Повелитель аномалий (СИ)

Его мучила жажда, но флягу забрал Коган. Оглянувшись, он посмотрел на мутную зеленоватую полосу воды за деревьями. Облизал пересохшие губы.

– «До реки метров сто, – прикинул Антон. – В воде собаки не тронут».

Впрочем, сразу же возникли сомнения. Сто метров нужно было ещё пробежать, да и речка могла оказаться болотом. Антон с сомнением посмотрел на окровавленный осколок бутылки. Всё что было под рукой.

– «Сантиметров десять, – подумал он. – Коротковат для ближнего боя».

Он задрал голову, выбрал длинную сухую ветку. С трудом её переломил.

Хруст разбудил псов, и они яростно его облаяли. Закрепив в расщепе стекло, Антон обмотал его верёвкой, попробовал на прочность. Ещё никогда он не испытывал такой радости.

– «Ну как же, собственными руками смастерил копьё, – улыбаясь, подумал он. – Посмотрели бы на меня дружки».

Стянув бушлат, Антон вытер о него окровавленные руки, свернул в тугой ком и скрутил остатками верёвки. Порывшись в карманах, нашёл несколько сухариков и с жадностью их съел.

– Неплохо придумано, – прошептал он. – Вы умные, – а человек умнее.

Звери успокоились и мирно спали недалеко от дерева. Дремал даже вожак, положив массивную голову на могучие лапы. Антон зажмурился и, собираясь с силами, несколько раз глубоко втянул воздух.

– Сейчас или никогда, – прошептал он и громко свистнул.

Псы зарычали, вскочили на лапы и, бросаясь на ствол дерева, исступлённо залаяли.

– Пошли вон ш-ш-шавки!

Антон приподнялся на ногах, изо всех сил швырнул бушлат в кустарник. Злобная свора бросилась на запах крови. Остался только вожак. Он навострил уши, уставился на беснующуюся стаю. И в это мгновение, Антон спрыгнул вниз. Стиснув зубы, он яростно ударил зверя копьём и, напрягая мышцы, отпихнул его от себя. Вожак заскулил, огрызаясь, шарахнулся в сторону.

Остальное происходило, словно во сне...

Антон бежал, не разбирая дороги: ломился сквозь колючки, подворачивал ноги, перепрыгивал через брёвна и кочки. Он не чувствовал боли, даже не испытывал страха, – ему просто хотелось добежать.

Показались заросли камыша и мутная зелёная вода.

– «Река, – промелькнуло в голове. – Только бы»...

Антон оттолкнулся ногами и прыгнул. Сразу же ушёл под воду по самую макушку. Холод охватил тело, но в душе воцарился покой. Он вынырнул у противоположного берега, жадно втягивая воздух, выполз на берег и уткнулся лицом в чёрную грязь. На другом берегу, беспокойно суетились собаки. Антон слышал их отчаянное повизгивание и яростное хрипение вожака. Приподнявшись на руках, он повернул голову и посмотрел на псов.

– Ну что, сожрали? – выкрикнул он. – Шавки паршивые!

Опустив голову на руку, Антон устало зажмурился и тут же погрузился в странное оцепенение. Теперь ему на зверей было наплевать. Вспомнился дом, мама.

Прошло минут десять, когда до слуха донеслось шуршание шагов. Кто-то шёл в его сторону. Он быстро понял, что к нему приближаются двое и напряжённо застыл. Они остановились рядом и замерли, словно ожидая реакции.

– Ну чего? – вскидывая голову, рявкнул Антон.

Его тут же наградили затрещиной.

– Огрызается дохляк! – послышался голос. – Опять салабон попался.

Его схватили за волосы и рывком посадили на траву.

– Свежее мясо. Будет кому за каштанами ходить.

Антон поднял глаза и уставился на мужиков. Оба здоровяки. Армейский камуфляж, брезентовые плащ-палатки, грязные рюкзаки: он частенько видел таких на Кордоне. Один краснорожий и рябой. Другой одноглазый, с безобразным шрамом во всю щёку.

– Ну что Толян, забираем? – спросил рябой. – Без солдатиков нам никак.

Одноглазый кивнул, пренебрежительно сплюнул.

– Поднимайся, гоблин, – зарычал он. – Скоро стемнеет и повыползает нечисть почище, чем собаки. Не отобьёмся.

Антон встал на ноги и покосился на стаю. Вожак жадно смотрел на людей. Его бок кровоточил, из пасти вырывались хрипы, но в безумных глазах раненого зверя по-прежнему сверкал огонь.

