Закономерный финал (СИ)

– Повод есть. – Деловым тоном заверил паренек, засовывая документ обратно в карман. – И не только мой паспорт. Кое-что покруче. А такие дела на сухую не обсуждаются.

– Господи, где ты так наблатыкался?! – изумился Макс, доставая из тумбочки початую упаковку пластиковых стаканчиков. – Ладно, по чуть-чуть. Будешь запивать, или сразу смешать с колой?

– Как ты. И не спорь.

Максим пожал плечами и разлил коньяк по стаканам, колу налил отдельно.

– Знаешь за что пьем? – Адил схватил стаканчик ещё до того, как донышко бутылки с газировкой опустилось на стол. – Давай-давай-давай, бери!

Парень уселся на табуретку около стола, взял свой стаканчик и выжидательно уставился на мальчика.

– Пьем за золото! Мы скоро очешуительно разбогатеем!

– Что за на…

– Пей-пей! До дна! Потом расскажу. – Подросток залпом осушил коньяк, закашлялся, покраснел, схватил протянутую Максом газировку и захлёбываясь, выпил тоже до дна. – Хуууууу… Ну и хрень…

– Больной, что ли! Там грамм семьдесят было! Кто же конину залпом глушит?!

– Ладно. – Адил вытер слезы и всхлипывая, простонал. – Хорошо для первой стопки.

Максим хотел было продемонстрировать как принято пить коньяк по правилам этикета, но махнул рукой и тоже осушил содержимое стаканчика до дна. И не запивая, закурил.

– Что ты там говорил про золото? – «Ох уж эти дети! Небось, начитался своих сайтов и книгу, которую я ему к днюхе подогнал».

– Очень удачно ты мне книжку подогнал. – Словно читая мысли, загадочно заулыбался Адил. – Я чуть было не охренел когда её увидел. Скажи честно, как ты догадался?

– О чём догадался?

– Ну… – Мальчик хитро прищурился. – Почему ты решил подарить мне книгу «Энциклопедия кладоискателя»?

– Я видел у тебя в ноуте что ты смотришь сайты о кладоискательстве. Ну и когда думал что тебе подарить, решил, что книжка будет полезна.

– Ааааа… – Разочарованно протянул парнишка. – Я голову себе сломал, прикидывая где проболтался. Даже думал, что ты мысли научился читать. А вот оно всё как просто.

Адил ещё немного пошмыгал носом, затем размашисто хлопнул себя по коленке и гоготнул:

– Наливай! Только чуть-чуть и с колой. А я тебе сейчас штуку одну покажу.

Пока Максим возился с напитками, Адил нашел в своем смартфоне искомое и попросил Макса присесть рядом.

– Это очень крутой металлоискатель «Аурум-2020». – На фото красовался действительно солидный инструмент с сенсорным экраном и целым комплектом USB-кабелей. – Стоит сто двадцать тысяч рублей. Но можно взять в аренду – две тысячи в сутки и паспорт в залог.

– Ты знаешь где куча золота? – Поразился Максим столь решительному настрою приятеля.

– Подожди. – Видно было, как Адил кайфовал, раскрывая карты поочерёдно, смакуя производимый эффект. – Я планировал… Нет, давай сперва выпьем.

Они чокнулись за фантастическое будущее.

– Я хотел провернуть всё сам. – Речь Адилбека стала отрывистой и немного заплетающейся. – Ждал этого паспорта как курбан-байрама. Деньги копил на аренду металлоискателя. А потом мне сказали, что они не имеют дел с детьми! То есть, им даже мой паспорт не указ, я должен быть совершеннолетним! Прикинь!

– Логично. – кивнул Макс. – Если с металлоискателем что-то случится, отвечать не тебе, а родителям. К тому же, дети не особо боятся ответственности и могут залезть куда угодно. Я бы тебе сразу сказал, что тебе ничего не дадут.

– О, какой деловой! Тебе-то дадут?

– Мне девятнадцать. Ясен пень, что дадут.

– Вот и прекрасно! Наливай!

Максим забрал стакан.

– Во-первых, тебе хватит. Тебе домой ещё идти. Как ты родителям покажешься? И что они обо мне подумают? Хочешь, чтобы тебе запретили со мной общаться?

– По такому случаю, я ночую у Назима – он подтвердит. Так что давай нормально поговорим, как мужики. Обсудим серьёзное дело.

