Клетчатый плед

Екатерина ЗАМОШНАЯ

КЛЕТЧАТЫЙ ПЛЕД

Реакция мистера Лимена на шерстяные вещи была странноватой. Не то чтобы аллергия в полноценном понимании этого слова. Он не чихал, не покрывался сыпью, когда его кожа соприкасалась с шерстью, но начинал чувствовать тягостную сонливость, и если вещь долго не снималась, а причин оставаться бодрствовать не находилось, в конечном счёте он погружался в беспокойный, короткий, весьма неприятный сон, нагруженный кошмарами и тяжёлым ощущением внутреннего жара. Просыпаясь, он иногда хватался за градусник, но температура оказывалась нормальной. Неприятные ощущения исходили, очевидно, из неизвестной медикам области. Таблетки, капсулы, капли против аллергии были бессильны в борьбе с этим состоянием, и аллерголог не мог ничего посоветовать в его случае, кроме как избегать изделий из шерсти, заменяя их синтетическими.

Это предписание противоречило мировоззрениям мистера Лимена.

— Я ненавижу синтетику! — возмущённо отвечал он. — Это мертвенная, чужая, нечеловеческая продукция!

А потому, назло аллергии, он обзаводился произведёнными на заказ шарфами из шерсти альпаки, фетровыми шляпами, верблюжьими перчатками — всем, что могло носить на ярлычке слова: «100 % шерсть». Мистер Лимен мужественно претерпевал жуткую сонливость, неприятный вкус во рту, вечное ощущение температуры.

Как жаль, что он не мог позволить себе мечту всей своей жизни! Как хотел он заполучить эту вещь! Он грезил о ней в детских снах. Юношей он думал не только о ней, но и о милом собственном уголке, где можно лежать, балдея от лени, завернувшись перед камином в него! В тёплый, уютный, клетчатый плед. Ради грядущей лени будущий мистер Лимен, а тогда — младший бухгалтер Томас, провёл свою молодость в неустанных трудах, сверхурочной работе, полной самоотдаче великому делу постройки прекрасного мира домашних радостей, куда окунётся на старости лет. В результате двадцатилетних усилий, у него были дом и камин, у него был роскошный бордовый диван, на котором можно лежать целый вечер, были, да, были и пледы, но эти висели на спинках кресел как украшение, и хозяин дома не рисковал садиться в те кресла, покуда существовала опасность соприкоснуться шеей с источником аллергии. И тот единственный и неповторимый плед, в который можно завернуться, лёжа на диване, ни о чём не думая, не боясь аллергии и тяжких снов, оставался недостижимой мечтой.

Однажды всё изменилось. Первым номером прозвенел звонок от человека, которого мистер Лимен еле признал.

— Том! — задыхаясь кричала трубка. — Ты должен срочно прийти!

— Кто вы? — строгим деловым тоном спросил мистер Лимен, желая показать, что занятого человека, такого, как он, не положено тревожить по пустякам.

— Ты меня не помнишь? Твой друг Харпер! Мы в старших классах учились вместе, помнишь?

До того момента мистер Лимен не помнил никаких друзей, с которыми где-либо мог учиться, но после того, как звонивший представился, он сразу воспроизвёл в памяти черноволосого парня-неудачника, вечно грязного и неряшливого, которого прозвали «Гарпией» за привычку доводить всех подряд до зубовного скрежета жалобами на свои неудачи.

— Нет! — отрезал он строго. — Я занят.

— Том!!! — заревела, заныла, захныкала трубка. — Я в безнадёжном положении! Я повешусь! Если это случится, я запишу твоё имя в предсмертной записке. Не только имя, но и адрес и телефон — всё запишу!

Волей-неволей пришлось идти на представление трагического комедианта.

И там, изнывая под рёвом унылого шантажиста, морального вампира, за двадцать пять лет ставшего ещё неопрятнее и отвратительнее, мистер Лимен увидал его. Томясь в плену не распечатанного пластикового пакета, убогую конуру нытика осенял благодатными красками новенький клетчатый плед. «100 % шерсть. Гипоаллергенно», — гласил ярлык.

— Это что? — перебил мистер Лимен стенания старого «друга», указывая на пакет.

— Это её подарок!

— Чей?

По ходу акта трагедии он не вслушивался в суть проблемы, поэтому знать, что она — девушка, которая бросила Харпера-Гарпию после двух дней знакомства, не мог.

