Проклятие гробницы фараона

Проклятие гробницы фараона

1

Я увидел пирамиду, и мне нестерпимо захотелось пить.

Может быть, виной тому пустыня. Желтый раскаленный песок тянулся до горизонта. Даже небо над ним казалось пересохшим.

Я толкнул маму в бок:

— Мам, я хочу пить.

— Не сейчас. — Поднеся руку ко лбу, чтобы заслонить глаза от яркого солнца, она разглядывала огромную пирамиду.

«Что значит „не сейчас“? Я умираю от жажды. Сейчас!»

Кто-то задел меня сзади и извинился на незнакомом языке. Никогда бы не подумал, что здесь будет так много туристов. Подозреваю, половина жителей земного шара решила в этом году провести рождественские каникулы в Египте.

— Мамуль… — начал я. Я и не думал хныкать, просто у меня сильно пересохло в горле. — Я хочу пить.

— Мы не можем прямо сейчас найти воду, — ответила она, не сводя глаз с древнего сооружения.

— Перестань вести себя как четырёхлетний малыш. Тебе уже двенадцать, помнишь?

— Двенадцатилетние тоже страдают от жажды, — пробормотал я. — Меня тошнит от этого песка.

— Посмотри на пирамиду, — несколько раздражённо предложила мама. — Мы приехали сюда ради нее, а не ради того, чтобы пить.

— Но я задыхаюсь! — вскричал я, хватая ртом воздух и держась за горло.

Ну, хорошо, на самом деле я не задыхался. Я немного преувеличил, просто чтобы привлечь ее внимание. Но мама лишь поглубже натянула на лоб соломенную шляпку и продолжала любоваться пирамидой, которая переливалась в раскаленном воздухе.

Я решил переключиться на отца. Как обычно, он изучал путеводители, которые везде таскает с собой. Мне кажется, он ещё ни разу не взглянул на пирамиду. Отец пропускает самое интересное, потому что вечно утыкается носом в книжку.

— Папуль, мне очень хочется пить. — Я говорил шепотом, словно из последних сил — чтобы до него лучше дошло.

— Ты знаешь, какова площадь ее основания? — спросил он, ткнув в схему пирамиды в путеводителе.

— Я хочу пить, пап.

— Тринадцать акров, — возбужденно сказал он. — А из чего она сделана?

Мне хотелось сказать: «из бумаги».

Отец вечно проверяет меня. Куда бы мы ни ехали, он задает миллионы вопросов вроде этого. Не думаю, чтобы я хоть раз ответил правильно.

— Из какого-нибудь камня? — предположил я.

— Точно. — Он улыбнулся мне и снова заглянул в книгу. — Пирамида построена из блоков известняка. Здесь сказано, что некоторые из них весили до тысячи тонн.

— Ого! — изумился я. — Это даже больше, чем вы с мамулей вместе взятые!

Отец оторвал взгляд от книги и хмуро посмотрел на меня.

— Не смешно, Гейб.

— Да это шутка, — сказал я. Папа немного переживает из-за своего веса, поэтому я пытаюсь подкалывать его как можно чаще.

— А как, по-твоему, древние египтяне передвигали глыбы весом в тысячу тонн? — спросил он.

Значит, викторина еще не закончилась.

— На грузовиках? — предположил я.

Отец рассмеялся.

— Грузовиках? Да они еще колесо не изобрели.

Прикрыв глаза рукой, я взглянул на пирамиду. На самом деле это была невообразимая громада — картинки не давали даже слабого представления о ее величине.

Я не мог себе представить, как египтянам удавалось без колес тащить огромные камни по песку.

— Тогда не знаю, — признался я. — Но у меня пересохло в горле.

— Никто не знает, как они это делали, — сказал отец.

Значит, это был вопрос с подвохом.

— Пап, мне нужно что-нибудь выпить.

— Потерпи. — Прищурившись, он смерил взглядом пирамиду. — Возникает какое-то странное ощущение, правда?

— У меня это ощущение жажды, — твердо заявил я, надеясь, что папа наконец-то внемлет моим просьбам. Но он словно не слышал меня.

