Потерянная любовь

-Искать лекарство, - мрачно отвечает Алекс, продолжая смотреть на меня так, словно в последний раз. –Что мне еще остается?

Кто знает, может, я больше никогда его не увижу. Никогда не обниму. Никогда не скажу ему, как сильно его люблю.

Мне хотелось кричать о том, как он пророс в каждой клетке моего тела, как заполнил всю мою жизнь, как поселился в душе. Если бы это что-то могло изменить, вернуть время вспять, предоставив нам еще один шанс. Он – моя опора, мой луч света, мой единственный смысл жить.

-Я найду лекарство от А-2 и вернусь. Верь мне и жди. Просто дождись меня. Я найду тебя, где бы ты ни была!

-Я пойду с тобой! - пытаюсь подняться, цепляясь за сетку и приводя тело в вертикальное положение.

-НЕТ! – кричит Алекс, отшатываясь еще на пару шагов назад. – Не смей!

-Ты меня не остановишь! – хочу кричать, но горло отказывается. Получается лишь хрипеть. – Я пойду с тобой! Ты это знаешь! До конца, до самой смерти! Помнишь?

-Нет, Ребекка, - со слезами молит Алекс. – Я не позволю тебе пойти со мной, только не так. Я не позволю тебе!

-Да мне плевать на себя, понимаешь?! Без тебя я – никто! Я жить без тебя не хочу и не буду! Не нужно мне никакое лекарство, если рядом не будет тебя!

Встаю и, держась за забор-сетку, продвигаюсь к воротам, которые все еще закрыты.

-Я не прощу себя, если позволю тебе заразиться от меня! Как ты этого не понимаешь?! – вопит Алекс, яростно размахивая руками.

Ворота все ближе. Подхватываю с земли Литаниум. Еще несколько шагов и я уйду. К черту все!

-Плевать! Мне плевать! Я без тебя не выживу!

-Я не могу собственноручно убить тебя, любимая…-говорит Алекс, и в этот момент у меня сносит крышу. – Уолтер! Останови ее!

Когда я уже почти открыла замок на воротах, сзади подлетает Уолтер и, обхватывая меня за талию, поднимает от земли и тащит прочь.

-Отпусти меня! Это не твое дело! Я убью тебя, Уолтер! Отпусти меня, твою мать! – наполовину кричу, наполовину хриплю, лупя кулаками по мощным рукам Уолтера, которые мертвой хваткой держат мое дергающее тело. – Не смей меня трогать! Отпусти!

-Алекс, уходи! –кричит он.

-Прости…-еле слышно произносит Алекс. –Я не справился.

Он опускает голову, и я вижу, как дергаются его плечи.

-Уолтер, береги ее, - мертвым голосом говорит мой единственный родной человек. –Пожалуйста.

-Хорошо, -даже у Уолтера голос слегка дрогнул. -Прощай Алекс! Давай! Иди уже!

Алекс в последний раз поднимает на меня взгляд и уходит, скрываясь за поворотом ближайшего дома. А я начинаю еще более неистово дергать руками и ногами, пытаясь задеть Уолтера, чтобы он, наконец, отпустил меня.

-Тварь! Отпусти меня! Чтоб ты сдох, Уолтер! Я тебя придушу! Клянусь богом, я прострелю тебе голову! Кто ты такой, чтобы не пускать меня! Отпусти!

Только что я потеряла единственный смысл своей жизни. Он был всем для меня. Тем маяком в пучине ужаса, ради которого я готова сворачивать горы. Как и он за меня. Именно это он и сделал – свернул горы, нашел лекарство и спас меня. А я не смогла, не справилась, не уберегла его.

Когда Алекс скрывается из виду, а мои попытки вырваться все больше походят на дерганья отчаянного, Уолтер отпускает меня, аккуратно ставя на землю. Ноги тут же подгибаются, и я снова бухаюсь на колени. Коробочка с Литаниумом вылетает из руки, да и черт с ней.

Беззвучно смотрю туда, где только что стоял Алекс, словно не веря в то, что это все действительно произошло с нами. Мы через столько прошли вместе, столько пережили. Ради чего? Ради того, чтобы А-2 все-таки победила?

Вот так нелепо? Так глупо?

Хрипло кричу на всю улицу, срывая голосовые связки. Кричу по тому, кого я потеряла.

21

Алекс.

Слезы жгут глаза, стекая маленькими каплями по лицу. Перехожу на бег, боясь, что не удержусь и вернусь, чтобы в последний раз посмотреть на ее лицо, запомнить, какой она была все это время. Не хочу забывать ее. Никогда.

