Рыцарь в алмазных доспехах (СИ)

  - Ты в базе, - пояснил я. - Член семьи сотрудника. Благонадежная.

  - А-а-а... - Она не смогла сформулировать, но я ее понял.

  - Ты как бы своя, потому прошла лишь стандартный досмотр. Повторюсь, ты член семьи не просто сотрудника, а оперативника корпуса телохранителей.

  - Ты, что ли, оперативник? - улыбнулась она. Но без ехидства, скорее с изумлением человека, впитывающего любую информацию, как губка.

  - А не похож? А вот так? А в профиль? - повернулся я, позируя. Она рассмеялась. После чего перешла к делу.

  - Хуан, Марина она...

  - Не надо ничего про Марину! - поднял я руку в отрицающем жесте. - Это ее выбор. Я всячески демонстрирую, что готов к контакту и не бегу от ответственности, но если ей так легче...

  - Ты не понял, - покачала она головой. - Да, она тебя... Футболит, - подобрала Тигренок красивое слово, - но сегодня она собралась пойти. Именно потому, что поняла, что хватит футбола, пора наводить мосты.

  Кажется, сквозь зубы я выдавил пару ругательств.

  - Не прошло и полгода!

  Беатрис скисла.

  - Да скоро уже. Как раз почти полгода и прошло!..

  Я вздохнул и оглядел ее совсем чуть-чуть, но выделяющийся животик. Вновь пробормотал пару ругательств.

  - Она давно это понимала, - продолжила девушка. - Просто гордость не позволяла. А еще страх.

  - Страх? - Я поморщился.

  - Страх менять что-то. Она цеплялась за отрицание тебя, как за соломинку, за последнюю надежду. Но соломинки заканчиваются... - Беатрис грустно улыбнулась. Какая-то в ней проступила житейская мудрость, которую трудно ждать от девушки семнадцати лет. - И сегодня она решилась. Но ее как назло вызвали в госпиталь - дежурить. И "отмазаться" нельзя - там правят бал военные, а им плевать на любые билеты на любой концерт. "Надо" - и всё!

  Кажется, я скривился. Да, военным все равно, это так. И с ними иногда крайне трудно договориться - сделают назло специально, знаем мы эту публику. "Сапоги", мать их!.. Но главное, военные беспрекословно выполнят ЛЮБУЮ команду верховного главнокомандующего, особенно, если она касается девочки-стажера из медакадемии и графика ее дежурств. И никаких вопросов задано не будет, даже про себя.

  Да, я уже и сам понял, что зря пригласил девчонок. Но понял не сразу, и сгоряча, как только получил на руки заветные билеты - два штуки в амфитеатре, как участник программы, набрал номер Пантеры и предложил "помириться". Причем "коллективно". Устроив сеанс общения аккурат после этого мероприятия.

  Почему их? Так ведь давно назрело! А после концерта девочки размякнут, особенно Марина, и можно будет вить из них веревки. Съездим к маме, в этот же день, если повезет. А других...

  Других девчонок приглашать не хотел. Если отдать билеты двоим из пятерых - остальные трое обидятся. Да и мне сложно сделать выбор - я их всех люблю, никого не хочу выделять.

  Есть еще мама, но это не то мероприятие, куда я бы хотел пригласить маму. Пока это больше политика, чем творчество. Вот когда заработает наша группа, когда наработаем материал и начнем с ним выступать... Тогда да, обязательно - она будет первая. Но не сейчас.

  - Хуан, раз уж мы начали говорить о важном... - Беатрис смущенно опустила глаза. - ...Есть еще вопрос, не о Марине.

  Я кивнул - ждал этого разговора.

  - Понимаешь... Я... Ты... Ребенок... Я не знаю, как к этому относиться! Я не знаю тебя, не знаю, что из этого выйдет, кто ты для меня!.. Я тебя не ненавижу, как Марина, и не прячусь... Но я не знаю, как жить дальше! - Кажется, из ее глаз приготовились хлынуть слезы.

  Я притянул ее к себе.

