Укушенная (СИ)

"Укушенная"

Глава 1

«Неудачница»

Сидя на ступенях и поджав под себя ноги, я безразлично смотрела на снующих туда-сюда студентов. Как же они меня все достали. Дав себе слово, я терпела все, что выпадало мне по жизни. Я вынесла смерть матери и отца. Так то, что происходило со мной сейчас, я считала пустым.

Я не эмо, чтобы распускать сопли направо и налево. Также и не гот, мечтающий поспать где-то на кладбище и месяцами не видеть душ. Не спортсменка, не «мисс Популярность», не из кружка по шахматам.

Нет, я другая.

Чокнутая, уродина, аутсайдер, лузер… Это ещё не весь перечень гадких слов, брошенных в мой адрес сокурсниками. Пытаюсь казаться сильной, но давно перестала это делать, когда всякий раз в тебя тычут пальцем и гонят прочь. Большую часть тех, кто со мной учатся в университете «Бексон», я знала ещё со школы.

Прикрыв глаза, я глубоко задышала, чтобы немного успокоиться. После того что они мне сделали на первом занятии, немного расстроило. Оставшись закрытой в туалете на пол-урока, я могла ещё стерпеть. Но то, когда всем показывают фото, где я моюсь в душе после занятий спортом, вывело меня из строя.

Да, я пыталась им противостоять. Всё оборачивалось против меня, и я продолжала унижаться. «Смирись или борись», — решила я и выбрала первое. Смириться с тем, что я неудачница проще, чем вечно вести борьбу с невидимым врагом.

Выдохнув, я открыла глаза. Первые несколько секунд я пыталась понять, что произошло, а в глазах моментально потемнело. Тряхнув головой, я попыталась рассмотреть, кто бросил в меня мяч. Парни из футбольной команды при университете тупо ржали, их подружки в дорогих шмотках заливались злым смехом. Даже парочка готов возле клумбы под деревом, и та улыбнулась.

Снова тряхнув головой, я, протерев рукой глаза, зло смотрела на них. Когда ощутила, как на руку что-то капнуло, опустила глаза и увидела каплю крови. От команды закадычных друзей спортсменов отделился черноволосый парень. Улыбаясь, он крикнул:

— Подай мяч, Карла!

Меня передёрнуло. Опустив голову, я глазами стала искать мяч, он лежал в нескольких метрах от меня. Только встав, я могла дотянуться до него. С носа предательски продолжала капать кровь на светлые джинсы и темно-вишневого цвета блузку с длинными рукавами.

— Вот зараза, — я поспешно засунула руку в карман сумки в поисках того, чем можно её вытереть.

Джинсы не спасти, а вот блузку можно. Меня бабуля учила, что отдавать много денег на одежду — это очередная пустая трата. Только я помнила совсем другое…

Моя жизнь разделилась на части: с родителями и после. Они погибли, когда мне едва исполнилось десять. Для меня их смерть стала ударом. Несколько недель я ни с кем не желала говорить. Окунулась в собственный мир, превратившись в интроверта, вечно погруженная в себя и свои мысли. Я изменилась.

Бабушка Грейс воспитывала меня так, как считала нужным. И когда я воспротивилась и не захотела поступать в Уэльский университет, вовсе отказалась от меня. Если бы были живы родители, то этого кошмара не было.

Смирись или борись. Я смирилась. Со всем мирилась.

— Ну же, подай! — крикнул Энди, стоя внизу.

Вытянув бумажную салфетку, я, приложив её к носу, попыталась подняться. Мир перед глазами завертелся, и я села обратно.

— Подай! — настаивал парень, уже не улыбаясь.

— Не могу, — хрипло ответила я, понимая, что ещё чуть-чуть и потеряю сознание.

— Что?! — переспросил он, не расслышав мой ответ. — Что ты там несёшь?

В глазах потемнело, я старалась держаться из последних сил. Как только отрублюсь, они точно не упустят шанс что-то сделать.

Мне становилось всё хуже и хуже. Я расплывчато видела приближающегося Энди, парень что-то говорил мне. Слов я не могла разобрать из-за шума в ушах. Склонив голову, я поняла, что всё. У меня нет больше сил, держатся.

Последнее, что уловил мой мозг и глаза, — то, как я падаю прямо на руки Энди.

***

— Нет! — закричала я. — Хватит!

— Карла! — позвал меня женский голос, но я продолжала кричать и отталкивать от себя медсестру.

