Последний хранитель (СИ)

Пальцы рук легко погрузились в глазницы, с хрустом пробили тонкую кость и погрузились в мозг. Зяма и Бэн отдали Богу души, даже не успев удивиться. Я отшвырнул их тела как можно дальше. В данном конкретном случае мне было комфортней лежать рядышком с Нурпаши.

Кактус мучился долго. Он приземлился затылком на острую глыбу известняка, дергался на ней и хрипел — все силился оторвать от земли свой лопнувший лысый череп.

Бинты отсырели и опять дымились от крови. Из моей ударной ноги нелепо торчала белоснежная кость с обрывками мяса.

— Никита, где ты, Никита? Приди, помоги!

Где-то за скальным выступом я что-то услышал. Слабый комочек боли царапался, как котенок. Жив? Неужели жив?!

Майор Подопригора лежал на гигантской ступени в глубоком отрубе. С четвертой попытки я вошел в его разум, заставил чужое тело отползти подальше от края, потом встать и обрушить на себя земляной козырек. Получилась искусственная пещера. Чуть меньше метра в квадрате. Надеюсь, лихие люди так просто ее не найдут.

Будь счастлив, сомневающийся в себе человек! Надеюсь, тебе повезет больше, чем мне, что найдется на свете сопливый пацан, для которого твой подвиг станет примером для подражания.

Вот и все. Пора возвращаться в разбитое тело. Последнее, что я сделал на этом свете — отпустил в прошлое оба мешка. С легким хлопком они растворились во времени.

Солнце вошло в силу. Но только его прямые лучи не жалили моих ран. Их отражала прозрачная белая призма. Она поднялась надо мной, как надгробие. Чуя свежую кровь, комары сходили с ума. Исступленно жужжали мухи над ее холодной поверхностью. Но ничто не могло пересечь этих острых, мерцающих граней.

Пока меня что-то хранит. А как оно дальше сложится? Кто первым придет по мою душу? — то вилами по воде. Ничего, по большому счету, не изменится в этом мире: будет вечер и будет ночь. И выплывет месяц — привратник Ирия. И высыпят звезды, тревожа людские души, даря им стремление к совершенству, которому нет предела. Нет, живы еще чады владыки земного мира, великого властителя Велеса, за веру, за мощь за его радеющие,

не позабывшие имя его. У ветра спросят: Что вы есть? — рысичи!

Что ваша слава? — в кудрях шелом. Что ваша воля? — радость в бою. Что в вашем сердце? — имя его.

Эпилог

Что может присниться человеку без прошлого? Рацион невелик, снова одно и то же. Я ползу по жухлой листве, изнывая от боли, инстинктивно сторонясь нахоженных троп. В правом боку саднит, в сапоге хлюпает кровь. Рукав камуфляжной куртки надорван в районе плеча, и цепляется за колючий кустарник. Все это я воспринимаю как данность, как условия некой задачи, которую мне предстоит выполнить. Это сон, но чувства реальны. Так оно когда-то и было…