Спаситель Петрограда( (сборник)

— Ты хоть знаешь, в какую сторону наши? — спросил я.

— На хрен они нам сдались, наши, — процедил он. — Срали они на нас с высокой колокольни. До сих пор воняет.

То ли меня подначивал, то ли действительно в бега собрался податься. А мне эта мысль не по кайфу: мы же с оружием ушли, поймают — мало не покажется. Дисыч, похоже, тоже это понял, и выбросил автомат в ручей, вдоль которого мы и брели.

— Мы не прорвемся, — говорю. — Не выпустят нас. Или свои же повяжут, или чехам попадемся — и кранты.

— Не плачь, — Дисыч уверенно пилит вперед. — Нас не догонят.

Часам к двум пополудни достигли скал. Ущелье небольшое, сверху все кустарником поросло, вереском да можжевельником, перешагнешь — не заметишь. Внизу тоже узко, но колонна по три человека в ряду, пожалуй, пройти бы смогла. Для тайника идеальное место.

И верно — тайник. Коробки картонные, ящики деревянные, контейнеры какие-то из пластика — все вдоль правой стены выставлено.

— Вчера бы ушли — хрен бы нас так легко положили, — произнес Дисыч, обернувшись на меня.

— Ни хрена себе, — присвистнул я. — Ваня, я ваша навеки. Только давай отсюда линять по быстрому. Неровен час — чехи нагрянут.

— Не нагрянут, — ухмыльнулся он. — Это бонусы.

Я, признаться, и не понял сначала, о чем он. Ходили слухи, что он до армейки программистом работал где-то, и потому чеченские тайники бонусами зовет. А он их превеликое множество находил, за что и ценили его как командиры, так и мы, простая солдатня. А пригляделся сейчас и понял — никакие это не тайники. Бонусы, иного слова и не найти. Никакой маркировки на ящиках, но это еще ничего. А вот то, что следов складирования не видно — это да! Как будто из воздуха появились ящички. А как живописно в ландшафт вписаны, как будто век здесь росли!

Вот, значит, откуда у нас и жрачка дармовая была, и медикаменты, и прочая байда. И боеприпасы, и ночники.

— Я доллары уже несколько раз находил, у меня в активе сейчас около сорока штук зелени, — не то похвастался, не то дополнил картинку жизни Дисыч.

— Так что — это все игра? Мы в компьютере, что ли? — я от досады даже зубами заскрипел.

— Кому ты нужен, — вздохнул Дисыч. — Я сам в десять раз интересней игрушку слепить смогу, чем такой маразм. Ты просто не ищешь.

Вон он какой, этот Дисыч! Ищите, значит, и обрящете. Дюже везет ему по жизни, коли он на такие вещи натыкается.

Стали вскрывать ящики. Универсальные аптечки, консервы, РПГ с полным боекомплектом… Последний контейнер был с надписью «100 %».

— Это что? — спросил я у Дисыча.

— Это, керя, великая вещь. Шанс ворваться в бессмертие.

— Чего?

— Олух, — рассердился мой ангел-хранитель. — Лишняя жизнь, понял? Ты свою сегодня уже истратил.

Тут уж меня холодный пот прошиб. Там, внутри, ампула кубов на пятнадцать, и одноразовый шприц.

— А ты? — я посмотрел на товарища сквозь ампулу.

— Я такие каждый день не по разу нахожу, наблатыкался уже, — сказал Дисыч и закатал рукав. Весь локтевой сгиб был в крошечных, еле заметных точках.

Вот почему он всегда и везде оставался живой. Потому-то он и таскал нас к своим бонусам, и шел добровольцем во все жуткие передряги. И сейчас мне предстоит приобщиться… Так-то мы, конечно, далеко уйдем. Тем паче если РПГ прихватим. Вперед, мусульмане, с нами Аллах и два пулемета!

— Так ты идешь? — спросил он.

— Зачем? — ответил я. — Я остаюсь. Я теперь всех чехов отымею в полный рост. Я теперь только победителем отсюда уйду.

— А другие? — спросил он.

— А бонусы на что? — захохотал я. — Если я роте солдат такие ампулы закачаю…

Он ушел. А я остался. В ящиках обнаружились карты с местами дислокации, коммуникационными линиями, подземными укрытиями и перевалочными базами боевиков. С нашими, разумеется, позициями тоже.