Затем меня кто-то схватил за руки и громко произнёс:

— Успокойся! С тобой всё в порядке. Никто и не думал тебя трогать.

Ко мне обращался Энди. Что он здесь делал?

Хватая ртом воздух, я, открыв глаза, уставилась на парня. Он, повиснув надо мной, крепко держал. С трудом оторвав от него взгляд, я огляделась. Чуть дальше в стороне стояла медсестра и по совместительству врач, так как уже второй год никто не хотел идти сюда работать. Они грезили о большом городе, где больше возможностей и денег.

— Что со мной? — спросила, чувствуя пульсирующую боль в голове.

— Это ты мне ответь, — ответила немолодая женщина. — Ты уже в пятый раз за этот месяц попадаешь сюда. Что на этот раз? Поскользнулась в душевой и упала? Что именно?

Опустив глаза, я не знала, что ответить. Я же не могла вот так взять и сказать, что произошло. Тогда мне не жить.

— Отпусти, — попросила я Энди.

Он, неотрывно глядя на меня, дал понять, как только открою рот, моя жизнь превратится в ад. Отойдя в сторону, он спросил миссис Макинтош:

— Я могу идти?

— Да. Спасибо, что помог Карле, — с улыбкой ответила женщина.

— Всегда рад, — улыбнулся парень в ответ и перед тем как уйти, снова бросил на меня суровый взгляд.

Как только мы остались один на один с медсестрой, она спросила:

— Так, Карла, что случилось? Можешь теперь говорить, когда он ушёл.

— Ничего, — ответила я, сев на кушетке. — Просто стало плохо.

— Просто? Что же, милая моя, большая шишка на голове говорит обратное. Они ударили тебя?

У меня просто дар речи отобрало. Я испуганно уставилась на подругу моей покойной матушки. Она единственная в этом городе, кто нормально относилась ко мне.

— Да что вы такое говорите?! — возмутилась я. — Никто меня не бил. Мне стало плохо. На солнце перегрелась.

Я рукой указала на окно, через жалюзи которого пробивалось осеннее солнце.

— На солнышке перегрелась? Что-то мне не верится. У тебя шишка с орех. Как ты это объяснишь?

— Ударилась.

— Ударилась? — переспросила миссис Макинтош, сев за стол. — А если в следующий раз они тебя убьют?

Шумно выдохнув, я спросила:

— Кто меня убьёт? Я не понимаю. Послушайте, меня никто не бил. Я потеряла сознание и ударилась.

— Хорошо, — хлопнув себе по коленях, женщина поднялась. — Я сделаю вид, что поверила тебе. Учти, это в последний раз.

— Спасибо, — выдохнула я, чувствуя себя скверно.

— Тебе нужно отдохнуть. Я дам освобождение. Можешь идти.

Отвернувшись, она начала что-то писать. Спустив ноги на пол, я, выпрямившись, почувствовала лёгкое головокружение и тошноту. Но всё поспешно отступило. На несгибаемых ногах я пошаркала к двери.

— Карла, подожди, — окликнула меня миссис Макинтош. — Возьми, — в моей руке в миг оказался пакетик с небольшими желтоватыми таблетками. — Пей их три раза на день после еды, когда начнёт болеть голова.

— Что это?

— От головной боли, — ответила женщина, открывая мне дверь. — Не позволяй им делать это с собой.

— Вы о чём? — переспросила я в недоумении.

Проигнорировав мой вопрос, она сказала:

— Зайдешь через два дня. Если симптомы головокружения и тошноты не пройдут, нужно съездить к врачу.

Оказавшись в коридоре, я, обернувшись, посмотрела на закрытую дверь. Мне не хотелось, чтобы кто-то ещё знал, что произошло на самом деле. В прошлом я много врала, когда разговор заходил на эти темы. Врала без стыда и совести. Что мне оставалось ещё делать? Я смерилась с тем, что происходило. До конца жизни я была и буду аутсайдером с большой буквы.

Подойдя к двери в комнату, я прислушалась. За дверью стояла тишина — значит соседки по комнате где-то гуляют. В этом месте у меня оставалась единственная подруга ещё со школы — Софи. Она поддерживала меня в самую трудную минуту. Каждый раз останавливала, когда я понимала, что вот она — черта, а там — свобода. Напоминая мне, что они недостойны такой жертвы. Я держалась молодцом, а это главное.