G.O.G.R. (СИ)

- Мезенцев слушает, – пробормотал он.

- Господин Росси распорядился, – сухо заявила телефонная трубка. – Начинать операцию «Б».

- Да, да, слушаюсь, – залепетал Мезенцев, едва удерживая трубку дрожащей рукой. – А сроки?

- Начинайте прямо сейчас! – отрезал кто-то, кто был там, на другом конце. – Немедленно, и как можно быстрее!

- Да, да, разумеется, – промямлил Федор Поликарпович, и вместо «до свидания», услышал гудки.

Мезенцев положил трубку и вызвал своего секретаря по фамилии Сомов. Когда же щупленький и лысый Сомов явился, аккуратно прикрыв за собой дверь, Федор Поликарпович передал ему пухлый бумажный пакет и сказал:

- Отправьте по указанному адресу.

- Слушаюсь, – кивнул Сомов и исчез в коридоре.

Проделав всё это, подождав, пока шаги Сомова затихнут, Федор Поликарпович снова снял телефонную трубку и позвонил капитану танкера «Андрей Кочанов».

- Сергей Борисович, – авторитетно распорядился Федор Поликарпович. – Поступил сигнал к началу операции «Б». Все необходимые вам документы и материалы высланы. При получении известите меня и отправляйтесь в путь!

- Есть! – по-военному отчеканил Сергей Борисович, и после этого Мезенцев дал отбой.

Поработав «до седьмого пота», Федор Поликарпович решил минуточку передохнуть и на лифте спустился в вестибюль. В вестибюле ничего интересного не было, разве что просторнее и воздух посвежее. На гигантский аквариум в углу Мезенцев старался не смотреть: рыбы арапаймы завтракали, объедая очередную целую корову. А это было зрелищем не из приятных – по крайней мере, Федору Поликарповичу не нравилось.

Забившись в комнату охраны, Лобода сетовал в мобильный телефон на обязанность кормить «динозавров». «Ну, сетуй, сетуй, – усмехнулся про себя Мезенцев, подслушав этот разговор. – Всё равно я тебе расчёт не дам, и ты будешь их до самой пенсии кормить! А если я удачно проверну операцию «Б», то мне обломится должность в Америке!».

====== Глава 16. Поиски Гопникова. ======

После таинственного исчезновения документов «Кашалотовой креветки» Недобежкин загорелся желанием попасть в Верхние Лягуши и собственноручно отыскать следы исчезнувшего Гопникова. Но к поездке в «чёртову» деревеньку нужно было хорошо подготовиться, чтобы не попасть впросак, как Серёгин. Придя на очередную секретную встречу со Смирнянским, Недобежкин не стал слушать его россказни про «сверхчеловеков», а сразу же потребовал:

- Дай мне телефон Ежонкова!

- Ты спятил! – перепугался Смирнянский. – Это невозможно…

- Тебе всё невозможно! – перебил Недобежкин. – Мне надо поговорить с Ежонковым с глазу на глаз, потому что я собираюсь поехать в Верхние Лягуши.

- Чего ты там забыл? – прошептал Смирнянский, отодвигаясь от Недобежкина подальше, в глубь портика. – Неужели забыл про вездеход в ихней конторе?? Они до сих пор там лазают, а значит – «Наташенька» работает. Если ты сунешься туда – то исчезнешь с концами и капут тебе будет, ферштейн?

- Чего ты заладил: «Капут, капут…»? – фыркнул Недобежкин. – У меня в отделении дела воруют, и сотрудники мои со «звериной порчей» сидят. Один ржёт, как ненормальный, а второй крякает да малюет рожи всякие! И какой я после этого начальник, если разобраться не могу?? Раз уж попался мне этот Гопников, то я его и найду!

- Закрывай ты всё это дело! – посоветовал Смирнянский . – А то пропадёшь ни за грош, как Синицын пропал.

- Ты – трус, – заключил Недобежкин. – Либо ты даёшь мне телефон Ежонкова, либо я сам его найду!

- Ладно, уломал, – уступил Смирнянский. – Только телефон я тебе не дам, ты холерик и наломаешь дров. Я устрою вам встречу вот здесь, где мы с тобой сейчас сидим.

- А когда то будет? – протянул нетерпеливый Недобежкин. – Мне в Лягуши в эти на этой неделе попасть надо, а не до морковкиного дня тянуть!

- Я тебе отзвонюсь, только ты не ори! – пообещал Смирнянский, приложив к губам палец и призывая к тишине. – Завтра-поселазвтра будет тебе Ежонков.

