Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

– Уф-ф… Сколько мы пролетели? – спросил Йозеф.

– Метров двести.

– Нет, меньше.

– А сколько до грунта?

– Еще сто.

– Коэн, я буду вас бить! – Голос Эрвина был хриплым, он снова откашлялся. – Прекрасный активный отдых, ду шайссе!

– Бейте, – согласился Сергей. – Мне очень жаль. Не понимаю, что произошло, честное слово.

– Ему жаль… ду блёде зау! Как вы могли подвергать риску начинающих, тем более женщин?!

– Эрвин, хватит кричать, – Кэтрин запыхалась не больше, чем после танца. – Ты согласился на это. Чем думал ты, когда соглашался?

– Руководитель группы разрешила, – огрызнулся Эрвин. Кэтрин презрительно фыркнула.

– С мистером Коэном, – фамилию Кэтрин ядовито подчеркнула, – я сама поговорю, когда спустимся. Аруна, а ты умница. Как это ты сообразила так быстро!

Аруна Амритрай не отвечала. Ни начальнице, ни мужчинам, наперебой хвалившим ее спокойствие и смекалку. Сергей стиснул зубы. Стоило чуть расслабить руку или ногу, мышцы сводило дрожью.

Эрвин не исполнил свою угрозу. Он сделал несколько шатких шагов, от колонны, потом назад, привалился к ней спиной и сполз вниз. Так и остался сидеть с нелепо задравшимся воротом. Зося важно прошла мимо, подарив его презрительным взглядом. Эрвин только трепыхнулся, как бы пытаясь сделать мостик на лопатках: ноги его не держали. Сергей позавидовал ему. Повалиться наземь и закрыть глаза – сейчас было бы самое то. Он встал спиной к группе, потверже расставив ноги, вытащил вифон и отправил условное сообщение.

Йозеф позади него заботливо спросил: «Аруна, девочка, ты в порядке?» – «Да, Йозеф, всё хорошо, спасибо». Голос ровный и печальный. Он обернулся. Аруна медленно, один за другим расстегивала ремешки перчаток и смотрела вдаль, на дома и деревья. Прощается? Высматривает катер службы безопасности?

– Аруна, извините меня.

– Ничего страшного. Всё хорошо.

Мороз по коже дерет от такого вежливого ответа. Это не было гордое признание поражения. Ему снисходительно простили мелкую шалость, которая, к счастью, не причинила вреда.

– Кэтрин, как ты?.. – спрашивал между тем Йозеф. Доктор Хиггс небрежно отмахнулась и шагнула к Сергею.

– Объяснитесь.

Не было ни сил, ни смысла врать и ссылаться на непредвиденные обстоятельства.

– Простите меня, Кэтрин, и спасибо вам за помощь. Это было… считайте, что это был тест.

– Ка… какой тест?! – Йозеф запнулся от возмущения. Кэтрин снова отстранила его движением руки.

– Мы могли покалечиться, мистер Коэн. Или погибнуть.

Сергей ощутил приступ несвоевременной веселости.

– Ох, я виноват. Как раз перед тем как мисс Амритрай взяла командование на себя, я собирался сказать про оранжевую полоску… конечно, это следовало объяснить до восхождения, но я не предполагал…

– Про какую, к чертовой матери, полоску? – Вопрос был задан тем же холодным тоном, только нос чуть-чуть дрогнул, как у собаки, учуявшей врага. Сергей молча поддел пальцем правой руки оранжевую полоску на запястье левой перчатки и легким движением, будто вскрывая упаковку конфет, отделил от ладони кружок испорченного «геккона». Под ним оказался второй такой же.

Кэтрин молча повторила его действия. Подошла к столбу, приложила ладонь, дернула вниз – соединение было прочным. И снова повернулась к Сергею.

– Рыжая стерва, – неразборчиво произнес Островски, прижимая к губам противоотечную салфетку. – У меня левый клык шатается.

– Зуб не нос, вырастет новый, – флегматично отозвался шеф. – Не ной.

– Драться она, наверное, тоже училась в пабах…

– Я хорошо понимаю доктора Хиггс, – сказал Картер. – Ты выполнил задачу, но кто бы знал, как хочется добавить тебе еще и в глаз… Хватит страдать, у нас есть о чем поговорить.

Сергей послушно выбросил салфетку в корзину и сел. Что-то ему подсказывало, что разговор будет не только о заслуженных отличиях.

– Не делай невинное лицо. Тебе не идет.

