Наркоза не будет!

Сигарета кончилась. Говорить не хотелось.

Рита спрыгнула с подоконника и, глянув еще раз в окно на закат, шагнула в комнату.

Надо было все не спеша обдумать. Кошу искали по лицу, а Риту могли найти по билету, который остался в квартире черных в ванной. И то, что еще ничего не сказали по телевизору, не значило, что ее уже не ищут. И, кстати, те кто ищет, точно не скажут об этом по телеку.

Рита легла и уставилась в потолок. Нет, все рассказывать не имеет смысла. Надо придумать правдоподобную версию. Надо как-то попроще.

Коша приплелась спустя пару минут и села на другую кровать напротив. Взяла журнал. Напряженно дергая себя за мочку уха, она перелистывала страницы. Исподтишка они наблюдали друг за другом, бросая короткие осторожные взгляды. Тихо.

Через час Роня вернулся с двумя огромными пакетами.

— Я принес твои вещи, Коша… — сказал он и швырнул один из принесенных пакетов на кровать.

Протянул Рите паспорт. Она сунула его в карман и вытащила из брюк монетку.

— Орел или решка?

— Решка, — назвал Роня наугад, снимая сапоги. — А что?

Коша копалась, громко шурша, в своем пакете. Рита подкинула монетку.

— Решка! — Она встала посреди комнаты и заявила. — А давайте сейчас мы друг другу все расскажем. Я думаю, что мы все круто попали. Но нам ничего больше не остается, как поверить друг другу. Потому что у нас больше никого нет, кроме нас самих. Чтобы вы меня ни в чем не подозревали, я начну первой.

Роня осторожно поставил ботинок в наступившей тишине.

— Да, хорошо. — сказала Коша и приготовилась слушать. — Но если твоя история хуже моей, то я ничего не скажу.

Рита сдержанно хрюкнула:

— Не хуже! В общем так… Я скажу главное. Детали я сама плохо помню. Я вчера утром приехала сюда на каникулы… на часть каникул. Потом я еще собиралась в Европу. Короче! Мы с двумя моими друзьями гуляли. Курили анашу, пили текилу, ездили по ночникам, по разным злачным местам, а ночью мы очень круто все это вместе и еще сверху коксой. Все как надо, короче!

Роня покачал головой и протянул в растерянности, не зная как оценить услышанное:

— Да-а-а… Ну и психологи нынче пошли!

Рита махнула на него:

— Это не важно! Слушай дальше! Короче, сегодня утром я нашла себя в квартире, в которой лежала куча трупов, кроме меня. Я была живой. Все были трупы, сначала я даже подумала, что сама себе снюсь. Мне, возможно, повезло. Я обдолбилась вчера круче всех. Я была под одеялом в углу в отрубе и меня не заметили, но мне никто не поверит. Там же в сортире оказались мои приятели. У них уже никаких проблем нету. Но я оставила там свой билет, по которому приехала из Москвы. Нечаянно, само собой. За мной гнался черный, который пришел туда утром… Я убежала от него, но он нашел мой билет и знает мою фамилию. Я не могу никуда пойти, где знают мою фамилию.

— Ух ты! Круто! — восторженно воскликнула Коша. — А он стрелял?

— Стрелял… — сказала Рита мрачно. Она остановилась прямо напротив Коши и уперлась взглядом в ее лицо. — Теперь ты!

— Да я сама не знаю… — смущенно пробормотала та. — Вот в чем дело-то… У тебя все просто. Ой! Извини! В том смысле, что все объяснимо и логично. Ты случайно попала в мафиозные разборки. Да?

— Да. Это так.

Коша помолчала, потрогала себя за нос и вздохнула:

— А я сама не знаю, как все произошло. Я понятия не имею, где это. Я хочу сказать, что знаю, конечно, где университет. Но я никогда не заходила туда. Внутрь. Где эта лаборатория? На каком этаже? Но мне сегодня ночью приснился сон, что я убила этого мужика… Он меня просто достал! Он преследовал меня с июня месяца. С самых белых ночей. Я сначала думала, что он галлюцинация, но сегодня… Когда все это показали…

Коша вдруг коротко вздохнула и полезла под кровать. Вытащила пакет с вещами, который принес Роня и достала оттуда замызганную тетрадочку.

