Стратегия на доверии [СИ]

Ольга нежно улыбается, приобняв мужа.

— Не очень надейся, у нас у русских всегда грандиозные планы, но когда доходит до дела… — женщина безнадежно мотает головой, от чего волосы вьются по плечам маленьким водопадом. — Я хочу сказать, партнеры могли изрядно преувеличить перспективы, чтобы почаще заглядывать на огонек и бесплатно питаться стряпней твоих великолепных поваров.

— Может и так, — Франсуа пожимает плечами. — Но начало положено и это здорово. Отец мог бы гордиться мной, он тоже мечтал о ресторане, но ничего не получилось, хотя жили мы во Франции.

Разглагольствуя о французских родственниках Франсуа достает из пакетов все новые и новые подарки. Игрушки и сладости для детей. Шампанское и золотую брошь для жены и, наконец, средних размеров картину — для всей семьи. Шестилетняя Настя, отложив в сторону только что ухваченную куклу, жадно тянется к пейзажу. Прекрасные клумбы с обилием всевозможных цветов, мощенные природным камнем дорожки, небольшие фонтаны, кусты сирени над водой. Картина мгновенно западает в сердце.

Мысленное обещание побывать в волшебном саду и насладиться видом не плоских картинок, а живых роз и пионов рождается само".

— Что за черт?! — вырывается у Насти возглас удивления. По телу пробегает волна крупной дрожи. Такие совпадения не могут существовать.

— Простите, ваша светлость, — испуганно извиняется Лина неизвестно за что.

— Не обращай внимания, — быстро приходя в себя, останавливает служанку "герцогиня". — Интересно кто здесь работает садовником?

"Наверное, у него тоже есть такая картина".

— Здесь трудится восемь садовников, ваша светлость, главный среди них Франсуа.

— Что?! — Настя невольно срывается на крик, готовая поверить во что угодно, даже в то, что упомянутый Франсуа, не кто иной, как ее давно погибший отец.

— Франсуа Эртель, ваша светлость — поспешно поясняет служанка и, не сдержав любопытства, спрашивает, — Вы его помните?

Насте понадобилось несколько секунд, чтобы окончательно прийти в себя, девушка не сразу дает ответ.

— Нет, боюсь, мы не знакомы, но обязательно познакомимся, чуть позже. Сейчас будем гулять, а ты расскажешь что-нибудь интересное, на свой вкус.

Настя чувствует, что не сможет задавать удобоваримые вопросы, после увиденного, поэтому временно передает инициативу Лине.

Девчонка, не ожидает подобного развития событий, поэтому, долго молчит в нерешительности. Больше минуты уходит, чтобы собраться и заставить себя говорить.

— Завтра будет праздник по поводу вашего возвращения, — нерешительно начинает Лина. — Впервые со времен Великой эпидемии четыре правителя собрались вместе. Это большая радость для жителей….

Настя громко выдыхает, заставив служанку прервать повествование и испуганно посмотреть на госпожу.

— Продолжай, продолжай, не отвлекайся, — успокаивает Настя.

— Военные готовят большой парад, а маги фейерверк. Праздничные столы накроют не только в замке, но и на улицах, простые люди тоже смогут отметить знаменательное событие, в независимости от материального достатка.

Настя неожиданно останавливается, вытряхивая из туфли небольшой острый камешек. Лина невольно прерывает рассказ.

— Ладно, — девушка понимает, что служанка ничего вразумительного не скажет, если не направить нить разговора в нужное русло. — Кто здесь после четырех правителей самый старший по званию?

— Верховный Совет из мудрейших людей и представителей нелюдей, — быстро отвечает служанка. Недавний инцидент все еще живет в памяти, что ощущается вполне отчетливо.

Настя сжимает зубы, ужасно хочется выругаться, особо девушке нравится замечание о нелюдях.

— А психбольницы здесь нет. Я так понимаю, мне скоро понадобится?

Лина не замечает сарказма и отвечает совершенно серьезно.

— Нет, тех, кто сошел с ума или стал психом, лечат маги, в наиболее сложных случаях, настоятель храма. Если у вас возникли проблемы с памятью, он тоже с удовольствием поможет.

Последнее замечание выглядит подозрительно. Фальшиво.