– На самом деле это было виноватое лицо, сэр.

– Тем более. Оставь обычную хитрую рожу.

Сергей попытался улыбнуться. Разбитая губа еще болела, в ушах звучал девичий голосок: «Ничего страшного, всё хорошо».

– Ты что, и вправду сожалеешь о своих действиях?.. А если бы они переломали себе кости? Если бы растерялись и не восприняли твоих указаний, когда бы ты соизволил их дать?

– Тогда вы бы уволили меня, а в больнице всем пострадавшим сделали множество анализов. Столько, сколько надо, чтобы найти вектор. Я решил, что Умник едва ли подстраховался на такой случай: наш поход был экспромтом. И еще я подумал, что Умнику в больницу не захочется, поэтому он или она покажет свой максимум.

– Ты ждал, что это окажется девчонка?

– Нет и да. Я обратил внимание, как она ест цветной сахар: кусок за куском, меня едва не затошнило. Я читал где-то, что клетки мозга питаются глюкозой. Но на самом деле среди них не было неподозрительных.

– Как тебе вообще пришло в голову тащить их на Столбы?

– Я предположил, сэр, что вы меня не похвалите, если я устрою пожар или взрыв в лабораторном корпусе, – безмятежно сказал Сергей.

– Спасибо, что подумал об этом.

– А кроме того, пожар трудно организовать так, чтобы испугались не все.

– Извини?

– Ну, если уж кричат «Пожар!» или «Метеорит!», испугаются все и сразу. А мне хотелось, чтобы Умник первым понял, насколько серьезна опасность. То есть раньше остальных.

– Ты хочешь сказать, что падение с трехсотметровой высоты – опасность неочевидная для среднего ума?

– Вы будете смеяться, сэр, но нет. Ведь мы же не падали, мы скользили вниз, и поначалу достаточно медленно. Надо было сообразить, что скорость растет каждую секунду, что «гекконы» долго не выдержат и что после этого мы полетим так же красиво, как с Моста самоубийц. Причем меньшее ускорение вполне компенсируется большей высотой. Ей хватило десяти секунд, чтобы понять и придумать решение. Она кричала от ужаса, когда все остальные были только слегка встревожены. А когда до остальных дошло, их уже держали тросы.

– Ты проклятый псих, Островски. Чем ты вымазал Столбы?

– Техническим силиконовым спреем, сэр. Не забыть бы потом его удалить. Я попросил Зосю разместить сообщение на нашем форуме, чтобы туда пока никто не поднимался, – причины выдумал, конечно. За подлянки со спреем среди мун-альперов… гм… бьют морду.

– Кстати, а эту Зосю ты зачем взял с собой?

– Мне нужна была шестая точка, иначе… ну, в общем, не получалось. И я ничего ей не рассказывал про вектор.

Сергей посмотрел, как шеф наливается кровью, и добавил:

– На самом деле у нас с Зосей было еще по паре выкидных тросов. Убиться насмерть мы бы им не позволили. Только слегка поломаться, в самом худшем случае.

– Молодец.

Картер помолчал, вздохнул, активировал электросигарету. Причем умудрился сделать это так медленно, будто закуривал сигарету настоящую. Сергей понял, что пауза предваряет его реплику.

– Сэр, Амритрай прошла обследование?

– Прошла.

Шеф опять умолк. Сергею стало нехорошо – почти как давеча у Столбов.

– И результат? – Спасибо, хоть голос не дрожал.

– Вектор нашли. И еще кое-что нашли.

Ага, теперь мне полагается вопросить: «И что же нашли, сэр?» Не дождешься, старый хрен. Если я был прав и задачу выполнил, нечего надо мной издеваться. Сам скажешь.

– Она беременна.

– Кто?.. Как?

– Обвиняемая. И я думал, ты знаешь, как это бывает.

– Я имел в виду, почему… То есть зачем. Зачем ей это надо.

– Наконец-то правильный вопрос. Она тебя все-таки обыграла в последнем раунде. Хорошо, хорошо: нас. И не в последнем, а с самого начала. Мы полагали, что Умник намерен как можно скорее отправиться на Землю, и просчитались. Беременная женщина не может совершать космический перелет, даже с Луны на Землю, основание – интересы ребенка. Она также не может подвергаться никаким процедурам генной терапии, кроме тех, что входят в список А43. То есть извлечь этот вектор из ее организма мы не можем. Более того, будущий ребенок тоже должен быть носителем.