Обряд

Этот термин представляет собой экклезиастическое определение, восходящее к греческому понятию «exorkizo», что означало «связывать клятвой» или «настойчиво требовать». Во время экзорцизма демону именем Господа предъявляется требование оставить любые действия в отношении определенной личности или определенного места. В понимании католической церкви экзорцизм — строгий обряд, который проводится священником, получившим это право от своего епископа. В древние времена у ранних христиан обряд изгнания дьявола имел важное значение для привлечения новообращенных и доказательства истинности веры. Изначальная сила обряда исходит от Иисуса Христа, изгонявшего дьявола несчетное число раз (что подробно описано в Новом Завете) и затем научившего этому своих апостолов.

Многие в католической церкви считают обряд изгнания дьявола неким реликтом, доставшимся от времен, когда болезни вроде эпилепсии или шизофрении считались проявлением дьявольской сущности. Такой подход видится вполне оправданным в свете величайшего прогресса современной медицины, открытий в области неврологических и психических болезней, а также успехов психоанализа и других подобных достижений.

Непонимание важности обряда во многом связано с природой самого экзорцизма, а также с современным восприятием атрибутов дьявольской сущности, отражающих скорее фольклор, чем теорию. Что такое дьявол? Зверь с рогами и наполовину козлиным телом, среди ночи похищающий невинных девушек? И что такое дьяволицы, рыщущие в поисках очередной жертвы и легко меняющие облик в погоне за людскими душами? Понятно, что ввиду отсутствия семинарского курса по демонологии священники в массе своей не придают большого внимания всему, что связано с экзорцизмом.

На самом деле в центре проблемы находится само понятие зла. Представляет ли зло физическую реальность — то есть падшего ангела, которого называют Сатаной? (Так гласит Катехизис католической церкви — небольшая по формату, но весьма увесистая книга объемом 900 страниц.) Возможно, это просто недостаточность добра или неспособность человека жить в соответствии с благими установлениями Создателя?

Не желая отворачиваться от богатой истории, тесно ассоциированной с верой, многие священники разделяют современный взгляд на дьявола как на метафору зла. Остальные вполне доверяют традиционным представлениям, предпочитая их не обсуждать. Находятся и священники, занимающие самую крайнюю позицию и вообще отрицающие существование дьявола.

Но, по злой иронии, пока многие священники и епископы остаются скептиками, все большая часть общества берет на вооружение оккультизм или бросается в новые религии, такие как неоязыческая викка. По информации из «Обзора американской религиозной идентичности», число приверженцев «викки» увеличилось с 8 тысяч в 1990 году до 134 тысяч в 2001 году. А к 2006 году их было уже 800 тысяч.

Продажи оккультной литературы и книг, относящихся к течениям «нью-эйдж», бьют рекорды; то же самое можно сказать о числе людей, верящих в существование ангелов и демонов (по опросам Гэллапа 2004 года, около 70 процентов американцев заявили, что верят в существование дьявола). Параллельно и взрывообразно растет число людей, утверждающих, что они подверглись воздействию злых духов. Поданным Ассоциации итальянских католических психиатров, в одной Италии более 500 тысяч человек хотя бы раз в году посещают экзорциста.

В тоже время небольшая, но хорошо известная группа перегруженных работой экзорцистов, возглавляемых отцом Габриэле Амортом, давно пытается обратить самое серьезное внимание церкви на тех людей, которые заявляют о своей демонической одержимости. По их убеждению, для начала необходимо подготовить как можно больше экзорцистов. С другой стороны, церковь должна быть уверена в качестве подготовки этих специалистов.

Некоторые сторонники экзорцизма — например, отец Аморт — считали, что в прошлом слишком многие назначенные на эту работу священники являлись экзорцистами лишь номинально. Наконец кое-кто из этих «необученных» экзорцистов успел злоупотребить своим положением, что сильно подпортило репутацию обряда изгнания дьявола. Один из самых вопиющих случаев произошел в 2005 году, когда румынскую монахиню обнаружили в келье привязанной к распятию и с кляпом во рту. Монахиня была мертва, а в убийстве обвинили священника, проводившего обряд экзорцизма.