— Удивительно, ведь наши предки — твои и мои, Гейб, — могли гулять вокруг этих пирамид. Или даже строили их. Просто мурашки по спине. А у тебя?

— Точно.

Отец прав. Это в некотором роде вдохновляло. Дело в том, что мы египтяне. Все мои дедушки и бабушки приехали из Египта. Они переселились в Соединенные Штаты в тридцатых годах, так что мои родители родились в Мичигане. Мы давно стремились увидеть страну наших предков.

— Твой дядя Бен, может быть, сейчас внутри этой пирамиды, — сказал отец, прикрывая рукой глаза от солнца.

Дядя Бен Хассад. Я чуть было не забыл о своём дяде — известном археологе. Собственно, из-за него-то мы и решили на каникулы отправиться в Египет. Кроме того, у родителей были какие-то дела в Каире, Александрии и других городах.

У моих родителей свое дело. Они продают холодильники. Обычно это скука смертная. Но иногда они путешествуют по всяким чудесным местам вроде Египта и берут меня с собой.

Я перевел взгляд на пирамиду и задумался.

Дядя Бен с помощниками исследовал пирамиды, пытаясь найти новые мумии. Его всегда восхищала родина наших предков, и он уже много лет жил в Египте. Дядя Бен был специалистом по пирамидам и мумиям. Однажды я даже видел его фотографию в журнале «Нэшинл джиографик».

— Когда мы увидимся с дядей Беном? — спросил я, хватая отца за рукав. Случайно я дернул слишком сильно, и все путеводители посыпались на землю. Я помог их собрать.

— Не сегодня, — буркнул отец, скорчив недовольную гримасу. Папуля не любит наклоняться и поднимать вещи с земли. Ему сильно мешает живот. — Бен встретится с нами в Каире через пару дней.

— Почему бы нам просто не пойти в пирамиду и не выяснить, там он сейчас или нет? — нетерпеливо спросил я.

— Это запрещено, — ответил отец.

— Посмотрите — верблюды! — Мама взяла меня за плечо и повернула вправо.

И действительно, некоторые туристы прибыли сюда на верблюдах. Одно из животных все никак не могло откашляться. Подозреваю, верблюд тоже хотел пить.

Наездники на верблюдах выглядели очень смущенными. Они явно не знали, что делать дальше.

— Как спуститься с верблюда? — спросил я у отца.

Но он не удостоил меня ответа, увлеченный разглядыванием вершины пирамиды.

— Ты видел верблюдов? — вдруг встрепенулась мама.

— Я же не слепой, — недовольно буркнул я.

От сухости во рту у меня всегда портится настроение. Эка невидаль — верблюды! Ну и что из того, что они такие огромные, зато от них пахнет, как от моих носков после физкультуры.

— Что с тобой? — спросила мама, обмахиваясь соломенной шляпкой.

— Неужели не ясно? — Я вовсе не хотел говорить так зло. — Я хочу пить.

— Гейб, прекрати. — Она посмотрела на отца, затем перевела взгляд на пирамиду.

— Папа, а дядя Бен может провести нас внутрь? — спросил я нетерпеливо. — Вот было бы классно.

— Не думаю. — Отец сунул путеводители под мышку, чтобы можно было без помех поднести к глазам бинокль. — Сомневаюсь, Гейб. Мне кажется, это запрещено.

Я не мог скрыть разочарования. Я мечтал проникнуть в пирамиду, чтобы искать мумии и сокровища. Представлял, как буду сражаться с древними египтянами, ожидавшими, чтобы защитить свои священные могилы, и еле унесу ноги после дикой погони, прямо как Индиана Джонс.

— Боюсь, тебе придется наслаждаться видом пирамиды снаружи, — добавил отец, пялясь на желтый песок и пытаясь получше навести бинокль.

— Я уже насладился, — хмуро сказал я. — Можно мне теперь попить?

Мне и в голову не могло прийти, что через несколько дней родители уедут, а я окажусь в пирамиде, перед которой мы сейчас стояли. И попадусь в ловушку, буду заперт внутри — и, возможно, навсегда.