– По поводу твоего серьёзного дела у меня тоже большие сомнения. – Макс не испытывал огромного желания оставлять у себя с ночёвкой пьяного подростка. – Каких легенд ты начитался?

– Слушай, Максик. – Пьяно протянул Адил. – Давай на спор! Вот ты сейчас нам наливаешь, нормально, как обычно. Только полные, чтоб мы могли болтать и пить. И если тебя моё дело не заинтересует, то я больше никогда в жизни не притронусь к алкоголю! Клянусь Аллахом!

– Значит это твоя последняя стопка. – Уверенно резюмировал Максим, мысленно прикидывая, куда и на что будет укладывать подростка спать.

– Как говорят украинцы: «Нэ кажы «гоп» докы нэ пэрэскочишь». – Схватив свеженаполненный стакан, Адил отхлебнул и поморщился. – Ты как жид в шинке, благо что водой не разбавил!

– Откуда ксенофобские замашки? «Жид» для еврея так же обидно как «чурка» для узбека.

– Я Гоголя читаю. Невероятно красивый язык изложения. Только плохо, что у него мусульмане в неприглядном свете выставлены… Коньяка долей! А то здесь почти одна кола.

«Не отвяжется же!» – Подумал Макс, и нехотя плеснул ещё немного янтарной жидкости в стакан приятеля.

– Ну. Я жду твою историю. Что за клад, где нашёл, когда пойдём за ним?

– Превью! – торжественно объявил Адилбек поднимаясь с дивана. Отхлебнув ещё из стаканчика и кивнув что теперь соотношение напитков на должном уровне, мальчишка слегка пошатнулся, и добавил: – Предыстория! Короче…

Тут он резко посерьёзнел.

– Когда я был мелким, предки купили в нашей квартире две комнаты. В двух других тогда жили шалава и бабушка божий одуванчик. Про шалаву не интересно, она продала папе свою комнату года четыре назад. А вот бабушка жила до последнего, пока не умерла этой осенью. Комнату она отписала племяннику, и едва скончалась, от тут же кинулся оформлять документы на продажу. Папа, конечно, купил. Признаться, мы так и хотели. Но знаешь что обидно?! Этот гандон навещал бабулю раз в пол-года, только и карауля когда та помрёт! Ни разу ей тортика не привёз, не посидел с ней часик-другой. Заскочит, осведомится о здоровье для виду, и тут же спешит по делам. У нас, узбеков, родственники так не поступают.

Максим слушал без особого интереса, ожидая, в конце концов, предложения исследовать стены бывшей бабушкиной комнаты или что-нибудь из этой серии. Адил остановился, перевёл дух, отхлебнул из стаканчика, и вновь зашагал по комнате. После каждого глотка его походка становилась менее уверенной, но голос, странным образом, вернул прежнюю твердость.

– Последний год своей жизни бабушка Клава – так её звали – стала впадать в маразм. Она не всегда отражала где находится и с кем говорит. И меня она начала путать со своим сыном Егором. К слову, погибшим в Чечне! И я ни разу на него не похож! На фотках видел огромного сорокалетнего мужика, темноволосого, но с типично славянской внешностью. А бабушка Клава всё время думала, что я её маленький Егорка.

– Бывает. – печально согласился Макс. – Здесь не во внешности дело, она уже в своём мире жила. Прошлым.

– Это я понимаю. У нас в семье дедушка Зафар тоже с памятью не дружит. Если одного на прогулку отпустить, ни за что сам домой не вернется. Старость!

Но у бабушки Клавы вообще история семьи хоть фильм снимай! Только без хэппи-энда. Она путано рассказывала, сложно собрать воедино. Но примерно так было дело. Её дедушка, кажется Степан… Или Семён… Не помню точно, пусть будет Степан. Так вот, её дедушка был жандармом, чуть ли не главным. И не очень чистым на руку. Взятки брал, виновных за деньги отпускал, доносы фабриковал. Всё ради богатства. Ну и накопил много. А потом случилась революция, к власти пришли коммунисты, и деда Степана расстреляли. Но сперва он надеялся убежать, и все свои сокровища захоронил на Смоленском кладбище в могиле какого-то родственника.

– Ага! Вот оно что! – наконец-то заинтересовался Макс.

– Да! Он успел рассказать об этом жене и детям, но жену тоже расстреляли, а детей отправили в приют. Дочка Степана умерла от тифа, а сын Николай в начале Великой Отечественной войны попробовал дезертировать и тоже был расстрелян.

– Ничего себе история семьи!!! Как проклял кто-то!