Надеясь выправить ситуацию, Конгрегация доктрины веры в конце 2004 года разослала по католическим епархиям всего мира (прежде всего американским) письма, в которых каждому епископу предлагалось назначить официального экзорциста.

В то же самое время в руководимом Ватиканом римском университете решили приступить к обучению священников-экзорцистов. Чтобы вооружить эти новые кадры официальным учением католической церкви о дьяволе и экзорцизме, был учрежден интереснейший курс под названием «Экзорцизм и молитва об избавлении».

Откликнувшись на призыв, летом 2005 года в Рим для обучения экзорцизму приехал священник одного из американских приходов. На целых девять месяцев погрузившись в мир, о существовании которого он не знал прежде, этот священник прошел весь курс обучения, после чего вместе с ведущими итальянскими экзорцистами принял участие в более чем 80 реальных обрядах. Результатом стала глубокая перемена в его взглядах на мир и на место священника в этом мире. Владея новым пониманием зла и характера его проявлений, экзорцист вернулся в Соединенные Штаты, полный решимости помогать людям в их повседневной жизни.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

РИМ

Когда отец Гэри Томас вышел на виа делле Форначи, дорога была изрядно запружена машинами. Длинная очередь из легковушек и автобусов тянулась к перекрестку с виа ди Порта Каваллагери, а затем уходила в туннель по ущелью из стоявших вдоль дороги четырехэтажных домов и пятиэтажек, окружавших Джаниколо — один из многочисленных холмов Рима. Движением руководил полицейский в эполетах, похожий на командира авиалайнера — он по мере сил поддерживал порядок, то подгоняя водителей взмахом руки, то свистком останавливая неумеренно агрессивных. Едва светофор переключался на зеленый, водители, не желавшие терять времени, тут же налегали на клаксоны.

По обе стороны дороги в направлении Ватикана тянулись утренние пешеходы, оставлявшие за собой ядовитые полосы сигаретного дыма, похожие на след летящего в небе самолета. Время от времени пешеходы заскакивали в придорожный бар, чтобы выпить свой утренний капучино — и тогда на тротуаре слышалось урчание кофе-машины.

Отец Гэри на несколько секунд задержался на углу, захваченный беспорядочной картиной, будто сошедшей с экзотической почтовой открытки. Ничто здесь не напоминало привычного напряженного ритма родного Сан-Франциско, но этот город, машины и люди — все вокруг пребывало в гармонии, как части огромного, хорошо слаженного оркестра.

Несмотря на черное одеяние, отец Гэри не особенно выделялся среди толпы. В конце концов в Риме очень много священников. По некоторым оценкам, по узким улочкам города ходит более 15 000 служителей церкви — и это не считая нескольких тысяч семинаристов, также носящих белый воротничок и черное одеяние. Стоит учесть множество часовен, мужских и женских монастырей, а также сотни церквей (не считая Ватикан) — и неудивительно, что отец Гэри прозвал этот город «аортой христианства».

Как дополнительное напоминание, прямо через дорогу от отца Гэри стоял огромный дворец Конгрегации доктрины веры — основного стража церковной теории. И над всем этим вдали, над крышами домов плыл, как видение, освещенный солнцем купол собора Святого Петра. Вид собора (а отец Гэри мог любоваться куполом даже из окна своей комнаты) не оставил его равнодушным. В Риме он чувствовал себя частью чего-то большего, чем он сам — и большего, чем мелкие каждодневные заботы, временами одолевавшие приходского священника. Впоследствии отец Гэри с некоторым сожалением говорил: «Когда работаешь приходским священником, приходится носить девять шляп. Дело не только в административных обязанностях: простоты понемногу отходишь от вещей, более важных — например, перестаешь уделять внимание молитвенной жизни прихожан».