Умри или исчезни!

ры молодых со снисходительной улыбкой. Макс показал ему на поднос с колесами "брызг", "спида" и секонала - на любой вкус. И, конечно же, масон отверг его предложение...

Где-то в глубине дома загремела музыка. Какой-то придурок добрался до хозяйской музыкальной комнаты. Голиков выругался, но ему было лень сниматься с насиженного места и идти разбираться с обнаглевшим козлом.

- Неплохо веселимся, - заметил Клейн, усаживаясь рядом. - Сколько ей исполнилось?

- Кому? - тупо переспросил Максим и вдруг вспомнил, что вечеринка устроена по поводу дня рождения Савеловой - А-а. Кажется, двадцать шесть...

Зодиакальный знак - Близнецы. Если погасить свет во всем этом чертовом имении, еще можно будет увидеть Кастор и Поллукс, заходящие на западе. В дальнем конце парка у Голикова имелась небольшая любительская обсерватория. Впрочем, пятидюймовый цейссовский рефрактор был установлен и на крыше дома под раздвижным куполом. Но Ирен не интересовалась подобными вещами. Плевала она на звезды, цветы и стишки...

В знаке Савеловой была заключена двойственность, присущая ее образу с самого начала их знакомства. Она не собиралась посвящать его в свои тайны и переносила боль с чисто женским терпением. Неужели и в нем подозревала тайного врага?..

А вот и она, все такая же соблазнительная и такая же отчужденная, как при их первой встрече. Отделалась от своих кавалеров, поощрив их многообещающей улыбкой. Идет к дому, заприметив Клейна и Максима, застывших за стеклами, будто доисторические рыбы в гигантском аквариуме.

Подошла и легла на ковер, поглаживая гончую. Не стесняясь Клейна. Что ж, собаки и мужчины всегда ее любили. Господи, какие ноги!..

- Смотри, не исчезни до фейерверка, - мрачно предупредил Голиков, думая: "К чему вся эта мишура? Взять Ирен и уехать ко всем чертям, чтобы никто не нашел, даже Клейн. А что? - Финансы позволяют." Вот только скучно станет на пятый день. Не на пятый, так на десятый. Не ей станет скучно - ему. Он знал это точно.

- Макс, не будь занудой, - сказала она, посмеиваясь. Кобель лизал ее нос и губы. - Пойди потряси костями. Или нет - лучше пойдем наверх...

С террасы донесся визг и взрыв хохота. Некоторые дамы уже танцевали без верхней части туалета...

Публика у Голикова всегда бывала самая отвязаная. Никакого надутого солидняка. Только откровенно грешные и святые в своем грехе. Несколько вездесущих телевизионщиков - приятели Ирен. Богатые бездельники, чьи виллы стояли на Сосновой Горке. Десяток клоунов из богемы, на словах презиравших деньги и тех, у кого они есть, но не упускавших случая приложиться к бесплатной выпивке и сладким доступным девочкам. Пара "голубых", имена которых Макс все время забывал. И, конечно, ребята из музыкальной корпорации, - с тех пор, как Савелова стала любовницей Голикова, у нее появились бредовые идеи самореализации. Она записывала альбом на "Полигрэм-Юкрэйн", и ее продюсер как-то во время совместного обеда всерьез уверял Макса, что получается на удивление неплохая штучка.

Толпа