Луна во второй четверти

— Господи! — выдохнула она, — это ж Федор! Он ее убивает!

— Кого? — недоуменно спросил Пудик, машинально кладя ладонь на рукоятку ножа.

— Катерину! Он ее ненавидит, вот и убил. Дождался, пока Иван уехал…

— Брось… — попытался возразить Пудик, но сам, оттолкнув Варвару, уже бежал по направлению к изгороди. Крик прекратился, так внезапно, словно кричавшей с размаху вбили его обратно в горло, зато отчетливо слышались тихие испуганные всхлипывания.

— Лерка! Это ты кричала?

Та, задыхаясь, только кивнула головой, так, что заколка свалилась в траву, и темные волосы рассыпались по плечам.

— Ну что ты, — растерянно бормотал Артем, — ну что ты… успокойся… Что стряслось?

— Т-там… — с трудом выговорила Лера.

— Ну что — там? — Пудик, поворачивая круглую голову на крепкой шее, настороженно вглядывался во тьму, — говори по-человечески…

— З-зверь, — выдохнула Лера.

— Какой зверь? — переспросил Артем, — погоди… тебя кто-то обидел? Этот…— Он явно собирался сказать что-то малоприятное относительно Анджея, но удержался.

Благородным хочет быть, подумала Варвара.

— В-выскочил на меня из-за изгороди, — Лера поднесла белую руку к горлу, умоляюще глядя на Артема, — и смотрит на меня… Глаза желтые… нет, зеленые… нет, желтые! И горят так страшно!

И все она врет, тоскливо думала Варвара. Ей завидно, что мне вчера что-то померещилось, она и это решила отобрать.

— Лера, — спросила она ядовито-ласковым голосом, — а что ты вообще на улице делала?

Лера перевела дыхание и не менее ласково отозвалась:

— Так… прогуляться вышла.

— Не иначе Андрюху искала, — сквозь зубы проговорил Пудик. — Ладно, пошли, поглядим, что там за волк такой. Давай-ка, Варвара, проводи ее к дому, и ты, Темка, с ними. А мы с шефом к Угрюмовым заглянем. Предупредить их надо. Кстати, Анджей дома?

— Нет, — шепотом ответила Лера.

— Ну, так и его поищем. Давайте, бабы, шевелитесь, пока туман все не накрыл. Вон, аж стеной идет!

Варька скептически наблюдала, как Артем с преувеличенной решительностью взял Леру за локоть и повлек к дому. Та, разумеется, не сопротивлялась — держалась, как слабая и испуганная женщина при сильном мужчине. Защитнике. Артем, показалось Варьке, даже стал выше ростом.

С моря шел туман.

Он наползал сплошной непроницаемой войлочной стеной, заглушая все звуки.

Варвара обернулась — там, в доме на холме, куда еще не достиг туман, приоткрылась дверь, на черную землю легла медовая полоска света…

Она сделала еще шаг, и сырое полотнище тумана облепило ей лицо.

Впереди глухо шлепали шаги.

Внезапно она резко остановилась.

— Вот он! Опять! — выкрикнула Лера высоким, звенящим от напряжения голосом.

— Да ты что? — успокоил Артем, — это ж свои!

Лера нервно рассмеялась.

Меланюк слегка задыхался — видно, ему пришлось бежать от самого крыльца, а закалка была уже не та…

— Что у вас случилось?

— Я видела что-то такое… — жалобным голосом маленькой девочки пролепетала Лера, — страшное…

— Что?

Голос у Меланюка был встревоженный. Он все еще чувствует себя ответственным за остальных, подумала Варвара. Старая школа!

— Оно выбралось из кустов. Посмотрело на меня.

— Не человек? — удивился Меланюк.

— Нет!

— Собака? Какое-нибудь животное? — Меланюк постепенно успокаивался.

Людей он боится, думала Варвара. Животных не боится. Правильно, в общем.

— Оно было большим! — пустилась Лера в смутные описания, — просто огромным!

— Туман часто искажает пропорции, — трезво заметил Меланюк.

— Тогда еще было видно.

Меланюк остановился у калитки, вглядываясь в ночь

— Заходите в дом, и поскорее. А остальные где?

— Анджея ищут, — пояснила Варвара, при полном молчании спутников.

— Угрюмовым сказали?

— Да.

— Тогда вы устраивайтесь, а мы с Артемом тоже пойдем. Фонарик только надо взять.

Он вновь замер, настороженно прислушиваясь.