Они шли молча. Впереди одноглазый, за ним Антон. Рябой шагал последним и тихо посмеивался. Странная привычка действовала на нервы.

– Куда мы идём? – не выдержал Антон. – Если решили сдать Курбатову, лучше замочите здесь.

Рябой хмыкнул, тяжело, словно задумавшись о каких-то проблемах, вздохнул.

– Мы не знаем Курбатова, – выдержав паузу, отозвался Толян. – И мочить тебя не собираемся.

Впереди показались заросли осоки, чахлый береговой кустарник.

– Болота! – пояснил Толян. – Жуткое место. Километров на сто в глубь «Зоны».

Но ничего кроме сияющего тумана, Антон не увидел. Мгла закрывала воду, глушила звуки. Иногда в серых клубах испарений вспыхивали электрические разряды, и тогда до слуха доносились прерывистые глухие хлопки.

Темнело быстро. Солнце побагровело, от воды потянуло холодом.

– Туда! – Толян дёрнул Антона за воротник и кивнул на огороженный колючкой домик.

В заколоченных окнах призрачно мерцал свет. В сарае работал дизельный генератор.

Толян открыл калитку и втолкнул Антона во двор.

– Устал, как собака, – бросил рябой. – Пойду покемарю.

Он прикрутил калитку проволокой, убедился, что закрыта надёжно, и махнув рукой, поплёлся к сараю.

– А мы к боссу, – сказал одноглазый. – Он всё растолкует.

Они подошли к домику, остановились перед верандой. За столом, под тусклой лампой, сидел мужик. Мордатый, небритый, он хмуро покосился на Антона и жестом поманил к себе.

– Свободен, – бросил он Толяну. – Потребуешься, позову.

Антон поднялся по скрипучим ступеням, нерешительно остановился перед столом.

– Я, Штык, – произнёс верзила. – Садись. Хочу поговорить.

Антон присел на край стула, робко посмотрел на мужика.

Лицо посечено осколками, в левом рукаве коричневая культя.

– Значит так, – растягивая слова, произнёс он. – Вариантов немного. От того какой выберешь, зависит твоя жизнь.

На столе тушёнка, казанок с варёной картошкой, несколько банок с пивом. Антон судорожно сглотнул и отвернулся.

– Мы не бандиты, не копатели и не сталкеры. – Штык взял буханку хлеба, зажал под мышкой и, отломив край, протянул Антону. – Мы старатели. Добываем камни. Продаём кому они нужны.

Антон схватил хлеб, с жадностью откусил.

– Камни сейчас в цене. На большой земле их называют артефактами, а мы камушками. Существуют образцы, которые могут обеспечить на всю жизнь.

Штык хлебнул из банки и довольно крякнул.

– Расклад такой: либо ты с нами, либо...

Здоровяк многозначительно кивнул на темнеющий за забором лес.

– Добыть камушек непросто. Мне вот руку оторвало, Толяну глаз выжгло. Были и те кому снесло башку.

– Может отпустите? – Антон дожевал корочку, посмотрел в глаза Штыку. – Я не старатель и пользы от меня никакой.

Штык усмехнулся, высосал пиво и, смяв банку, швырнул в траву.

– Не пойдёт, – отрезал он. – Завтра ребята отведут в одно место. Достанешь камушек и я приму тебя в артель. Назначу процент, постепенно накопишь деньжат и через годик другой свалишь на родину.

– Скверная перспектива, – протянул Антон.

– Переживёшь, – Штык вышел из-за стола, свистнул.

Пришёл Толян, в руках кусок колбасы, полбатона.

– Запри в клетке и дай воды, – распорядился Штык. – Завтра, в пять, пойдёте за «Повелителем».

В голове роились мысли, от пережитого бросало в жар. Зарывшись в солому, он долго не мог заснуть, хотя чувствовал смертельную усталость. Вспомнился Васян и его услуга.

– «Спасибо, – подумал он. – Если бы не ты»...

Он дрожал от холода, сарай продувался насквозь.

– Сволочи, – прошептал Антон. – Засунули в клетку, как зверя.

По крыше забарабанил дождь, потянуло сыростью. Прислушиваясь к шуму, Антон постепенно успокоился и незаметно заснул

Кто-то пнул в бок, плеснул водой в лицо.

– Поднимайся! – зарычал Толян. – Уже полпятого.