Богатая девочка

Сидни похолодела: она с первого взгляда поняла, что это.

«Мой ремень!

Мой красный ремешок!

Ремень, которым Эмма привязала камень к трупу Джейсона.

Как он здесь оказался? Кто принес его сюда и привязал к лапе Голди?»

Сидни дрожащими руками принялась отвязывать ремень. И тут в окно впорхнуло что-то белое и опустилось рядом на кровать.

Сложенный пополам белый лист бумаги.

У Сидни от страха и волнения пересохло во рту. Сердце бешено колотилось.

Она взяла листок, развернула.

Внутри от руки большими буквами было написано одно-единственное слово: «Убийца».

Сидни, оцепенев от ужаса, туда разглядывала записку.

Ей был знаком почерк.

Она знала, кто это написал.

Джейсон.

Глава 25

Сидни хотела закричать, но крик замер у нее в горле. Она вскочила на ноги.

Записка выскользнула у нее из рук и упала на пушистый плед. Прямо возле красного ремешка.

Сидни упала на кровать, терзаемая страхом и новым приступом тошноты. Падая, она рукой задел стоявший на тумбочке телефон.

«Эмма! — вспомнила девушка и снова вскочила. — Нужно срочно ей позвонить!»

Она схватила трубку. Пальцы дрожали, цифры расплывались перед глазами.

С третьей попытки ей удалось наконец набрать нужный номер.

— Алло? — раздался на другом конце провода усталый голос Эммы.

— Это я! — прерывающимся голосом крикнула: трубку Сидни.

— Сид, я так рада, что ты…

— Эмма, я знаю, в чем дело! Я знаю, кто прислал записку и подбросил мне в шкафчик кольцо! Я…

— Сид, не так быстро! — перебила подругу Эмма. Я не понимаю половины того, что ты говоришь.

Сидни нервно всхлипнула, сделала глубокий вдох и продолжала:

— Помнишь мой красный ремень? Тот, которым ты привязала камень к Джейсону?

— Да. Разумеется.

— Он здесь, у меня в комнате! Я только что нашла. Кто-то привязал его к лапе Голди.

— Кого? — не поняла Эмма.

— Голди. Это мой старый… Ах, какая разница! Главное, ремень здесь! И еще мне подбросили записку. В ней написано: «Убийца».

Эмма громко охнула.

— Кто-то принес ремень и записку в мою спальню, и… я знаю, кто! — выпалила Сидни.

— Кто?

— Джейсон.

Эмма шумно вздохнула:

— Господи, Сид…

— Подожди, дай сказать! Записка написана рукой Джейсона. Его почерк я узнаю из тысячи!

Эмма молчала.

— Неужели не понимаешь? — продолжала Сидни. — Это не кто-то там, кто случайно видел нас в лесу. Это сам Джейсон.

Голос ее срывался от волнения. Она почти кричала.

— Он ведь умер, правда? Да? Ты уверена, что он был мертв?

— Да. Уверена, — прошептала Эмма.

Сидни глубоко вздохнула.

— Ты веришь в привидения? — вдруг срывающимся от волнения голосом спросила она.

— Я сама только что собиралась тебе позвонить, — снова раздался в трубке голос Эммы. — Я тоже получила записку. И в ней тоже одно слово: «Убийца».

— Вот видишь! — воскликнула Сидни. — Это он, Джейсон! Кто же еще?

— Да наверняка кто-нибудь из школы, — сказала Эмма. — Джейсон точно кому-нибудь проболтался. Я как только увидела записку, сразу поняла.

— А почерк?

— Подделали. Вот что, Сид. Нужно вычислить, кто пытается нас запугать. Мне все это очень не нравится. Нельзя поддаваться панике. Надо хорошенько подумать.

— Не могу я думать! — заплакала Сидни. — Я и дышу-то с трудом. Чуть в обморок не грохнулась, когда увидела записку! Мне так страшно…

— Слушай, я сейчас к тебе заеду, — сказала Эмма. — Возьму машину у соседки. Всё — жди!

После того как подруга отключилась, Сидни еще долго держала трубку в руке, не обращая внимания на короткие гудки, потом, очнувшись, положила ее на место и снова принялась мерить шагами комнату.

Куда бы она ни смотрела, взгляд ее неизменно возввращался к красному ремню и белому листку бумаги на зеленом пледе возле золотистой лапы медвежонка

«Нужно выйти отсюда! — решила девушка. — Не могу больше здесь находиться».