— Она, моя любимая!

— Отлично, отдай мне её подарок, а ей позвони и скажи, что ты передарил его мне. Женщины честолюбивы, приятель, и очень чувствительны к таким вещам. Она сразу к тебе вернётся.

— Точно?

— Я знаю всё про особенности их мышления, — солгал мистер Лимен, которому не доводилось иметь долговременных отношений с представительницами противоположного пола. Ещё в молодости девушки так же быстро сбегали от него, как от Гарпии. Тем не менее он записывал их имена в книжечку и считался в своём кругу экспертом по всем вопросам, включая женский. Разумеется, мистер Лимен знал, что дурной приятель, внимающий с прилежанием его строгим инструкциям, опозорится перед ней, но его это совершенно не волновало. Ведь главное было, неважно какой ценой, выманить клетчатый плед — гипоаллергенный, чисто шерстяной, бесподобно красивый!

Тем же вечером, переодевшись в халат, разведя в камине огонь, мистер Лимен благоговейно вскрыл упаковку и неспешно развернул на диване чудесное приобретение. Шотландская клетка радовала глаз подбором красок — чистых и свежих. Прекрасный предмет сочетался с обивкой дивана, отвечал всем оттенкам изысканного вкуса своего нового владельца. Растянувшись на диване, мистер Лимен завернулся в плед, подложил под голову валик и блаженно закрыл глаза. Сон немедленно заполнил всё его существо, как бывало не раз, когда он экспериментировал с другими пледами, но сейчас это было приятное, неколючее состояние. Ничто не горело, не было ощущения поднимающейся температуры внутри.

Напротив, было прохладно, приятно и пусто в душе. Но вскоре прохлада сменилась холодом, а потяжелевший плед начал давить на грудь. Подушка превратилась в ледяной камень, врезающийся в затылок. Мистер Лимен открыл глаза.

Или огонь в камине погас, или он сам ослеп — кругом стояла кромешная тьма. Он попытался двинуться и застыл, когда плед, плед? Звякнул железом! Дёрнувшись ещё раз, мистер Лимен похолодел под стать погоде.

Определённо он был на улице. Пока он спал, шутники или маньяки вынесли его из дома, в неизвестное место и положили на плоский камень, к которому приковали цепями. В ногах стремительно поднималась бесформенная луна, заставляя рассеиваться непроглядный мрак. Вот уже высоченные каменные монолиты, серые в её свете, проступают на фоне трухлявых деревьев. Шершавые монолиты, словно колонны, поддерживающие небо, окружают камень с прикованной жертвой.

«Жертва! — ударило в пот мистера Лимена. — Жертва!!! Я! Нет!!!»

Он зазвенел цепями, пытаясь выдернуться из пут. Напрасно.

Никого не было в этом пустом тихом месте. Кому его приносили в жертву?

Крошащиеся колонны угрожающе нависали над головой.

Под спиной раздался удар. Затем второй, третий. Что-то стучало в камень, где он лежал. Что-то хотело выбраться из-под земли.

«Бум-м-м! Бум-м-м! Бум-бум-бум-бум-бум!»

Всё быстрее и быстрее, всё сильнее и громче был стук. Скоро звуки достигли почти что невыносимых частот. Мистер Лимен чувствовал, как из ушей течет кровь. Содрогалась земля, ходил ходуном камень, к которому он был привязан. Наконец, вышибая фонтан земли, то таинственное, что лезло на поверхность, откинуло в сторону камень с жертвой, легко, словно спичечный коробок. Чудом, буквально волшебством не размозжило мистера Лимена при приземлении. Окрученный разорванными цепями, пленник выпутался из оков и осмелился взглянуть в сторону, где лежал только что.

Его ложе оказалось крышкой каменного сундука. Что-то, похожее на кожаный тюк, прыгало среди серых бортов своего саркофага. Мистер Лимен трясся от страха, но неизвестность была страшнее, чем заглянуть внутрь. Ускоряя ход с каждым ударом, в чёрной глубине билось гигантское сердце. Быстрее, быстрее, быстрее-быстрее-быстрее, видно, как плещется в жилах кровь, каменная кладка под ногами трескается, из-под неё лезут толстые, словно трубы, артерии и вены, приковавшие сердце к земле. Оно горой вздымается над саркофагом, круша его каменные борта. Оно хочет выскочить, оно бьётся уже, наверно, по тысяче ударов в минуту.