  - Тигренок, не представляю, что тебе наговорила сестра, но я не чудовище! - Заглянул ей в глаза. - Да, ты беременна. И отец - я. И я не складываю с себя ответственности, буду помогать всем, чем смогу. Но, Беатрис, я не люблю тебя. Я всегда буду рядом, всегда подставлю плечо, но в плане сердца ты свободна. Единственное мое условие - ребенок должен меня знать. И мою маму, - добавил я, представляя глаза своего главного советчика. Конечно, когда расскажу ей о сестрах Санчес, будут греметь громы и рваться молнии, все-таки полгода - это полгода. Но после она займется Тигренком, и будет души не чаять ни в ней, ни в ребенке. - В остальном ты будешь вольна поступать, как тебе заблагорассудится, встречаться, с кем хочешь. Но опять же, если что, если тебя обидят - я буду рядом!..

  - Зачем тебе это всё? - хмыкнула она. - Быть рядом. Заботиться. Что тебе с этого?

  Я пожал плечами.

  - Я вырос без отца. Не хочу повторения этой ошибки. Вот только сделать ничего не могу!.. - выдохнул я, разводя руками.

  ...И вдруг в ее глазах прочитал понимание. Она догадывалась о моем предназначении - для чего меня "точат", для какой цели. А может, им открытым текстом сказали, с пояснением, чтоб не мешались - не важно. Важно, что она не требовала чего-то выше моих сил, а это в женщинах очень редкое качество.

  - Ты будешь отличной матерью! - ободряюще похлопал ее по плечу. - И за меня, и за себя - за нас обоих. Я буду помогать в меру сил, чтоб вы ни в чем не нуждались, ты же тащить основной груз. И у тебя получится! - сжал я ее ладонь. - И Марина поможет. Перебесится и поможет!

  - Хуан, это ты запретил ей... Искать врача? - вновь опустила глаза в землю Беатрис, внутренне скукожившись. Мысль о враче ей радости явно не доставляла. Ну, вот и всплыло.

  - Я. - Я не стал уточнять, что сделал это с опозданием и при молчаливом намеке королевы. Потому, как знал бы - поступил бы точно так же.

  - Спасибо! - выдохнула она, и сколько в ее голосе было благодарности! - Марина не злая, Хуан, нет, - принялась она вдруг обелять сестру. - Она жестокая, но жизнь ее такой сделала. На самом деле она внутри хорошая.

  - Получается, ты с самого начала этого не хотела? Несмотря на обстоятельства? - хмыкнул я.

  Девушка пожала плечами.

  - Падре Антонио сказал, что это убийство, грех. Грех безусловный. Я спросила и про тебя, - она отвела глаза в сторону, - но он сказал, что для тебя убийство грех условный. Ты убиваешь людей взрослых, отдающих отчет поступкам. Бог, - ткнула она пальцем в крышу купола, - рассудит тебя по делам, учтет все обстоятельства - где можно проявить снисхождение, где нет. Убийство же ребенка... - Она покачала головой. - Маленького, еще не родившегося... Если это мой крест, мое наказание за непристойное поведение - я понесу его, - твердо отчеканила она, и глаза ее сверкнули. - ...Да и падре говорит, что ребенок не может быть наказанием. Просто я не до конца понимаю высшую мудрость.

  - Ты религиозная? - в лоб спросил я. Беатрис кивнула.

  - Марина тоже. Но она - врач, и у нее своя религия - медицина. Жесткая и циничная, но иначе быть не может. Я же...

  Молчание, вновь глаза в землю.

   "Вот так, мой друг, - взял слово внутренний голос. - Религиозное католическое семейство. В котором и тебя, и твои действия уже обсудили со священником. Который дал добро и разложил и твои, и их поступки по полочкам. Как положительные, так и отрицательные. Как тебе это "танго втроем?" Ты, она или ее сестра и священник?"

   "А что еще ждать от религиозного семейства? - хмыкнул я про себя.

  Мама тоже ходит в церковь, причащается. Кровь берет своё. Но меня воспитала нерелигиозным. И вообще позволила выбирать ценности, которым стоит поклоняться. Возможно, лично для меня это не так и плохо, но в патриархальном обществе подобное поведение не слишком приветствуется.

   "Скажи спасибо, мой друг, что падре не посоветовал держаться от тебя подальше - с него станется". - подвел итог копаниям внутренний голос.

  В общем, я сделал вывод, что если проект выгорит и мне придется стоять недалеко от руля Венеры, к религиозному вопросу стоит подойти отдельно, присмотревшись и сделав выводы, что это такое. У меня хорошие отношения с единичными представителями нескольких разных религий, но религиозные институты могут создать, если захотят, большие проблемы.