Слышу за спиной душераздирающий хриплый крик и невольно вздрагиваю.

-Прости, прости, прости меня…-шепчу под нос, словно она может меня услышать. –Господи, надеюсь, ты когда-нибудь меня простишь…

Джанин стояла там, где я ее оставил – около старого мусорного контейнера. Она растеряно теребила синий рюкзак, не зная, как себя вести. И обливалась слезами, тихонько всхлипывая.

От крика Ребекки, разнесшегося по округе, она вздрагивает на месте, крепче вцепившись в рюкзак. Он звучал, как крик раненого животного, загнанного в ловушку. Хриплый, надломленный.

-Как…

Вместо ответа яростно бью кулаком в стену, разбивая его в кровь, сдирая кожу. Хочется вытащить свою душу и вывернуть ее наизнанку. Выкинуть за ненадобностью.

Джанин испугалась и отскочила назад, резко увеличив между нами расстояние.

-Это не приступ, успокойся. Это не А-2. Это я. Это все я…

Упираюсь руками в стену, склонив голову. Сердце внутри бьется со сбивчивым ритмом, словно не желая делать каждый новый удар. Как я его понимаю.

-Прости меня, -шепчет Джанин. – Это я во всем виновата…

Резко подрываюсь к ней и хватаю за плечи.

-Заткнись! Заткнись! ЗАТКНИСЬ!

Трясу ее как тряпичную куклу, ударяя в кирпичную стену. Но это не приступ ярости, порожденный А-2. Это мой личный гнев, моя личная боль. Джанин тихо стонет, испуганно глядя на меня.

-Просто помолчи! Сейчас я не желаю слышать ни одного слова от тебя! Ни единого! Ни на какую тему!

Мне необходимо время, чтобы справиться с этим, принять, попытаться найти решение, которое может быть только одним – искать лекарство.

-Поселение зараженных, говоришь? Это ты слышала?

Вместо ответа, Джанин дергано кивает. Значит, это и будет моя ближайшая цель – найти это поселение.

А там уже решим, что же делать дальше.

Ребекка.

Уолтер первым делом усаживает меня на стул, где сидела девушка с кроссвордами, когда мы только пришли сюда. Резко поднимаю на него взгляд, полный ненависти.

-Ты…Ты не пустил меня…-шепчу, сквозь стиснутые зубы. – Как ты смел? Это не твое дело!

-Так для тебя будет лучше!

Вместо ответа, отвешиваю Уолтеру звонкую пощечину. А он даже глазом не моргнул.

-Потом спасибо мне скажешь! – разворачивается и отходит от психически ненормальной девки, только что потерявшей единственного любимого человека.

Гретта набирает в шприц инъекцию Литаниума. Ее взгляд хладнокровен и сосредоточен. Конечно, она же врач, для нее самое главное – помочь больным. А раз один больной только что сбежал из моей жизни, то остаюсь лишь я с проклятой жидкостью в легких.

Она протирает салфеткой сгиб моего локтя и делает укол. Молча наблюдаю, как пустеет шприц. Я буду жить. Благодаря Алексу. Алекс умрет. Благодаря мне.

Если бы не легкие, мы уже давно были бы далеко на юге.

-Уолтер! Что же нам делать? Надо сказать Тайлеру! – причитает Мастуф, баюкая сломанную кисть. –Надо ему все рассказать, это же приказ – отстреливать всех зараженных. А ты его нарушил!

-Еще одно слово, и я нарушу один из своих собственных принципов – не убивать невиновных. Посмеешь рассказать Тайлеру, я лично выпущу тебе кишки, ты меня понял? – грозно нависает над Мастуфом Уолтер.

-Да, п-п-понял, брат. Сам рассказывай, делайте, что хотите. Мастуф все понял, Мастуф не враг сам себе. Я ничего не видел и ничего не знаю.

-Так-то лучше, - Уолтер хлопает его по плечу и возвращается к нам.

-Пойдем, тебя надо уложить поспать, - Гретта пытается поднять меня, а я не хочу никуда идти. Словно если я уйду от места, где десять минут назад стоял Алекс, то предам его. Словно я приму этот кошмар, ставший нашей реальностью, соглашусь на правила игры А-2, признаю наше поражение.

Я не хочу принимать. Не хочу понимать, что потеряла его.

-Ребекка, вставай, пойдем.

-Я не хочу.

-Тебе придется это сделать.

-Оставьте меня тут, я ничего не хочу.