Пётр Иванович вместе с Вавёркиным пытались разговорить «секретного узника» тринадцатой камеры Гоху. Опутанный проводами и покрытый присосками, Гоха сидел на нарах, а сознание его путешествовало дорогами Будды. Серёгину показалось, что «врач-оккультист» действительно продвинулся вперёд на почве исследования выборочного гипноза. Введенный в транс Гоха больше не бодался и не разговаривал по-козьи. На этот раз «секретный узник» вёл себя относительно спокойно и гнусаво, в нос, бормотал:

- Гогр… Гогр… Гогр…

- Что такое «Гогр»? – медленно и расстановкой спросил у него Серёгин.

- Го-го, – пробормотал в ответ Гоха. – Гогр… это… Гогр…

- Так, сейчас настроим кое-что, – это Вавёркин возился со своими вычислительными машинами – теперь у него было два ноутбука, соединённых в беспроводную сеть.

- Гоооо, – протянул Гоха. – Гогр… Го-го… Гоп…

И тут «секретный узник» замолк. На экранах обоих ноутбуков Вавёркина мелькнуло окошечко «Error» , а Гоха помолчал-помолчал и выдал:

- Ме-е-е-е!

- Чёрт! – вскипел Вавёркин, не в силах включить отрубившиеся компьютеры. – Чего ему ещё??

Однако Пётр Иванович остался доволен и этим – Гоха сказал «Гоп». Уж не Гопникова ли он имел в виду? Когда Серёгин рассказал об этом «откровении» «секретного узника» Недобежкину, начальник безоговорочно постановил:

- Серёгин, установите личность этого «артиста». И готовьтесь – не позже четверга мы с вами опять поедем в Верхние Лягуши.

Пётр Иванович был не против снова поехать в Верхние Лягуши, ведь они с Сидоровым узнали далеко не всё, что могли бы узнать. Но вот, как установить личность Гохи? Открыть его забитые «звериной порчей» мозги мог только гипнотизёр Вавёркин, однако и у него пока не получалось победить выборочный гипноз.

За то время, пока Вавёркин жил в Донецке и работал с «испорченными» «бандой Тени», он потерял пятнадцать килограммов веса и вместе с ними утратил облик круглощёкого колобочка. Вместо этого он походил сейчас на человека, замученного непосильной умственной работой, и под глазами «врача-оккультиста» залегли сизые тени недосыпа.

Вавёркин уже в который раз перенастроил свою «технику на грани фантастики» после очередного «Error-а» и снова несгибаемо полз в тринадцатую камеру – спасать Гоху. Раньше протоколы допросов «зачарованных» составлял Муравьёв – писал в бланках «Бе» да «Ме». Но теперь, когда Недобежкин исключил из секретного расследования Муравьёва – за допросом «попорченных» приходилось наблюдать Серёгину.

Вот и за Гохой теперь тоже наблюдал Пётр Иванович. Серёгин сидел в его тринадцатой камере и дожидался, пока Вавёркин закончит подготовку «подопытного» к психодиализу.

- Готово! – наконец-то заявил довольный своей работой Вавёркин, а Пётр Иванович отметил, что «врач-оккультист» готовил «пациента» сорок пять минут.

- Наконец-то, – проворчал Пётр Иванович, а Гоха сидел и повторял своё любимое слово «Гогр».

- Процитируйте, пожалуйста, первый параграф вашего учебника биологии за седьмой класс! – стальным голосом потребовал закалившийся «в боях» Вавёркин от «заколдованного» Гохи.

- Параграф первый, – бесстрастно, как репродуктор, начал Гоха. – «Общие сведения о животном мире». Мир животных и его значение в природе. Животные населяют весь земной шар: сушу, пресноводные водоемы, моря и океаны. Все, что окружает животных в том месте, где они живут, называют средой обитания. Различают три основные среды обитания: водную, наземно-воздушную и почвенную. Соответственно и условия существования в них различаются. Те условия, которые оказывают влияние на животных, называют факторами среды. Различают факторы неживой и живой природы, а также те, которые возникают в результате деятельности человека…

- Стоп! – прервал сей дословный пересказ Вавёркин.

- Ну, хоть не «Гогр», – вздохнул Серёгин. – И, – внезапно оживился он. – Это – учебник Козлова, ещё я по нему учился. Учебник Козлова отменили в девяносто шестом году… Впрочем, это ничего не говорит: он переиздавался 21 раз…