— Кто-то идет.

— Привидение! — охнула Варвара.

По улице меж темными домами, раздвигая клубы тумана плыла белая фигура.

— Это же Катерина, — облегченно вздохнул Артем.

В белом платке и полотняной блузе, Катерина, казалось, испускала свой собственный бледный свет (наверное, это у них фамильное, подумала Варвара), приближаясь к ним своей бесшумной, скользящей походкой.

Она чуть задыхалась, и оттого голос ее звучал немного прерывисто, точно от испуга.

— Вы Альку не встречали? — спросила она, обводя их тревожным взглядом, — Пропала куда-то… а Федор, как ваши прибежали, взял ружье и ушел. Ярится он — а ну, как пальнет в кого спьяну.

— Вообще-то, — виновато сказал Меланюк, — я думаю, она с Анджеем. Ну, так… дело молодое. Идите домой, мы ее приведем.

— Я… не хочу домой, — она дернула за уголок платка, стянутого узлом под подбородком, — с вами пойду. Боюсь я в доме одна сидеть… Вот если б Иван… Так он на рыбзавод поехал, дежурство у него.

— Ладно, — Меланюк пожал плечами.

Он предпочел бы обойтись без Катерины — и вовсе не потому, что Лера кого-то там увидела.

Дом стоял огромный и пустой — из сеней дохнуло сыростью. Меланюк пошарил рукой по стене, отыскивая выключатель. На мокрое крыльцо лег квадрат тусклого света.

— Ну, вот, — бодро сказал Меланюк, сбегая со ступеней и зажигая фонарик, — мы пошли. А вы, девочки, закройтесь, и сидите дома. Договорились?

— Договорились, — кивнула Варвара. С Лерой наедине ей оставаться не хотелось. Впрочем, та, кажется, забыла о том, что произошло утром. Или сделала вид, что забыла.

— Я боюсь, — жалобно сказала Лера.

— Нечего бояться. Никто вас тут не тронет.

— Еще что случилось? — настороженно спросила Катерина.

— Нет, — покачал головой Меланюк, — нет. Просто Лере что-то померещилось. Это все туман…

— Я видела его вот как вас сейчас, — обиделась Лера, — огромный зверь.

Катерина глядела в никуда огромными глазами — в темноте они казались черными.

Она порывисто, как-то судорожно вздохнула.

— Выходит, Он воротился, — тихонько сказала она, — пришло Его время…

— Он? — Меланюк говорил мягко, точно с ребенком… — Кто — он?

— Нешто не слыхали? — удивилась Катерина (и почему у нее всегда такой виноватый голос, гадала Варвара). — Он уж приходил однажды… как раз, на меженник… Он всегда приходит на меженник.

— Если это действительно волк, — успокоил Меланюк, — он не нападет. Волки сторонятся людей.

— Они тоже втроем были, — прошептала Катерина, — жена его и доньки. Он подале пошел, к озеру, все рисовал его, рисовал. А та не захотела, темно там, говорит. Душно. Гнетет, мол, меня что-то. Они и остались на поляне. Ну, видно, и позабыл о времени, а когда прохватился — их, мол, давно не слышно… Может, думал, притулились где… побежал… Вскорости и нашел. Она, видать, донечек затулить пыталась — руками… жилы наружу так и торчат, как веревки рваные… в один час поседател.

— Это мог быть и не волк, — неуверенно сказал Меланюк, — во всяком случае… что показала экспертиза? Их же кто-то осматривал?

— Какая там экспертиза… Ванька справку выписал… Печать поставил. Рыбсовхозную. И Мишка расписался, потому как специальность у него. Жара стояла, уж такая в тот год была жара… нельзя было их держать…

Она помолчала.

— Схоронил их, и уехал. Все бросил… ящик этот свой, паволоки, вапы — голубец, ярь… все осталось… Красиво он малевал — все верес да озеро, то на всхожем солнце, то на закатном… так они в доме и стоят, картины.

И добавила, явно смирившись с неизбежным:

— А вы Альку вон в том зароде поищите, может, они там притулились…

— Ладно, — сказал Меланюк, — пошли, посмотрим. Надеюсь, они нас извинят за назойливость. Что вы стоите, девочки, идите домой — слышали, что она рассказывает?

— Так это ж когда было! — возразила Варвара.

— Неважно. Никому не открывайте, кроме нас. Федору тоже, если будет стучаться — он, мне кажется, немного невменяем сейчас…