— А с чего ты решила, что у меня проблемы с памятью?

Лина густо краснеет, пальцами теребя передник под пристальным взглядом ее светлости.

— Вы говорили, что не знаете, где находится сад и не знакомы с Франсуа, — едва слышно произносит девчонка, опасаясь, приступа ярости со стороны герцогини. Переживать подобное снова не хочется.

— Может и так, — Настя вспоминает святых отцов из родного приюта, от чего по телу пробегает волна мелкой дрожи, — только я не религиозна и храмы не люблю.

Посещать какого-то там настоятеля, коллегу Зикикакиса, девушка не намерена принципиально.

— Это не религиозный храм. Это храм боевых искусств, — поясняет служанка с легким недоумением. Округлившиеся глаза дольше обычного задерживаются на герцогине.

"Вот даже как! Ты же сама сказала, что у меня проблемы с памятью, так чего же удивляешься, что я не знаю о каком-то храме?".

Некоторое время девушки шагают молча, любуясь изящной работой садовника и наслаждаясь благородным насыщенным ароматом роз и сирени, вступивших в период цветения.

— Хорошо, если там мне все объяснят, пошли в храм, — теперь уже без лишних колебаний определяется Настя, предположив, что настоятель и есть режиссер окружающего фарса, человек, выкупивший или взявший ее в аренду у интерната.

— А как же завтрак, ваша светлость?

— Возьми чего-нибудь в дорогу, по пути перекусим, — желая скорее во всем разобраться, Настя, скрипя сердцем, пренебрегает возможностью впервые за долгие годы нормально поесть. — "Нужно скорее все прояснить, пока я, в самом деле, не свихнулась".

— Осмелюсь предложить вашей светлости позавтракать на торговой площади. В кафе дядюшки Дара пекут замечательные пироги и варят густой вишневый кисель. — Лина непроизвольно сглатывает слюну.

— Ладно, ты местная, тебе видней, — девушке не терпится добраться до окутанного завесой тайны настоятеля. — Пошли скорее.

Расслышав в голосе грозной госпожи приказ, смешанный с нетерпением, Лина едва не бегом направляется к тропинке меж розовых кустов. Девчонка начинает приспосабливаться к характеру герцогини, поэтому может не хуже гадалки предсказать, что произойдет в случае промедления.

Без задержек миновав пятисотметровую дистанцию, проходящую через сад, девушки выбираются на мощенную серым камнем площадь, ограниченную огромной стеной, высотой с пятиэтажный дом.

— Идти-то в твой храм далеко? — Настя, подавленная масштабом декораций, высоко задирает голову. Даже стена, огораживающая территорию "Надежды" имеет высоту вдвое меньше, хотя считается одной из самых высоких в стране.

— Базар, ваша светлость, начинается метров за пятьсот ото рва, а храм как раз за базаром, — вполне доходчиво поясняет Лина.

Спустя минуту девушки минуют железный подвесной мост, охраняемый бравыми гвардейцами в парадной форме. Солдаты не пытаются чинить препятствий. Как и положено людям военным при приближении начальства, мужчины вытягиваются в струнку и синхронно отдают честь. Насте становится смешно, на фоне ассоциаций с охраной интерната, картина выглядит комично.

Каблуки звонко стучат по металлу. Мост из литого стального каркаса, стальных пластин и необхватных цепей просто огромен. Повозки двигаются в оба направления, не создавая препятствий пешеходам. Настя с любопытством рассматривает ров тридцатиметровой ширины, частично заполненный белесоватой водой.

— У нас в "Надежде" из-под крана вода чище течет, — вслух отмечает девушка, наблюдая за тем, как мутная жидкость, покрывается рябью, гонимая течением. От ностальгической мысли чувствуется, как на зубах скрипит песок.

— Так эту воду никто не пьет, — пожимает плечами служанка. — Это же от врагов защита. Сухой ров засыпать совсем недолго, а здесь ничего не получится. Насыпь или течением снесет, так как вода проточная, или в грязевую кашу превратит по которой не пройти, только людей зря сгубишь. Здесь глубина почти восемь метров, и в разное время года вода заполняет ров от одной до двух третей объема, так что штурмовать замок бесполезно.