Оазис Джудекка

одной из женщин имелась белая паранджа, опущенная на грудь и напоминавшая салфетку. Над ее головой парил золотой нимб. Должно быть, она изображала аллегорическую Девственницу. Другой сестричке, с клеймом Зверя на нежном и гладком лбу, вероятно, выпало представлять Блудницу. Если ЕБ намекал на двойственность человеческой натуры, то я был с Ним полностью согласен.

Раздался громкий скрежет, потревоживший гармонию безмолвного парения. Плиты в центре Храма сдвинулись со своих мест и поползли в стороны, открывая круглый бассейн. Толпа выдохнула и попятилась, будто испуганное стадо свиней (надо ли упоминать о том, что я ни разу не видел целой ж_и_в_о_й свиньи - в лучшем случае кусочки мяса на кости, которую нерегулярно швыряет мне ЕБ! Но чье это мясо на самом деле? Лишь бы не человеческое...).

Бассейн оказался доверху заполнен жидкостью, а на ее поверхности расплылась радужная нефтяная пленка. Яростный огненный язык выплеснулся из боковой стенки бассейна, и вверх взметнулось пламя.

Сиамские близнецы внезапно обрели плоть. Момента, когда произошла подмена, никто не заметил. В следующую секунду голографический призрак превратился в четырехрукий и четырехногий визжащий комок, который падал, кувыркаясь, из-под сводов Храма точно в середину бассейна. Сорвавшиеся с невидимого каната нелепые акробаты... Не понимаю, какая сила удерживала их наверху, но теперь она исчезла. Со всех сторон ударили лучи мощных прожекторов. Ослепительный, беспощадный свет. ЕБу всегда была присуща болезненная непристойность в выявлении мельчайших подробностей - это касалось как человеческих страданий и пыток, так и воспоминаний и тайных влечений...

Близнецы вертелись и барахтались, отчаянно борясь с огнем, водой и друг с другом. Это была самая уродливая возня, какую я видел в своей жизни. Им было уже не до сестринской любви. Адская боль убивала разум; инстинкт заставлял терзать и топить самое б_л_и_з_к_о_е (ближе не бывает!) существо, из последних сил цепляясь за жизнь. И это при том, что смерть одной из сестер все равно означала бы скорую смерть второй!

Каждая из них пыталась плыть, но другая неизбежно оказывалась под водой и начинала захлебываться. А сверху поджидало жадное пламя, и кислорода оставалось все меньше. Одна горела, но пыталась глотнуть воздуха; вторую брало за горло черное, холодное, мокрое удушье... Через секунду они уже менялись местами; лица обеих были изуродованы ожогами и стали неразличимы. Девственница, Блудница... Утонули обе. И обгорели обе. И обе отправились в небытие.

Выплыть они могли бы только вместе, но как? Рванувшись в разные стороны?! Разрушив нерасторжимую связь? Природа связала их еще в матке, сделала единым целым в жизни и в смерти, наделила органами на двоих, обрекла на то, что мы все увидели. Я не удивился бы, если бы узнал, что самые тупые из нас сейчас задумались: кто же был их собственным незримым "сиамским близнецом"? Кто утащит их на дно или толкет в огонь, когда придет час расплаты?..

Во всяком случае, я подумал об