Измененная

«Ах, Кэлли, если бы ты только знала! Ты все не так поняла. На самом деле я на стороне добра».

Что? Как он посмел такое сказать?! Сейчас мне уже хотелось, чтобы он оказался в доме. Мне хотелось налететь на него, сорвать с него маску, покончить с этим здесь и сейчас.

Последняя дверь оставалась закрытой. Это была моя спальня. Я не помнила, чтобы я ее закрывала.

Я подкралась к двери, взялась за ручку и повернула ее.

Прозрачные занавески колыхались на ветру. Или это кто-то только что прошел мимо них? Застекленная дверь за ними была открыта. Я прошла в нее, шагнула на большой балкон и посмотрела вниз – на газон, на озеро, на Тайлера. Уже смеркалось, и даже птицы замолкли.

Хотя Старик больше не говорил, я ощущала его присутствие у себя в голове. Я стояла у балконной двери и ждала. Мы остались один на один, в тупике, в подвешенном состоянии. Мое дыхание было самым громким звуком, а стук сердца был не намного тише.

А потом я почувствовала, что он ушел.

Глава 30

Через неделю я стояла у банка тел и смотрела, как строители готовятся сносить здание с зеркальными стенами, в котором располагались «Лучшие цели». Толпа, кутающаяся в пальто и куртки, состояла в основном из работающих старичков, охранников и продавцов, которые даже не догадывались о том, что происходило в этом строении. Было среди зевак и несколько богатых людей, в основном бывших арендаторов, и немногочисленные богатые опекаемые подростки. Подальше от центра событий держались ничейные новички – часть из них были бывшими донорами вроде меня, а части просто хотелось посмотреть, как баба разрушает стены.

Я заметила несколько знакомых лиц. Тут были Ли, Радж и Брайони. Теперь они перестали быть неразлучной троицей. Мэдисон – девушка с коротко остриженными светлыми волосами – стояла левее, в нескольких шагах от меня. Наши взгляды встретились. У меня на лице засияла улыбка: я была так рада ее видеть! Она замерла, глядя на меня с недоумением, а потом отвела взгляд. Мне пришлось напомнить себе, что мы встречались с ней всего один раз, в тот день, когда в банке тел все заканчивалось. Она могла меня не запомнить. А может, и запомнила.

Я заметила ее арендатора, Рианнон, справа от меня – в ее собственном жизнерадостном теле. Она оперлась на ходунки и помахала мне. Я помахала ей в ответ и уже собиралась подойти к ней, когда на дальнем краю толпы заметила Майкла. Он смотрел на здание и ждал, как и все мы. В одиночестве.

– Майкл! – крикнула я.

Он был слишком далеко, чтобы услышать. Его внимание было сосредоточено на работе строителей. Я обрадовалась. Значит, он вернулся в город! Я повернулась и начала проталкиваться к нему – и тут увидела, как кто-то пробирается сквозь седовласую толпу слева от меня.

Блейк.

У меня перехватило дыхание.

Что он здесь делает? Он же не должен был знать про банк тел! Я не виделась с ним с того дня у него дома – больше недели. Я оглянулась на Майкла. На этот раз он меня увидел: лицо его просияло. Он так здорово выглядел! Он поманил меня к себе.

Я обернулась на Блейка. Наши взгляды встретились, и он адресовал мне слабую, напряженную улыбку. Он пробирался сквозь толпу ко мне.

Я судорожно сглотнула, не понимая, что мне делать. Блейк был слишком близко, чтобы мне можно было просто уйти. Я снова посмотрела на Майкла. Со своего места он увидел, что происходит, – и на его лицо словно упала серая пелена. Его улыбка померкла, плечи ссутулились. Мне было мучительно это видеть, но я ничего не могла поделать: я застряла в толпе и была слишком далеко, чтобы что-то ему объяснить… даже если бы могла это сделать.

Блейк был уже в паре шагов от меня. Я обещала его деду, что не стану ничего рассказывать о нашем прошлом, – так что мне тогда говорить?

Времени на размышления не осталось. Он уже подошел.

