словно бы удивленный, но одновременно и польщенный, и тщательным образом выполнил свою работу. Надо отдать ему должное, непохоже было, чтобы он наслаждался больше, чем следует. Великан задействовал только тыльную сторону ладоней, пальцы в ход не пускал, не задерживался и не поглаживал там, где не следует. Дыхание его не участилось, пульс бился ровно — я чувствую подобные вещи, если не мешают посторонние звуки. После основательного ощупывания внутренней стороны голенищ моих сапог Тролль произнес:

— Сюда.

Я последовала за ним вдоль узкого коридора, который, ведя вглубь дома, делал два крутых поворота. Пол устилали старинные персидские ковры, а на стенах висели акварели и картины маслом, написанные знаменитыми и не столь знаменитыми художниками. Освещали коридор бра цветного стекла от Рене Лалик — похоже, не копии, а настоящие. Я не знала, можно ли так искусно имитировать старину. Стены были выкрашены в мягкий желтый цвет, который создавал удачный фон для картин, подсвеченных бра. Изысканное убранство для публичного дома. Живущая во мне школьница из христианского приюта была одновременно шокирована и заинтригована.

Когда Тролль остановился возле красной двери в конце коридора, я споткнулась, зацепившись ногой за ковер. Гигант подхватил меня одной рукой, и на мгновение, перед тем как снова твердо встать на ноги, я прижалась к нему. Мне удалось изобразить смущение. Тролль покачал головой и постучал в дверь. Собравшись с духом, я сжала в руке крест, который проворонил великан. И крошеный двухзарядный пистолет. И то и другое было припрятано у меня на макушке под косами. Мужчины никогда в жизни не ощупывали голову. Не то что сапоги, куда они постоянно запускали свои пальцы. Тролль открыл дверь и шагнул в сторону. Я вошла.

Комната была обставлена аскетично, однако дорого, а вся мебель походила на испанскую. Старинную испанскую. Что-то вроде эпохи Колумба и королевы Изабеллы. Стоявшая возле стола женщина, в голубовато-зеленом платье и мягких шлепанцах, выглядела лет на двадцать, если не смотреть ей в глаза, судя по которым она могла сойти за старшую сестру вышеупомянутой королевы. Глаза старого, очень старого человека. Она приветливо шагнула мне навстречу. И вдруг уловила мой запах.

И в то же мгновение глаза ее налились кровью, зрачки почернели и расширились, а клыки высунулись наружу. Она прыгнула. Увернувшись, я вытащила крест и пистолет и отскочила к дальней стене. Я вытянула перед собой руки с оружием, нацелив крест на вампиршу, а пистолет на Тролля. Хозяйка дома зашипела на меня, полностью обнажив клыки. Ее пятисантиметровые когти были белы, как кость. Тролль достал пистолет. Большой пистолет. Вечно эти мужчины с их идиотским соперничеством. Дерьмо! Хотя бы раз случилось так, что пистолет есть только у меня. Но разве они позволят!

— Хищник, — прошипела хозяйка. — На моей территории. — В воздухе разлились феромоны ярости вампирши, горькие как полынь.

— Я не человек, — ответила я, и голос мой был тверд. — Вот что ты учуяла.

Я ничего не могла поделать с бешеным биением своего сердца, и я знала: это еще больше сводит ее с ума. Я животное. Биологические факторы всегда вносят свою лепту. Вот и попробуй тут сохранять хладнокровие. Крест у меня в руке сиял белым холодным светом, и Кейти, если, конечно, ее на самом деле так звали, отвернулась, защищая глаза. Она не набросилась на меня, а это означало, что она думала. Хороший знак.

— Кейти? — Тролль вопросительно посмотрел на хозяйку.

— Я не человек, — повторила я. — Мне, правда, очень не хочется стрелять в твоего тролля прямо здесь и заливать кровью ковры, но я сделаю это.

— Тролля? — переспросила Кейти и застыла. Тело ее приобрело нечеловеческую неподвижность, которая свойственна вампирам в те моменты, когда они думают, отдыхают или занимаются любыми другими делами в свободное от охоты, еды и убийств время. Плечи ее опустились, а клыки убрались в глубину рта, который неожиданно изобразил что-то типа усмешки. Вампиры не могут смеяться и кидаться на жертву в одно и то же время. Они бывают двух типов: часть из них по-прежнему сохраняют человеческую природу, а остальные представляют собой фанатичных убийц. Выходит, что Кейти оказалась первым, так сказать, цивилизованным вампиром в моей жизни. Все остальные, с которыми мне пришлось встретиться лично, были ненормальными извращенцами-убийцами. А потом еще и мертвецами. Настоящими мертвецами.

Тролль прищурился, целясь в меня из сорок пятого калибра. Наверное, верзиле не понравилось, что его сравнивают с плохим парнем из детской сказки. Драки мне всегда удавались, однако сейчас переговоры показались более мудрым решением.

— Скажи ему, пусть отойдет. Дай мне договорить. — Я слегка добавила стали в голос. — Или я тебя прикончу, а твой дружок так и не сумеет выпустить пулю. — Если он так и не обратил внимания на то, что я поставила его пушку на предохранитель, когда споткнулась. А потом мне придется застрелить его. Я бы не стала утверждать наверняка, что мой двадцать второй остановит гиганта, — только в случае точного попадания в глаз. На выстрел в грудь он вряд ли среагирует. Скорее, разозлится еще больше.

Ни один из них не бросился на меня, и я продолжила:

— Я здесь не для того, чтобы убить тебя. Меня зовут Джейн Йеллоурок. Я пришла на собеседование. Надеюсь получить работу. Хочу уничтожить выродка-вампира, которого ваш собственный Совет объявил вне закона. Но я не пахну человеком, поэтому принимаю меры предосторожности. Один крест, один кол, один небольшой двухзарядный пистолет. — Слово «кол» не ускользнуло от Кейти. И от Тролля тоже. Он не заметил трех опасных предметов. Не видать ему рождественской премии.