Положила на кровать и сказала:

— Вот. Результат моей жизнедеятельности. Тут все написано. Но мне тоже никто не поверит. Поверят охраннику. А меня упекут или в дурку, или в тюрягу. Я все писала в дневнике, как Юнг, чтобы не сойти с ума. Слова спасают. Я не хочу сойти с ума. Он у меня и так какой-то зыбкий, как весенний лед. Я дам прочитать. Но потом мы его сожжем. Ладно? Я хочу все забыть навсегда. Сейчас. Сначала я начала писать от первого лица, но быстро столкнулась с тем, что не могу таким образом сохранить необходимой для анализа отстраненности, а именно это интересовало меня в первую очередь.

Рита услышала истерическое хихиканье. Ронины плечи сотрясались от хохота. Он сидел на стуле и прикрывал рот рукой.

— Нет-нет. Ничего. Продолжайте. Ты что, Кош, классиков перечитала?

— Пошел ты… Сам-то! Детективщик хренов!

— Извини, — он закрыл лицо руками на минуту, чтобы успокоиться.

— По-любому, получилось что-то типа литературного произведения. Но именно типа. Потому что, не смотря на кажущуюся сомнительность истории, я ничего не придумала. И меня совершенно не интересовали никакие правла построения сюжета. Просто я старалась отметить все, что мне казалось важным и передать именно состояния. Как это во мне образовалось. Причем, здесь интересовала меня не я сама как таковая, а процесс. Мне показалось важным назвать это словами… Чтобы понять. Кое-что я узнавала от других людей. Случайно. Вернее, чудесным образом. Кое-что я придумала сама. Так, как мне показалось, должно было быть.

Рита выдернула из рук Е-Кош тетрадку и поморщилась:

— Ты всегда такая болтливая? Е-Кош?

Коша смутилась.

Рита упала на кровать.

— Господи… Это я тебе писал записочки… — грустно сказал Роня. — А ты долбишься кокаином с бандитами. И я буду тебе помогать… Буду! Куда мне деваться?

— Правильно! — согласилась Рита. — А куда тебе деваться? Я, кстати, знала, что ты записочки мне пишешь. Но мне нравился другой. Толик. Долбанутый!

Рита пролистала наугад несколько страниц. — Черт! Ты покороче не могла? У нас нет времени.

— Нет… — мотнула головой Коша. — Иначе ничего не поймешь.

— Только литературы мне сейчас не хватало, — вздохнула Рита и вернулась на первую страницу.

— Послушай, а почему у твоих друзей нет никаких проблем? — вдруг спросила Коша.

— Потому…Кончается на «У».

— Их что… убили?

— Нет, они там в карты играют. Ладно! Пока. У меня наступила ночь. Спокойной ночи, граждане преступники и священники, — отмахнулась Рита. — Все! Пока не прочитаю, не отдам. Так что советую развлекаться без меня. И кстати, что вы будете делать, меня мало волнует, главное не высовывайтесь на улицу. Пока!

Она всем видом показала, что больше не скажет ни слова.

Роня позвал растрепанную Кошу:

— Пойдем помурлыкаем, кошечка.

Они ушли.

Коша закурила, мрачно глядя в окно.

Роня сложил руки на груди и вдруг сказал:

— А я знаю, что все будет хорошо. Вот увидишь…

— Ага… — Коша печально заглянула в его глаза и улыбнулась. — Почему все так глупо, Роня?

— Почему глупо? Забавно… — возразил Роня.

Коша прижалась к нему, и Роня покорно обнял ладонью черноволосую голову, отворачиваясь от дыма.

— Что теперь делать-то? Как же жить? — грустно спросила Коша.

— Да… Придумаем что-то.

— Хорошо тебе. Придумаем. Никогда не знаешь теперь, что же произойдет в следующий момент. Я же не смогу вечно сидеть в норе какой-то. Что, пластическую операцию что ли сделать?.

— Ладно. Не геморройся. Отнесись к этому как к приколу.

— Как? Ты что с ума сошел?

— Всегда есть выход. Он найдется! Может быть, это просто перемена уровня.

— Легко тебе говорить. — Коша надулась. — Но это же очевидно, что мне придется как-то скрываться! Я уже даже с тобой не смогу встречаться. Я просто скоро на улицу не смогу выйти! Никогда!

Коша раздраженно отодвинулась и тяжко вздохнула.

— Надо стать другим человеком, — воодушевленно рассуждал Роня. — У тебя есть шанс отсечь свое прошлое! Это же классно! Не каждому выпадает такой шанс.