Контейнер номер шесть (СИ)

- Так. Где тебя носило? – спросил Паленый, - Хотя ладно, не в том дело.

Он отдувался и стряхивал с себя снег.

- Ерунда. Главное, нашелся… Что молчишь? Язык проглотил? – спрашивал Паленый у пораженного Тощего.

- Ребята… Я и не ожидал… Как хорошо-то, любимые…

- Так вот. Стол накрывай. Сегодня Новый Год, не в курсе, что ли? Мы все принесли.

- Да как же вы? Куда же вы тогда делись-то? – спросил Тощий, приходя в себя.

- Куда делись? Ну, не ожидала от тебя! – фыркнула Мурка, - Это ты куда умчался?

В мешке оказалось сало, колбаса, сыр, крупная мышь и пузырек валерьянки.

- Откуда? А?

- Да сиди уж! – Паленый разлил валерьянку по пробкам, - И запомни, Тощий, только одно. Ты дурак, Тощий. Какой бы там ни был этот мир снаружи, как бы мы к нему не относились – плохо или хорошо, но запомни одно. Ты не один. Да, кот одинокий ночной хищник, мы не охотимся стаями, но ты не один, у тебя есть друзья.

- Ну, завелся… - Мурка недовольно пошевелила усами.

- И поэтому, чтобы ни случилось, не надо бежать сломя голову…

- Не беги, - сказала Мурка, - Тут тебе эту голову и оторвут…

Она внезапно смягчилась:

- Паленый, ты ведь хотел сказать, что надо бежать сломя голову, но смотреть, бегут ли рядом с тобой друзья, да?

- Да, - сдался Паленый, - пусть будет так…

Валерьянка обожгла горло, но заплакал Тощий не от этого, а от чего-то другого, поднявшегося в груди, может, от того, что в голосе друзей он услышал голос Профессора.

- Плакса у нас Тощий, - начала Мурка, но Паленый прервал ее:

- Пусть плачет. Пойми, он из нас всех, может быть, единственный, находящийся одновременно в двух мирах. Такие, говорят, счастливые…

Он извлек из мешка длинную рыбью кость с натянутыми на ней мышиными хвостиками.

Провел по ним лапкой. И запел, аккомпанируя себе:

- Когда это будет, я точно не знаю,

Сегодня иль завтра, а то – через год.

Но я лишь для тех и пою и играю,

Кто мягок, пушист, называется Кот.

Лишь голос Природы шепнет нам на ушко

Пора, друг, пора нам в дорогу, туда,

Где Кот уважаем, где Кот не игрушка,

Где нет злых людей, где не ходит беда.

Там будут сосиски и рыба, колбаска,

Бери, брат, и ешь, наедайся навек.

И пусть не закончится старая сказка.

И это не сможет отнять человек.

И будет там праздник под вечер, ребята,

И яркий костер затрещит до утра,

Танцуйте же, кошки, пляшите, котята,

Ведь скоро домой возвращаться пора…

В песне были и другие строчки, но Тощий почему-то стал слышать все хуже, погружаясь в уют и тепло, но в полусне ему было приятно, что его шевелят, теребят и настойчиво уговаривают:

- Вставай, вставай, пошли… Как же его разобрало-то… Идем, мы тут в гастрономе, в подвале, поселились, никто и не знает… Недалеко…

Ветер свистел. Новый Год уже шел по земле, осторожно ступая по мягкому снегу. Ни он, ни ветер не знали, что в шестом контейнере, под слоем смерзшегося мусора, собралась теплая компания. Может, самая теплая в округе.

Да и вообще никто, этого, наверное, не знал.