Но я сижу и думаю: а ведь я на какой-то из вопросов Дисыча ответил правильно.

По-моему, на последний.

3. Пройдоха

У вас чешутся руки, я вижу. Да что там, я даже чувствую, что шуршит в вашем кармане. Я профессионал, я обую вас в карты, на бильярде, в буру и в орлянку. Но не буду играть с вами по одной простой причине: где-то я вас видел. Если мне так кажется, то с человеком я не играю, это вроде как родственника обижать.

Однако пока мы едем, я вас просто историей развлеку, а вы не расстраивайтесь, а купите матери килограмм апельсинов, а племяннику с сестрой и ее мужем — телевизор. Поверьте, это всяко лучше, чем отдавать четыре тысячи случайному попутчику за несколько партий в буру.

Я вам расскажу, как проиграл. Единственный в жизни раз проиграл, и кому — юному сопляку восемнадцати лет! А что проиграл? Желание.

Я тогда по Москве гастролировал, на случайных пари себе славу зарабатывал. Да уж, что и говорить, во всех играх я собаку съел — хочешь в шахматы, или в го (это такие шашки китайские… знаете?.. приятно поговорить с образованным человеком), нарды, бирюльки, бридж, теннис. Но только на деньги. Иначе я не играл, да и сейчас не играю.

Попался мне тогда паренек один, он случайно в компанию затесался, во время сеанса одновременной игры с Каспаровым, Крамником и Карповым. Все желающие также могли принять участие, три тысячи получал каждый, кто выиграет партию. В итоге у меня после игры должно было быть немногим больше сорока тысяч русскими и девять тысяч баксов — с гроссмейстерами я играл на доллары. Я, собственно, и ушел оттуда с этими деньгами.

Но тут этот паренек подскакивает ко мне и говорит: так, мол, и так, а не правда ли, Валерий Архипович, что вы во всех исключительно видах игр победителем выходите? Я отвечаю в том смысле, что истинная правда, но только по очень большим ставкам играю я во все эти игры.

Паренек: а не хотите ли в русскую рулетку?

Что, проняло вас? Меня тоже проняло, потому как русскую рулетку за игру не считаю, а вот за опасное баловство — очень даже. Но народу много, все с исключительным интересом следят за нашей беседой, и упасть в грязь лицом нельзя ну ни под каким предлогом. Я и говорю: отчего же, извольте. Прямо здесь и сейчас?

У всех мошонки от таких слов подобрались… ну, у всех, у кого эти мошонки были. Игра и без того напряженная была, а тут еще такое продолжение.

Да нет, отвечает парень, это не я играть буду, а приятель мой, его в армию скоро забирают, наверняка в Чечню попадет, так решил, если погибать — то в родном городе, на миру и смерть красна, правда ведь?

Думаю: мутишь ты, парень, наверняка кидануть хочешь. Договариваемся о месте встречи, сумму — пять тысяч долларов, и парень исчезает. Я, не будь дурак, позвонил надежным людям, чтобы проконтролировали ход игры, чтобы без обману и все честь по чести. Если все будет честно, то я обязательно выиграю. А если нет — тем более, потому что на серьезные мероприятия никогда без телохранителя не отправляюсь. Если что — заступится. Вы же видите, росту во мне едва метр тридцать.

Серьезные люди всю ночь не спали, справки наводили. Но оказалось, что действительно, какой-то парень, то ли Денисом, то ли Дафнисом зовут, фамилию уж и не упомню сейчас, действительно через две недели в армию, и что действительно светит ему война.

Вот, думаю, дурак. Матери и так и так, при любом раскладе, слезы достаются и одинокая старость. Решаю для себя, что в случае выигрыша возьму женщину на пенсион — отчаянный парень. А за мной репутация самого удачливого игрока, и за спиной стоят люди, с которыми шутить не то, чтобы опасно, а даже в голову не придет никогда такая дикая мысль. Ведь где я — там и деньги, а где деньги — там и я. И они со мной.

Сейчас, чайку выпьем — и закончу. Тем паче мне скоро выходить. А вы куда, далеко едете? Нет, не бывал. Но обязательно буду, обязательно!

Ну, что же. Приезжаю в сопровождении двух джипов в район… там станция «Чеховская» рядом. Вот именно.

Дом совершенно обычный, подъезд с железной дверью, третий этаж, квартира налево. Однокомнатная хрущевка, снятая специально для таких вот пари с возможным летальным исходом.