– Кэлли. – Он кивнул. – Твоя домоправительница сказала, где тебя искать. – Он сунул руки в карманы и отвел взгляд. – Друзья твердят, что я слишком серьезный. Может, это из-за того, что я внук сенатора. – Он пожал плечами. – Мой папа был такой же. Вот мама умела радоваться жизни.

Он грустно улыбнулся.

О чем это он? Мне показалось, что он произносит подготовленную речь.

– В общем, меня называют ботаником и говорят, что я никуда не хожу сам – друзьям всегда приходится меня тащить. – Он начал переминаться с ноги на ногу, глядя на носки ботинок. – Я что хочу сказать… – Он вытащил мобильник и показал выведенный на экран снимок. – Я нашел то фото.

Я посмотрела на тот снимок, о котором ему говорила. Тот, который был сделан, когда мы катались верхом. Вот только бедняги Блейка при этом не было: на его месте был Старик. Он стоял позади меня, обняв одной рукой за плечи и пристроив голову рядом с моей головой. Я цеплялась за его руку обеими руками. Мы только что спешились: довольные, разгоряченные, чуть вспотевшие.

Мы оба излучали радость. Мне больно было на это смотреть, но Блейку этого было не понять.

– Я ничего этого не помню, – сказал он. – Но вид у меня такой счастливый! Я никогда не выглядел настолько счастливым. Вообще ни разу.

Он встретился со мной взглядом и не стал отводить глаза.

– Что бы между нами ни было в те потерянные недели, которые мне никак не удается вспомнить, я хотел бы это вернуть.

Я всмотрелась в его лицо. Он не шутил. Он говорил абсолютно искренне.

– А ты? – спросил он. – Ты бы тоже хотела это вернуть?

Сердце у меня дрогнуло. Я сомневалась в том, что мы сможем вернуть то, чего исходно не существовало.

– Все нормально, тебе не надо отвечать прямо сейчас, – добавил он.

Он протянул мне руку. Я замерла.

– Ты ведь помнишь, что было на самом деле, Кэлли. Мне надо, чтобы ты помогла мне вспомнить.

У него было лицо висящего в невесомости астронавта, потерявшего страховку, у которого остался единственный шанс поймать трос, а иначе он навсегда уплывет в бесконечную тьму. Мне было знакомо это ощущение, то чувство паники, которое замедляет время, превращая секунды в годы. А еще я знала глубокую боль, которую порождают раны, нанесенные не одним человеком, а множеством – бандой хулиганов, которые захватывают квартал, а потом и город, так что в итоге ты не доверяешь уже всему миру. И твоя последняя мысль, с который тянешь руку, так что твои пальцы оказываются всего в паре сантиметров от страховочного троса: если ты выживешь, то найдешь способ исправить все, что испорчено, чтобы можно было сказать: да, ты хочешь снова стать частью этого мира.

Я протянула руку ему навстречу.

Я не позволю Старику победить. Я не дам ему лишить меня чудесных воспоминаний о времени, проведенном с пареньком, которого я считала Блейком.

Он взял меня за руку и переплел наши пальцы. Его прикосновение было знакомым: гладкая кожа, форма большого пальца… Это перенесло меня к тому моменту, когда мы сидели в его машине. Мне всего этого так не хватало! Я даже не догадывалась, насколько сильно.

Это не тот Блейк, которого я знала. Однако он выглядит так же и ощущается так же. Он потерялся – и помочь ему могу только я.

Ну что ж, посмотрим.

А потом я услышала звук, как будто кто-то дышит. У меня в голове.

Мое сердце отчаянно забилось.

«Девочка Кэл».

Я очень давно не слышала этого голоса.

«Ястребы кричат – время улетать».

Отец? Я резко оглянулась, хоть и не надеялась его увидеть.

Шум толпы стих.

Блейк удивленно мне улыбнулся:

– Все в порядке?

Я проверила себя. Прислушалась, но больше ничего не услышала.

Блейк сжал мои пальцы: баба расколола зеркальный фасад банка тел.