Коллекция (СИ)

— Не понимаю, — удивленно отозвалась Кира, закуривая. Егор кивнул, раскрыл пакет и извлек из него фотографии, аккуратно разделенные на три стопки и обернутые бумагой, оттуда же достал несколько измятых листов, исписанных растянутым, малоразборчивым почерком.

— Так, — деловито сказал он и помахал в воздухе самой толстой пачкой. — С этими все просто. Я написал тебе тут данные каждого — где он и что он. Живут-поживают, если не считать двоих — один лет восемь назад разбился в аварии, другой умер от инсульта, и еще пятерых, тоже умерших от разнообразных старческих болезней — они были люди довольно преклонного возраста. Так что тут все гладко, можно не пугаться.

— Надо понимать, в остальных случаях мне сейчас придется пугаться? — пробормотала Кира, глядя на оставшиеся две тонкие пачки. Егор хмыкнул.

— Точно сказать не могу… Итак, вот эти, — он протянул ей одну из пачек. — Об этих людях в настоящем я ничего не нашел. В прошлом — да, действительно, были такие, но где они сейчас и что с ними — никому не известно. Но, если говорить откровенно, никто особенно и не интересовался. Малообщительные, бессемейные или давно вдрызг разругавшиеся со своими семьями… Там я отметил тех шестерых, о которых ничего не нашел даже в прошлом — ну, не все возможно, ты же понимаешь?

— А как же. А кто во второй пачке?

Егор похлопал фотографиями по колену и косо взглянул на нее.

— Надо понимать, ты действительно ничего о них не знаешь?

— Если б я знала, то не просила бы тебя ничего искать!

— Логично. Ну так вот, Кира, все эти люди официально числятся пропавшими без вести.

— Что? — одними губами произнесла она, потрясенно уставившись на его руку с фотографиями и сминая в пальцах пачку остальных.

…Так вот, многие из них не уезжали… не уезжали…

…некоторые, кто жил здесь, пропадали. Они приходили вечером… а потом их тут просто не оказывалось…

— То! В разное время они пропали и их так и не нашли. Кое-кто уж лет пятнадцать, как. И, чтоб ты знала, как только я начал про них ковырять, моим знакомым да и мне самому стали задавать очень неприятные вопросы их родственники и друзья. Разумеется, я на эти вопросы не отвечал, знакомым тоже удалось отвертеться, но кое с кем из них я теперь общаться не смогу. Конечно, вычислить меня сложно — практически невозможно, но, Кира, ты понимаешь, что теперь мне очень сильно не по себе!

— Егор, прости меня, пожалуйста, — Кира ошеломленно посмотрела на него, — но я действительно совершенно ничего об этом не знала! Клянусь!

— Да я-то верю, — Егор почесал затылок и, наконец-то, закурил. — Но объясни — как вышло, что у тебя оказались фотографии этих людей? Такая подборка?..

— Что? — Кира сжала пальцы, чуть не сломав сигарету. — Этих людей объединяет еще что-то, кроме того, что они пропали?

— Сообразительная, — с невеселой усмешкой отметил Михеев. — Все они уехали отдыхать в Крым. Не обо всех известно, куда именно, но добрая половина отправилась именно в наш славный город. Другое дело, неизвестно где именно они пропали — здесь или уже по дороге домой.

— Вот черт! — вырвалось у нее, и Егор кивнул.

— Я сказал примерно то же самое, только в более грубой форме. Итак? Где ты их взяла?

Кира сжала губы, потом мрачно взглянула на него.

— А ты никому не скажешь?

Егор презрительно фыркнул.

— Конечно, тут же напишу транспарант и кинусь бегать с ним по городу! Разумеется, не скажу, глупая женщина! Мы же с тобой вроде как друзья, хоть иногда эта дружба и обходится мне сотней-другой загубленных нервных клеток!

— Ладно, — она огляделась, проверяя, нет ли кого поблизости. — Я нашла их в своей квартире. Похоже, они моей бабке принадлежали, но уж откуда они у нее — я совершенно не знаю.

— Ну, дела! — Егор вздохнул и протянул ей оставшиеся фотографии, которые Кира приняла так, словно это была коробочка, набитая тарантулами. — Слушай, Кир… а не может ли так получиться, что твоя бабушка… хм-м… что-то знала… обо всем этом или даже… — он осекся и чуть отодвинулся по перилам, испугавшись, что подруга снова начнет бушевать. Но к его удивлению Кира вяло кивнула и закончила за него.