Как была в халате, Сидни выскользнула на веранду и побежала в другой конец дома, к гаражам — встречать Эмму.

«Быстрее, быстрее! — мысленно торопила она подругу, ступая босыми ногами по шершавым мокрым булыжникам. — А то я больше не выдержу. Могу сорваться в любую секунду».

Наконец за углом дома вспыхнули огни фар. Напротив остановился бурый от грязи и ржавчины автомобиль, и из него вышла Эмма. Сидни бросилась к ней и порывисто обняла.

— Слава богу, ты здесь! — воскликнула она. — Мне было так страшно одной!

— Щ-ш, тише, — шепнула Эмма, отводя ее руки. — Сид, что ты здесь делаешь в таком виде? Ты босиком, и волосы мокрые.

— Я ждала тебя. Не могла сидеть дома. Я была в душе. Поэтому волосы мокрые, а потом… я нашла… нашла… ремень, и… — Сидни умолкла на полуслове.

Эмма сказала строго:

— Сид, прошу тебя, постарайся держать себя в руках.

— Я пытаюсь, — всхлипнула Сидни. — Но мне так страшно. А тебе? Сначала кольцо Джейсона. Теперь ремень… Кто мне подбросил ремень?

Ее передернуло.

— Ты веришь в привидения, Эмма? Я раньше не верила. Но теперь…

Эмма стиснула руку подруги.

— Крепись, Сид, — сказала она. Голубые глаза ее светились участием и тревогой. — Не сходи с ума. Выглядишь ты ужасно. И несешь полный бред.

— Я не могу…

— Надо! — Эмма положила Сидни руки на плечи и слегка встряхнула. — Пошли к тебе, ладно? Покажешь мне ремень и записку.

Девушка тяжело вздохнула:

— Хорошо. Только пройдем через веранду. Я не хочу столкнуться в дверях с родителями.

— Да уж, лучше не стоит, — согласилась Эмма. Она взяла Сидни за руку и повела к дому.

Поднявшись на веранду, она толкнула стеклянную дверь и потянула Сидни за рукав.

Девушка, помедлив, шагнула к двери и заглянула в комнату.

— Боже мой! Не может быть! — закричала она.

Глава 26

— Все исчезло! — Сидни бросилась к кровати. — Ремень… Записка! Где же они?

— Ты… ты оставила их на кровати? — не поверила Эмма.

Сидни молча кивнула. Взгляд ее скользнул по ковру.

Ничего.

Она встала на колени и заглянула под кровать.

Ни ремня, ни записки.

— Они лежали здесь! — плакала Сидни, в сильной ярости молотя кулаками по матрасу. — Эмма, они были здесь всего десять минут назад!

Подруга подошла к кровати и взяла в руки плюшевого медвежонка.

— Это Голди, — прошептала Сидни, — к его лапе был привязан ремень. Видишь грязь на пледе? Это от ремня.

Эмма покрутила медвежонка в руках.

— Не вижу никакой грязи.

Сидни выхватила у Эммы игрушку и со злостью швырнула медвежонка в угол. Он отскочил от стены и приземлился на полу возле двери.

— Этого не может быть, — горько вздохнула Сид ни. — Я же видела все собственными глазами — и ремень, и грязь, и записку. Не могло же все исчезнуть само по себе.

В отчаянной попытке найти пропавшие улики она стала рыться в игрушках, сбрасывая их на пол, перевернула подушки, стянула с кровати зеленый плед.

— Сидни, прекрати, — попыталась остановить ее Эмма. — Они не могли оказаться под одеялом.

— Ремень должен быьь где-то здесь. — Девушка скомкала плед и бросила его в кресло. — Он не мог раствориться в воздухе.

Задыхаясь от гнева и разочарования, она сорвала простыни и заглянула под матрас.

— Там ничего нет. И быть не может! — вразумляла подругу Эмма.

— Так, ладно. На кровати ничего нет. Будем искать дальше.

Перерыв еще раз груду плюшевых зверушек, Сидки направилась к шкафу. Она открыла дверцу и полезла внутрь.

— Остановись! — крикнула Эмма. — В шкафу его тоже быть не может!

— Да! — огрызнулась Сидни, чувствуя, что голова идет кругом. — Ремень ведь не мог сам собой вползти с кровати и повиснуть на вешалке!

С мрачной усмешкой на лице она обвела взглядом комнату.

— Но он был, и записка тоже. Значит, они должны быть здесь и сейчас.