— Или даже была к этому причастна? Возможно. С некоторых пор я могу допустить и такое… Но я ведь никак не могу устроить ей допрос с пристрастием, не так ли?

— Сожги их, — мрачно сказал Михеев, кивая на фотографии. — Еще попадутся на глаза кому-нибудь не тому — доказывай потом, что ты здесь не при чем! Честно говоря, меня от всего этого дрожь берет! Все эти люди наверняка давно покойники. Пятнадцать лет не объявляться — тут только одна причина в голову лезет. И ведь не только одиночки — тут и семьи, Кира, целые семьи! Дети… вот черт!

— Вот что, Егор, думаю, нам лучше представить, что я никогда тебе этих фотографий не давала, а ты…

— Никогда их не видел! — подхватил Егор. — Можешь на меня положиться! Ты права — лучше вести себя тихо.

Кира прикусила губу, вспомнив, как то же самое сказала ей когда-то Влада об обитателях их двора, выработавших вполне разумную и безопасную тактику поведения. Ничего не делать. Вести себя тихо.

Иногда позволять совершаться чему-то плохому гораздо хуже, чем делать это самому…

Все дело в квартире…

Или в человеке?..

— Знаешь, Егор… — Кира взяла у него пакет и спрятала туда фотографии, — разумеется, я выполню наш уговор. Пиво с меня завтра, кино — это уж на твое усмотрение, но только не сегодня — я буду очень занята… Но вот что я думаю — почему бы тебе как-нибудь не зайти ко мне в гости? Попьем чаю или еще чего-нибудь, поболтаем…

— Ого! — глаза Егора сверкнули. — Это очень серьезное предло…

— Это совершенно обычное предложение, — чуть раздраженно перебила его Кира. — Исключительно дружеские посиделки! Так что если вздумаешь предпринимать неджентльменские поползновения, я тебя сильно огорчу. А если об этом узнает мой брат, то он огорчит тебя еще больше. Он страшный человек, и от одного его взгляда у людей начинается эпилепсия.

— Да я же пошутил! — Егор улыбнулся — широко, давая понять, что он исключительно друг и джентльмен. — А где ты живешь? Улицу я знаю… но вот где конкретно?

— Дом номер три. Второй от конечной, если идти к морю, такая древняя трехэтажка. Перед ней ларек и ореховая рощица, — Кира взглянула на часы.

— А квартира какая? — осведомился Егор, чуть нахмурившись.

— Восьмая.

— Так, надо сразу запомнить… — пробормотал он и вытащил из пачки сигарету. Наблюдая за его действиями, Кира не удержалась от смешка.

— Михеев, ты эту-то докури сначала!

— Ах, да! — спохватился он, совершенно позабыв, что первая сигарета все еще дымится у него в губах. Вытащил и озадаченно посмотрел на нее. — Все, уработался — пора в отпуск!

Он выбросил окурок, спрятал сигарету и приглашающе кивнул на дверь. Все еще смеясь, Кира зашла внутрь.

До конца рабочего дня она еле досидела, и как только стрелки ее наручных часов пришли в нужное положение, вскочила и начала собираться. Михеев, наблюдавший за ней из-за монитора, насмешливо-обиженно ухмыльнулся.

— Сегодня ты даже не спрашиваешь — иду ли я или еще посижу?!

— Я как раз собиралась это спросить, — Кира подхватила свою сумочку. Егор развел руками.

— Так вот — еще посижу. У меня дел хватает, это тебе хорошо!

— Ну, тогда пока! — бодро сказала Кира и направилась было к выходу, но Егор окликнул ее:

— Эй, а ты ничего не забыла?!

Кира обернулась и обшарила взглядом свой стол, потом покачала головой.

— Да вроде нет.

— Я говорю не о вещах, — укоризненно произнес Егор. — Я говорю о себе.

— Не понимаю.

— А как же четвертый пункт нашего уговора? Я рассчитывал на твою порядочность!

На лице Киры появилось откровенное недовольство.

— Но ведь сейчас не утро!

— Ну и что?! Сегодняшний день тоже считается. На первый раз можно и сдвинуть время. Ну так? — он сделал приглашающий жест. — Только не шепчи, как и обещала.

Кира огляделась. В помещении все еще было полно народу — часть коллег была занята сборами, другая часть — делами, и в воздухе висело жужжание голосов — к сожалению, слишком тихое. Она глубоко вздохнула, недобро глядя на Михеева, вскинула голову и громко, четко произнесла: